Читаем без скачивания Кентавр - Элджернон Генри Блэквуд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Через некоторое время, ускользнув от всех, ирландец пришел на нос судна и там, под звездным пологом, стал ждать. Чего он ждал? Того, о чем предупреждал Шталь, – отъединения части своей личности. И ощущение, что это вот-вот произойдет, нарастало, охватывая волной как жар или холод, столь же всеобщее и не сосредоточенное нигде конкретно. Та часть его личности, где росли и зрели его устремления все эти годы, теперь медленно и целенаправленно высвобождалась. Она несла тоску по Прамиру, и этот Прамир теперь был готов вобрать ее в себя. Призыв был услышан.
Значит, здесь, неподалеку от островов Греческого архипелага, пролегал путь к юности Земли, канал, по какой-то причине оставшийся незакрытым. Его соседи по каюте знали это, да он и сам наполовину угадал. Их повышенная психическая активность на подходе к Греции теперь нашла объяснение. Но каким будет тот знак – звук, свет, касание? Скоро он узнает и последует за ним.
Вечером Шталь сказал:
– Греция их выявит.
– Их истинный вид? – уточнил ирландец.
И вместо ответа доктор весьма выразительно наклонился до полу, почти встав на четвереньки.
О’Мэлли живо помнил эту сцену. Но нужное слово никак не приходило. Ибо оно на самом деле лишь отчасти описывало форму и контуры, означающие нечто большее – свойства Природы и Божества в совокупности.
Итак, подобно человеку, страшащемуся отправиться навстречу великому приключению, которого он жаждет, ирландец стоял в одиночестве, окутанный тьмой. Тонкие золотые нити, соединяющие звезды и море, соткали вместе с тьмою покрывало, за которым мир с его грубыми чертами скрылся от глаз. Воспоминания о современных преходящих реальностях, столь бередящих ему душу, тоже отодвинулись далекодалеко. А мир архетипов, душа Земли, придвинулся ближе и обступил, безмерно-огромный и бесхитростно-простой. Казалось, Теренс совсем один в укромном уголке ночи, который Время просмотрело, и его баюкают на гигантских и вечных руках силы моря и воздуха. В этом уголке, в этой складке лежал вход туда, куда он вскоре может перенестись: в сад юной красы Земли, в ее Золотой Век, в тот канал, откуда должен прийти властный Призыв… «О, что за сила ясной простоты!»[44]
Сюда его принесли крылья из прошлого, тихие и легкие, в мир древнего покоя, куда не достигают дрязги сегодняшних дней. Несомненно, он цвел задолго до Древней Греции, но ее жители успели уловить часть его духа, прежде чем тот исчез из мира людей, и даже пытались воскресить его силами поэзии, но не все ей верили. Над долинами и холмами Эллады этот дух задержался на время, но потом всё же канул навсегда, а те, кто грезит о нем, скитаются бесприютно, в тщетных поисках, потерянные граждане исчезнувшей страны, отвергнутые кругами более тщеславной и деятельной жизни, пришедшей на смену.
Да, сам Дух Земли шептал ему на ухо об этом, пока он ждал, укрытый ночью и звездами. Земля взывала к нему, словно через все леса на ее груди пронеслись сладкозвучные ветры, шепча его имя. С неудержимой страстью Прамир призвал его к себе. Пока он лежал на свернутых бухтах просмоленного каната, почти божественные потоки жизни Земли нежно, как могут только ручки маленьких детей, притягивали к себе высвобождающуюся часть его личности, словно побуждая его припасть губами к мощной груди Великой Матери. Он вновь увидел те похожие на облака фигуры, скачущие по длинным голым холмам… и почти ощутил себя среди них, несущимся наперегонки с ветром, на свободе, в окружении старинных товарищей, для которых он не был больше чужим, и соседи по каюте тоже были тут. Древняя память Земли проникла в него, став частью Земли, он разделял с ней и память.
Прамир величественно сомкнулся вокруг. Гигантские фигуры нечеловеческой красоты и мощи, некогда бывшие его друзьями, но отринутые мелочностью более поздних времен, теперь преодолели ложные барьеры времени и пространства и пели великую Песнь Земли ему навстречу. Шепот перешел в призывную песнь… Дух Земли подлетел вплотную, и не услышать его было нельзя!
Но тут Теренс очнулся от своей удивительной грезы – к нему кто-то крадучись, но стремительно приближался из темноты. О’Мэлли вздрогнул и сел, озираясь по сторонам. Одежда и волосы были покрыты росой. Он заметил, что звезды переменили свое положение.
До ушей донесся плеск волн, рассекаемых носом корабля. Берег с обеих сторон был недалеко. Сверху О’Мэлли различил темные контуры снастей, подрагивавших от движения, раскачивающийся на мачте фонарь, неопределенные сгустки темноты там, где висели шлюпки, смутно круглившиеся дымовые трубы, и совсем неподалеку, между канатов и якорной лебедкой, торопливую фигуру, чье появление прервало его потрясающий сон.
О’Мэлли безошибочно определил, что, выйдя из сновидения, в некотором роде фигура эта принадлежала к тому же миру, что и длинный этот пароход, влекущий его по морю. Будто фрагмент сна оторвался и выпал вместе с ним в более грубый мир, где его тело лежало на бухтах просмоленного каната. Мальчик подошел и, постояв какое-то время молча, наклонился к его лицу и сказал:
– Идем! Мы тебя уже давно ждем!
В голосе его звенела радость.
Слова, словно музыка, разнеслись над морем, О’Мэлли взял протянутую руку мальчика, поднялся и дал увлечь себя на нижнюю палубу. Вначале он двигался как во сне, не до конца пробудившись, и не раз ему казалось, что они перешагивают с палубы прямо на берег, зазубренная линия которого прижималась к ним почти вплотную. В соленый ветер вплетались ароматы цветов, земли, лесов, а пласты тьмы без видимых промежутков соединяли море, берег и корпус корабля.
XXI
Огни в кают-компании потушены, курительная опустела, все пассажиры спят в своих каютах. Корабль казался совершенно безлюдным. Только на мостике виднелась тень первого помощника капитана, который мерно ходил туда-сюда. Но на корме О’Мэлли вдруг различил другую фигуру – огромная и неподвижная, она вырисовывалась на фоне фосфоресцирующей пены, и ирландцу показалось, словно фигура эта перенеслась сюда из его сна, словно Летящий Контур отделился от его подсознания и наконец видимо предстал перед ним.
Теперь Теренс двигался увереннее, хотя в полном смятении чувств, будто сознание теперь еще быстрее
