Читаем без скачивания Попаданка. Финал - Нина Петровна Ахминеева

— Спасибо.

— За что? — я с удивлением посмотрела на мужчину.

— За то, что доверилась, — печально вздохнул тот.

Елки зеленые! Да когда же это кончится⁈ Доверяю я, доверяю! Но сердце чует беду.

— Мне кажется, у нас будут проблемы.

— Конечно будут, — легко согласился князь. — Для любого бизнеса это обычная история. Сейчас поедем на ферму. Не возражаешь?

— Нет, — покачав головой, перевела взгляд на лобовое стекло.

Я многое могла бы сказать, однако решила держать рот на замке. Желания лезть в его дела не было. Но, боюсь, мое молчание дорого обойдется. Хотя не исключено, что я себя накручиваю. Вчерашний день был слишком щедр на отвратные эмоции.

Выехав из столицы, Али неожиданно начал рассказывать:

— Да, у зверофермы имелись финансовые проблемы. Но месяц назад Смолин заключил крайне выгодный контракт с французами и с полученных денег погасил долги. Хоть мех еще «дозревает», все уже продано. В конце ноября, после забоя, поступит конечный платеж. Сумма небольшая, но на текущие расходы хватит. Так что завтра разъяренные кредиторы не нагрянут, — он усмехнулся.

Мне внезапно стало очень душно. Спина вспотела.

Облизнула пересохшие губы и спросила:

— Если все нормально, то почему он экстренно решил продать ферму? Из-за наезда бандитов?

— Верно. Сказал, что устал с ними воевать. К тому же я дал хорошую цену, — гордо заявил князь. Обогнав очередной автомобиль, он прибавил скорость.

Да что же так тяжело дышать? Еще и затошнило. Похоже, на нервной почве. Или это интуиция таким образом предупреждает об опасности?

Меж тем Али продолжил:

— Роман рекомендовал мне одно охранное агентство. На днях планирую встретиться с руководством. Трое моих воинов уже поехали на ферму. Я приказал установить по периметру защитные артефакты, чтобы исключить проникновение посторонних на территорию. За безопасность особняка впредь будет отвечать Копылов. В его распоряжении остался один ратник, но еще есть твой зомби. За близких тебе не стоит волноваться.

— Хорошие новости, — пробормотала я, сглотнув ком в горле.

— Завтра утром прилетают французы. Хотят посмотреть на животных. Мне необходимо их встретить в аэропорту. Поедешь со мной?

Показалось, что время замедлилось. Я пятой точкой чувствовала надвигающуюся беду. В каком-то заторможенном состоянии кивнула, соглашаясь.

Что, черт возьми, со мной происходит⁈

И тут молнией пронзила догадка. Она казалась невероятной, но проверить не помешает.

— Ты использовал родовой артефакт при общении со Смолиным? — напряженно уточнила.

— Нет.

— Почему⁈

— Смолин был со мной откровенен, — буркнул горец, но крепче взялся за руль.

Екарный бабай! Али умный мужик, но, похоже, его, как ребенка, обвели вокруг пальца! Почему, ну почему он не воспользовался артефактом⁈ Или тот внезапно сел? Использовал-то часто. Впрочем, без разницы. Кажется, я догадываюсь, почему Смолин так легко согласился продать фирму.

В полном молчании мы подъехали к металлическому забору. Посигналив, Гоев дождался, когда ворота откроются. Въехав на территорию, остановился, опустил стекло.

— У нас все в штатном режиме, — доложил один из воинов, подойдя к машине.

— Отлично, — похвалил князь. А заметив, что ратник хочет что-то еще сказать, поторопил: — Говори.

— С вами мобильной связи нет, оперативно проинформировать вас не смогли. Все животные на ферме мертвы.

— Все двадцать тысяч⁈

— Да, господин.

Что и требовалось доказать. Голову даю на отсечение — гибели животных поспособствовали братки. Смолина загнали в угол, вот он и продал фирму никому не известному «кавказцу».

Завтра приезжают компаньоны с проверкой, а показывать нечего. Мы влипли по уши.

Глава 22

Обход пушного комплекса занял несколько часов. Сопровождающий нас воин был невозмутим, а вот князь — растерян и зол. Осматривая добротные постройки, горец все больше и больше мрачнел.

Выйдя из-под последнего навеса, именуемого шедом, я с грустью констатировала, что ничего хорошего мы и здесь не обнаружили. Все те же стоящие ровными рядами клетки, а в них — мертвые зверьки с облезлым мехом.

Погибших животных даже не удосужились убрать. И ругать за это некого. Из работников на ферме остался лишь юродивый старик бомжеватого вида. Ни ветеринара, ни подсобников, ни девочек из бухгалтерии. Подозреваю, их уволили разом. Свидетели в таком деле ни к чему.

Смолин «кавказца» банально кинул. Нагло и красиво.

— Идем в администрацию, — бросил Али и широким шагом направился к одноэтажному скромному зданию.

Нагнав мужчину, я придержала его за рукав пальто:

— Зачем нам туда?

— Надо позвонить, — пробормотал горец.

Выходит, в административном здании есть стационарный телефон? Но почему воины князя им не воспользовались? Потому что входная дверь закрыта, а ломать ее поостереглись?

Словно догадавшись, о чем думаю, Али достал из кармана связку ключей. Показал их мне, сжал в кулаке. Буркнул:

— Смолин отдал. Сказал, его личные, — и продолжил путь.

Я чуть помедлила и побрела следом.

Кому князь собрался звонить? В жизни не поверю, что успел обзавестись влиятельными знакомыми. Неужели Смолину? Но в этом же нет никакого смысла! Опытный бизнесмен просто пошлет горца с его обвинениями в суд. Как юрист я понимаю — этот процесс, если все же состоится, будет сложным и долгим. Выиграть шансы у нас есть. Но…

Французы приезжают завтра. И, чует мое сердце, штрафные санкции по контракту такие, что останемся мы в одних трусах. Ну, или без них, что более вероятно.

Прибавила скорости, надеясь успеть и не дать Али совершить неосмотрительных поступков.

Вот какого черта позволила ему купить этот комплекс? Интуиция же вопила об опасности! Побоялась оскорбить? А теперь что делать? Опять не вмешиваться? Ну уж нет! Проблема касается меня напрямую. Я же, мать его, титульный собственник!

У входа в административное здание жестом велела воину остаться на улице и вошла в полутемный коридор. Сразу же увидела приоткрытую дверь справа. Скорее всего, Али там.

За дверью оказался заставленный стеллажами кабинет. Похоже, тут находилась бухгалтерия. Нашелся и князь. Он сидел за столом, держа трубку возле уха, поглядывал на визитку и крутил диск на телефоне.

Я подскочила к Гоеву и решительно нажала на отбой связи. Затем довольно бесцеремонно выдернула у мужчины трубку телефона, положила ее на место.

— Ты что творишь? — Али наградил меня мрачным взглядом.

— Никоим образом не хочу тебя обидеть, — я села напротив князя, — но, полагаю, согласишься, что этот мир я знаю лучше.

— К чему ты клонишь?

—