Читаем без скачивания Гаур (СИ) - Николаева Елена
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— В три часа ночи? — ошарашенная смотрю на табло электронных часов, стоящих на прикроватной тумбочке и не могу решить, чего мне в этот момент больше хочется: задвинуть кулаком в пах этому кретину или же в бедро, расшитое «крестиком». — Жрать в это время вредно для здоровья! Превратишься в борца сумо. Тебе нужна женская грудь с индюшачьей висюлькой под необъятным пузом?
— Хахааа… Ой, да ладно тебе, малышка. Мне это не грозит. А вот тебе прийдется выбирать: либо ты накормишь меня приличным ужином, чтобы успокоить взвинченные нервы, либо расслабишься с помощью собственных пальчиков.
— Сукин сын! — подхватив близлежащую подушку, запустила в самодовольную рожу. — Предупреждаю — повар из меня так себе! Могу нечаянно отравить.
— Не посмеешь. Влюблённая женщина не может навредить любимому мужчине. Я прав?
— Иди ты на х… хутор бабочек ловить, Гаур! — возмутилась в сердцах, неохотно поднимаясь с кровати.
Глава 17. Долбаный кулинарный шедевр!
Артём.
— В жизни не поверю, что у тебя нет личного повара, — недовольно бормочет Елена, спускаясь вниз по лестнице босиком. Глядя на её прихрамывающую походку, я только сейчас воспроизвожу в памяти картинку с размазанной кровью на подоконнике в ванной. Эмоции затуманили разум, напрочь вытеснив это происшествие из моей головы.
— Она взяла небольшой отпуск, уладить кое-какие домашние хлопоты, — инстинктивно отвечаю, и следом интересуюсь со всей серьёзностью:
— Что с ногой?
— Да так. Ничего особенного. «Ногострадальческая» эпидемия настигла. Проявляется после однократного контакта с вирусом, — съязвила. — Я одолжила у твоей родственницы немного телесного пластыря и капельку спирта.
— На кой черт ты устроила это представление? — завожусь в очередной раз, желая рассмотреть степень повреждения её конечности.
— Это я то устроила? — сойдя с последней ступени, возмутилась, резко обернувшись в мою сторону. Не медля ни секунды, подхватываю её на руки и начинаю жалеть о своём глупом поступке, о том, что не доглядел дурочку, позволив ей травмироваться. Но деваться некуда. Нужно проучить девчонку так, чтобы на всю оставшуюся жизнь запомнила этот урок. И я вместе с ней.
— Совершенно верно! — подтверждаю, сохраняя на лице невозмутимость.
— Ах ты ж… — зашипела в ярости, сжав в кулачках мою густую шевелюру. Осталось только проредить. — Нужно было сразу признаться, что эта девушка — твоя двоюродная сестра! На что ты надеялся, Артём?
— Значит ты всё слышала? И молчала? — м-мда…
— Не всё.
— Ладно, — упускаю этот момент, возвращаясь к нашему разговору о Рите. — Я надеялся… — ухмыляюсь, прищуривая правое око, — думал, ты выцарапаешь ей глаза из-за меня. В порыве ревности выглядишь сногсшибательно-сексуальной, — не сдерживаю грудной смех. — Заводишь мощнее любых вспомогательных средств.
— Надо же? Не знала, что ты в них нуждался? Выходит, благодаря мне, ты повысил свою потенцию в трое больше? Настоящий, дикий бык!
— Благодаря тебе, у меня появится бесплатный повар на несколько дней. Удивишь меня кулинарными шедеврами, детка?
Елена, придав своему лицу хмурое выражение, предупреждающе сверкнула взбешённым взглядом, оттянув мою голову назад. Разбудила в моём животе странный холодок. Её насыщенным зелёным глазам даже кошки позавидуют. Он в состоянии поднять каждый волосок на спине мужчины, окутать таинственностью, заставить сердце замереть, чего со мной давно не случалось. Прежде я не испытывал сильного трепета, глядя на женщину. Такого, чтобы не хотелось её от себя отпускать ни на шаг. Она, будто стала моим вторым дыханием, моим спокойствием, даже если с ней рядом жизнь бушует, как бескрайний океан. Стала моим наваждением…
«Так, Артём! Держать себя в руках! Никакого желания её трахнуть в твоём мозгу возникать не может! Совсем! С этой минуты секс с безумной Багирой воспрещён! Пока девчонка не прекратит совершать глупости одна за другой — не смей даже думать об этом!» — напомнило о себе моё второе «Я».
«Да ну нахрен! Ты хорошо подумал? Не засунешь свою железную логику псу под хвост, как только она красноречиво вильнёт бёдрами у тебя под носом?» — оспариваю самого себя, занося Елену на кухню. — «Может всё-таки расслабишься и пересмотришь установленные правила, глупец? Зачем же так издеваться над организмом?»
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})«Ну уж нет! Вряд ли. Железобетонное решение!»
«Ну тогда и нечего её жалеть! Отпускай, пусть покажет свой мастер-класс».
— Готова сотворить для меня «Чудо»?
— Отпускай на пол, тогда и посмотрим, или ты решил носить меня на руках до окончания готовки?
— Вот ещё! — ставлю Елену рядом с холодильником, — Выбирай. — предоставляю права полноценной хозяйки, сам же направляюсь к кухонному островку, на котором стоит бутылка красного вина с бокалами, корзинка с крекерами и сухариками, блюдце с черешневым джемом, цилиндрической формы обожаемый мною сыр, мягкий как крем и божественный на вкус, хоть и самый вонючий по запаху, и непревзойдённый сыровяленый свиной окорок на подставке. Всё что нужно для утоления голода холостяку. Лицо растягивается в довольной улыбке, в то время, пока любуюсь озадаченной девчонкой, изучающей недельный запас продуктов в огромной холодильной камере. Хахааа… Что же она мне приготовит?
Елена.
«Значит, секса не будет? Ну-ну…» — считывая информацию с содержимого холодильника, перебираю в голове разнообразные варианты блюд легкого приготовления.
«На кой черт я должна заморачиваться, чтобы потешить самолюбие паршивца?! Тем более он уже пристроился возле «островка» и нехило налегает на «Райскую еду» со специфическим запахом, попутно смакуя красное вино.
«Хм… Яичница?»
«Нет, не вариант».
«Тёртая морковка с йогуртом?»
«Вряд ли. Гаур у нас настоящий лесной бык, пусть и рогатый, но не крупный представитель семейства оленевых, так уж точно! Черт! Ему приспичило, а я не желаю падать в грязь лицом. Лучше бы послала его на тот самый орган, которого он меня лишил пару минут назад», — всей своей напряженной позой даю понять, что буря во мне ещё не улеглась и сдаваться я пока не собираюсь.
Втягиваю в себя свежий, арктический воздух, смешанный с запахами разнообразных съестных припасов, загромождающих широкие полки огромной холодильной камеры. Холод как раз необходим остудить не только мою горячую голову, переполненную вереницей идей, но и пылающие от гнева щёки. Охреневший сукин сын решил «омонашиться» после того, как разбудил во мне вулкан бушующей страсти. Сделал дело и умыл руки, черт бы его побрал! Оставил мои плотские желания неудовлетворёнными! Спрашивается: какого лешего он меня разбудил посреди глубокой ночи? Ведь даже ежу понятно, что мой будущий кулинарный шедевр его желудок мало волнует!
Взгляд останавливается на птице. Пялюсь на утку, перебирая варианты её приготовления и тут меня будто молнией прошивает идея фикс. Слишком сумасшедшая идея, которая в состоянии задвинуть его ультиматумы в самую широкую задницу павиана!
— Ты мне не поможешь, Артём? — пытаюсь подключить нахала к процессу. Тянусь вверх, вставая на цыпочки для того, чтобы ему на зло оголить ягодицы, едва прикрытые краем футболки.
«Получи, Адольф Гаурович, гранату, чтобы жизнь малиной не казалась!»
— С удовольствием, — ухмыляется «жертва» целибата.
— Достань с верхней полки утку, пока я соберу нужные ингредиенты.
— Утку? — изумился, подходя ко мне из-за спины. Ею я до сих пор чувствую жгучий, блуждающий взгляд цвета кофе. Особенно жжёт в районе голой задницы и бёдер.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})Он стоит так близко с обнаженным торсом, чуть склонившись, опаляет затылок учащённым дыханием. Контраст холодного и горячего сводит с ума. Спину охватывает невыносимый жар, накатывающий волнами одна за другой, разбивающимися о позвоночник. Моё тело покрывается острыми мурашками. Покалывает кожу, как если бы её касается раскалённый песок, гонимый в пустыне порывами ветра. Приятное тепло плавно расходится по венам. Дышать становится труднее. Я пытаюсь глубже втягивать прохладу из холодильника, задерживая её ненадолго в себе. Это единственный способ, не позволяющий рассудку окончательно помутится. Мне нужно выстроить свои бастионы, ну кровь из носу, а его разрушить в пух и прах!
