Читаем без скачивания Кристалл памяти (сборник) - Юрий Брайдер

— Как и наши, — вставил хозяин.

— Вот потому и приходится создавать для них неограниченный фронт работ. И уж поверьте на слово: нет для них интересней занятия, как что-нибудь мастерить…

— Правда? А нашим — что-нибудь ломать, — машинально добавил Иван Терентьевич, после чего последовала пауза (это мы, люди, разучились удивляться, а жители планеты Достославик на верном пути).

— …Повторите, что вы сказали?.. Э, да мы с вами на пороге величайшего открытия! — вскричал Клавик, захлебываясь от радости: — Сын мой, поди сюда!

Малыш притопал, волоча за собой морозильную камеру вместе с агрегатом. Семушкин задал вопрос иначе:

— И все-таки, почему вы начали именно с моего дома?

— Чистая случайность: секундой раньше или позже мы оказались бы на одной из соседних улиц. Но ближе к делу. Показывайте, показывайте быстрее, что они ломают?

— Кто? — не понял Иван Терентьевич.

— Кто, кто! Дети ваши!

— А-а, — хозяин нехотя поднялся, прошел на кухню и указал на утилизатор: — Смею надеяться, вы его тоже отремонтируете, но для начала загляните внутрь — там этого добра…

— Игрушки?! — обрадовался Виртик. Исполнив просьбу, Иван Терентьевич вернулся к

креслу с намерением отдохнуть, наконец, прийти в себя. Только присесть ему не довелось.

— Эй, где вы?.. Помогите, Иван Терентьевич! Быстрее!!

На кухне разразилась война. Отец-робот с трудом удерживал за протекторы сына-роботенка, который почти скрылся в пасти безопасного пока утилизатора. Двое взрослых едва справились с отчаянно сопротивлявшимся вундеркиндом и, наконец, вытащили его. Вместе с грудой ломаных игрушек.

Клавик отер с железного лба капли масла.

— Спасибо, спасибо вам огромное — выручили. Ф-фу… Я весьма вам признателен, Иван Терентьевич. И подумайте, — нам стоит объединиться. Особенно если учесть, что дети Достославика познают мир в процессе созидания…

— А наши — в процессе ломки или полной разборки!..

С тех пор квартира Семушкиных стала головным предприятием фирмы «ЗЕМЛЯ — ДОСТОСЛАВИК: Ремигрушка». Сегодня сорок роботят с Достославика дерзают, созидают круглыми сутками. Диапазон их возможностей растет день ото дня: не столько из-за раскрепощенной программы кристаллического мозга, сколько из-за стремительно растущей любознательности земной детворы.

Вакуумная установка помаленьку оправдывает свое существование; помимо нее в квартире полно различных станков и приспособлений, имеется сварочный аппарат. В ванной по сей день функционирует участок универсального литья. Поэтому-то по субботам хозяева полным составом посещают баню.

После Нового года Клавик решил приобщить к делу еще сорок самых послушных, самых достойных малышей-мастеровых. Семушкины не в силах отказать им в радости творчества, но тут возникают проблемы, решить которые бессилен даже Клавик. Дело в том, что сорок славных достославитян, когда недостает заказов, на свое усмотрение перекраивают производственные площади. Ну, а когда их соберется восемьдесят?.. Кстати, соседи слева и справа давно оставили свои жилища. И, чтобы подобная участь не постигла вас, фирма предлагает, просит, требует:

ПРИНОСИТЕ ЛОМАНЫЕ ИГРУШКИ!

Михаил Деревянко

Великие дистрофики

ДОРОЖНЫЕ ЗНАКИ

Нет, за комфорт космических лайнеров я с радостью отдам всю девственность земных лесов. Тем более таких непроходимых. Настоящие дебри. Какая тут может быть цивилизация? Давно доказано, что только человек — венец природы. Все звери, птицы, насекомые и прочая нечисть — тупиковые ветви. Элементарно. Не зря же я столько лет учился в Центре подготовки к контакту с иными цивилизациями. А теперь? «Подпольная цивилизация животных». Бред! Я подозреваю, что меня попросту разыграли. Вместо скафандра меня заставили влезть в вонючую медвежью шкуру. Вместо космических просторов приходится бороздить дремучие заросли, попасть в которые не составляло труда и без Центра подготовки. А вместо космического корабля всучили престраннейшую штуковину всего с одной кнопкой. Не иначе, из каменного века. Сказали, что коммутатор имеет дистанционное включение, что переводит на русский и трели соловья, и свинячий визг. Ха-ха! Так я и поверил. Жаль, что сразу не догадался. Ясно как день. Даже корректор не руководит операцией, не следит в микротелек за обстановкой сзади, а без перерывов травит анекдоты. Меня уже слегка подташнивает. Рация скоро взорвется. Еще больше выводит из себя кудахтанье, которым корректор заполняет эфир после каждого анекдота. Не удивительно, что в такой ситуации я просмотрел, как кто-то цапнул меня за левую ногу.

Я моментально развернулся. Перед глазами сверкнул волчий оскал. Невероятно! Волк напал на медведя! Неужели провал? Волк агрессивно наступал. Из пасти неслись угрожающие звуки.

— Включи коммутатор, — вдруг прорвало корректора.

Спохватился. Прозевал нападение, а сейчас лезет с глупыми советами.

— Коммутатор включить не могу. Волк бросится при малейшем движении. Предлагаю вам включить коммутатор.

Было слышно, как корректор хлопнул себя по лбу. Забыл! Ну и шеф мне достался. В ту же секунду раздался щелчок, и на меня обрушился поток отборной брани. Правы были те, кто утверждал, что волки не отличаются вежливостью и изысканностью.

— Куда прешь, болван?! Ослеп, что ли? Или у тебя нюх хуже, чем у человека? Только калека способен не заметить указательных знаков.

Я решил не обострять ситуацию и пробормотал в трубку коммутатора:

— Прошу прощения. Я не совсем понимаю, о каких знаках вы говорите.

Волк посмотрел на меня, как на идиота. Хорошо, что этого взгляда больше никто не видел.

— Иди-ка сюда.

Он ткнул меня носом в кучу естественных выделений.

— А это не указательный знак «Осторожно, дети!»?

Потом волк подвел меня к небольшой березке и заставил принюхаться. В нос ударил резкий неприятный запах.

— А разве это не знак «Проход запрещен»?

— Извините, я издалека и не в курсе.

— Ты что, не учил правила дорожного движения?

— У меня насморк.

— При чем здесь насморк? Столбовая дорога в двух шагах.

— Все дело в том, что я опаздываю на конгресс? Вы слышали о нем?

— Вот где у меня этот конгресс, — сердито проворчал волк. — Не лес, а проходной двор.

Бормоча проклятия, волк вывел меня на «столбовую дорогу». Идти, действительно, стало легче, но вскоре подал голос корректор:

— Поздравляю, Виктор. Ты был на грани провала и чудом выкарабкался. Вовремя я включил коммутатор.

«Надо же! Включил коммутатор. Интересно, а кто сказал его включить? Проморгать волка, а потом нагло заявлять, что только благодаря ему я был спасен от провала?! Какая наглость!»

Корректор, видимо, услышал мой немой вскрик. А может, понял, что переборщил. Во всяком случае, быстренько сменил пластинку.

— Подумаешь, у них правила дорожного движения! Тоже мне цивилизация. Представляю состояние прекрасной половины, если бы на наших улицах применялись такие же дорожные знаки.

Чрезвычайно довольный придуманной шуткой, корректор закудахтал, как на сносях. Появилась возможность проанализировать встречу с волком. Похоже, никто меня не разыгрывал, а уважаемые профессора из Центра подготовки в чем-то ошибались.

СЛУЧАЙНАЯ ВСТРЕЧА

Медведица явно заигрывала. Мне стало страшно. Надо срочно уносить ноги. Но как? К тому же корректор приказал вытянуть как можно больше информации. А медведица и сама ласково ворчала мне на ухо:

— Какой-то ты странный: робкий и застенчивый. Я никогда таких не встречала.

— Понимаешь, в нашем лесу другие нравы. Муж… медведь долго ухаживает за медведицей, дарит ей цветы…

— Бедные, — вздохнула медведица.

— Кто?

— Цветы. Мне их так жалко. Неужели в вашем лесу медведицы такие бессердечные? Цветам же так больно, когда их рвут. Ты мне, пожалуйста, никогда не дари цветов. Я тебя буду любить без всяких подарков. Просто так.

Я непроизвольно поежился.

— Зато медведица кормит медведя, стирает его одежду, приносит газеты и даже следит, чтобы он не забывал одевать галстук.

Я прекрасно понимал, что несу ужасную чепуху, но ничего более умного не мог придумать.

— А зачем медведю галстук? — удивленно спросила медведица.

— Не знаю. Так принято.

— То-то я и смотрю, что ты такой слабый и забитый. Где же тут будешь здоровым, когда столько забот? И одежда и газеты. Похоже, в вашем лесу живут одни рабы. Рабы галстуков и газет. А без них ты жить не можешь?

— Право, не знаю.

— Бедняжка, мне так тебя жалко. Но ничего, я сама займусь твоим воспитанием. Я сделаю из тебя свободного медведя. Я освобожу тебя от галстука. Кстати, где твой галстук?