Читаем без скачивания Попаданка. Финал - Нина Петровна Ахминеева

Поправив волосы, я присела на подлокотник кресла. Упрямому горцу сейчас что-либо объяснять бесполезно. Опять же, воспримет как оскорбление. Пришлось соглашаться.

— Не возражаю. Если не секрет, почему ты решил вписать именно меня стороной сделки?

— Во-первых, я тебе безгранично доверяю, — Али повернулся ко мне. — Ну а во-вторых, оформляя фирму на твое имя, мы приобретем своеобразную защиту от вездесущих журналистов.

— Поясни?

— Владельцы бизнеса всегда вызывают любопытство. У тебя единственной есть настоящая жизнь в этом мире. Данные о тебе легко проверить и подтвердить. У нас же пока только документы. Копни глубже — и человека нет. Мы своего рода люди без прошлого.

— Согласна, — я кивнула, перевела взгляд в окно.

Рассуждает князь верно. Но переживает не о том. В данном случае интерес журналистов — самая крошечная из возможных бед. Не репортеров стоит бояться, а совсем иных «граждан».

Вспомнилось, как недавно оплошала с оценкой действий беженца из другого мира. Вдруг я снова его недооцениваю? Вдруг он не пытается мне что-то доказать и поступает очень даже осмотрительно?

В груди шевельнулось отвратительное предчувствие, под ложечкой засосало. Похоже, интуиция все ж таки пробралась сквозь дебри тягостных мыслей о Косте. И пытается о чем-то предупредить.

Ей-богу, ну ни к чему нам связываться с этим комплексом! Может, есть хоть малюсенький шанс переубедить этого упрямца?

Я посмотрела на Гоева, тщательно подбирая слова. Но не успела и рта открыть, как тот глянул на наручные часы и сообщил:

— Через полтора часа мне надо выезжать. Сделку проведет нотариус, у которого мы с тобой были. Смолин приедет вместе с Романом. Твое отсутствие проблем не доставит, но, если согласишься поприсутствовать, мне будет спокойнее.

Шах и мат. Не стоит и заикаться о том, что эта покупка мне абсолютно не нравится.

Похоже, как и обычно, придется разбираться с проблемами по мере их поступления.

— Разумеется, я с тобой поеду. Через час двадцать встречаемся в холле, — предупредила Али и, соскользнув с подлокотника, вышла из кабинета.

* * *

Несколькими часами позже. Новый Арбат

Черный мерседес остановился неподалеку от входа в здание, где размещался кабинет нотариуса. Заглушив двигатель, князь повернулся ко мне, попросил:

— Посиди пока в машине. За тобой придут.

Понятно. Скорее всего, собирается применять к Смолину родовой артефакт. Под принуждением хозяину не соврать. Почему же так нервничаю? Может, интуиция подводит?

Неохотно кивнула, чувствуя неприятное покалывание в руках и ногах, и Гоев покинул салон автомобиля. А стоило Али скрыться в дверях одноэтажного старинного дома, моя тревога усилилась.

Прикрыв глаза, положила затылок на подголовник. Надо выдохнуть и постараться определить, что конкретно меня беспокоит.

Иномирные способности предвидеть гадости отбрасываю. А вот быстрота сделки напрягает. Как юрист, я знаю — документов должно быть много и всяких-разных. Нотариус свой, но смухлевать не выйдет. После удостоверения сделки он обязан передать всю эту кучу бумажек в налоговую. Значит, пакет нужных документов есть. Ромка лишь внес правки: поменял данные покупателя.

Почувствовав, что стало слишком жарко, раздвинула полы «собольего» манто, оттянула пальцем ворот водолазки.

Уф-ф. Идем дальше.

Смолин отказал бандитам, долго и упорно «окучивающим» его фирму, но сразу же принял предложение горца, даже не встречаясь с ним. Вопрос: в связи с чем такая благосклонность?

В желудке отчего-то забурлило, а в горле пересохло. Испытывая дискомфорт, вышла на улицу. Прошлась туда-сюда у капота мерса. Выпавший ночью снег превратился в грязную кашу, убирать которую коммунальщики не спешили.

— Здравствуй, душа моя, — отвлек от самоанализа раскатистый бас.

Узнав его обладателя, я подняла голову и сухо поздоровалась:

— Здравствуй, Рома.

Ушлый юрист будто не заметил холодности приветствия.

— Я за тобой, краса ненаглядная, — проворковал он, улыбаясь в бороду. — Пойдем. Ждут только тебя.

Я взяла его под руку и ледяным тоном задала вопрос:

— Кто прессовал Смолина?

Не ожидавший, очевидно, подобного Лыков замялся. Затем нехотя признался:

— Псих.

Да чтоб тебя!

Эту кличку я слышала. В середине девяностых «подольские» считались крупнейшей ОПГ в России. Если мне память не изменяет, лидер этой группировки совсем недавно заявил о себе как об успешном предпринимателе. Естественно, это ширма. И, что самое противное, господина Лаликина величали Психом не просто так. Он запредельно жесток.

— Смолин уже сообщил о своем категоричном отказе? — продолжила допрос, идя с коллегой к нотариусу.

— Угу, — Лыков, толкнув входную дверь, пропустил меня вперед и тихо пояснил: — Четыре дня назад. Али знает.

Опаньки.

Грандмастер в курсе — это, безусловно, радует. Но вот понимает ли житель другого мира, кому именно дорогу перешел? Верно ли оценивает степень риска?

Весь путь до кабинета нотариуса я напряженно обдумывала, как себя вести. Все же один раз уже усомнилась в князе и в итоге выглядела полной дурой.

Будь что будет. Али это затеял. Ему и карты в руки.

Чувствуя, как внутри все трясется, глубоко вздохнула. Усилием воли призвала себя к порядку, нацепила маску глуповатой блондинки и уверенно вошла в знакомый кабинет. Роман остался в коридоре.

Мило поздоровалась с присутствующими. Подойдя к столу, села напротив князя и серьезного темноволосого мужчины. Прежде я со Смолиным не встречалась, но в том, что это он, сомнений не возникло.

Владелец зверофермы чисто по-мужски меня оглядел, одобрительно хмыкнул и в ожидании повернулся к горцу. Тот кивнул нотариусу, давая разрешение приступать к работе.

Худощавый седоватый юрист буквально вскочил со своего места. Подбежал ко мне, положил на столешницу пачку бумаг. Даже для видимости не попросив моего паспорта, он принялся показывать, где подписывать.

А то без него не знаю. Бесит.

Подписывая документы, я всей кожей чувствовала, как тает напряжение, исходящее от внешне невозмутимого Гоева.

Наконец я поставила последний размашистый росчерк, и нотариус облегченно вздохнул. Поздравив с успешной сделкой, он проводил нас до дверей кабинета.

Успешной? Ну да, у Смолина теперь все прекрасно. А что ждет нас?

На улице я сразу же направилась к нашей машине. Распахнув дверцу, мысленно чертыхнулась. С каких пор стала настолько беспечной? Все это время навороченный мерседес стоял открытым. Угнать вряд ли бы кто-то смог, зато украсть ту же магнитолу — вполне. Впрочем, двор закрытый. Кому тут красть магнитолы? Похоже, у меня развивается паранойя.

Устроившись на переднем пассажирском сиденье, я хмуро проследила за тем, как Али пожал руку уже бывшему владельцу пушного комплекса и подошел к мерсу. Сев за руль, горец завел двигатель.

Заговорил