Читаем без скачивания Кузя, Мишка, Верочка - Губина Всеволодовна

Первым чувством было — возмущение. Что у них тут, интересно, такое происходит, что Верочка вдруг в семь утра начала орать? Когда Верочка жила у Ани, она, во-первых, никогда не просыпалась в выходной так рано, а, во-вторых, проснувшись, тихо шла умываться, одевалась и начинала играть в игрушки, пока ее не звали завтракать. Бывало, конечно, что она шумела, особенно поначалу, но так чтобы орать? «Неужели трудно за ребенком присмотреть», — ревниво подумала Аня. А потом еще подумала, что в новой Верочкиной семье как раз могли решить, что это Аня так ее воспитывала и позволяла ей кричать по утрам. «Неразбериха какая, — подумала Аня, — как же это трудно — переходить из семьи в семью. Приспосабливаться. Отвыкать. Снова приспосабливаться. Нам, взрослым, трудно. А ей-то каково?»

— И что это ты, дорогая моя, шумела тут утром, — Аня обернулась к Верочке. Та стояла в дверях, прячась за Любу. Улыбаясь самой радостной и легкомысленной улыбкой, которую только она смогла изобразить, Аня спросила:

— Ты что, в попугайчика играла?

— Нив какого не в попугайчика, — Верочка насупилась.

Оказалось, что Верочка действительно проснулась в этот день раньше всех. Куда идти умываться, она пока не усвоила. Во что одеваться — тоже не поняла. Так и бродила по квартире в пижаме, потом стала ловить кошку, кошка убегала, ну и покричать пришлось.

— Да, перебудила нас всех, — Люба с ласковой улыбкой смотрела на Верочку и гладила ее по голове, — не дала никому поспать.

У Ани немного отлегло от сердца. Все-таки недовольна одна только Лена. С другой стороны, если Лена решит, что «без Верочки было лучше», так еще неизвестно, чем это может закончиться.

Аня и раньше задумывалась о том, как сложатся отношения Лены и Верочки. С одной стороны, Лена уже почти взрослая девушка, в семье к ней относились как к самостоятельному, взрослому человеку. С другой стороны, Аня знала, что родители порой переоценивают «взрослость» своих детей-подростков. Андрей и Люба рассчитывали на то, что Лена будет заботиться о Верочке. С пониманием отнесется к ее капризам. Будет ей уступать, не станет обижаться на маленькую девочку.

Но ведь Лена сама еще была ребенком! Пусть и повзрослевшим, пусть самостоятельным, но ребенком. И она привыкла, что в семье она — единственная дочка, сестричка двух братиков, самая младшая. Это ей все уступали, это ее все баловали. Андрей рассказывал, что они с Любой и Леной часто проводили время втроем, гуляли, ходили в кино. Повзрослевшие мальчишки часто уходили по своим делам, а Леночку вполне устраивала компания папы-мамы, своих вторых родителей. И вот теперь она должна поневоле уступить это место — место младшей любимицы, «лапочки-дочки». Ане казалось, что Люба с Андреем не очень осознают, что с приходом Верочки Лена чего-то лишается. Они сами радовались прибавлению в семействе и искренне верили в то, что и старшие дети вместе с ними радуются. А может быть, просто не думали об этом…

В гостях провели целый день. Аня и Кирилл поближе познакомились с мальчиками. А маленькая Верочка, похоже, тронула сердце старшего, Алексея. Малышка так серьезно рассказывала ему какие-то свои важные детские истории, так трогательно брала его за руку и держала его руку в своей, заглядывая в глаза…

Старшая Верочка носилась по всей квартире. Ане это не нравилось. Аня считала, что вся эта беготня и крики не идут девочке на пользу. Будь ее воля, она усадила бы Верочку рядом, потихоньку бы с ней поговорила, почитала бы ей книжку. Но она не решалась вмешиваться в порядки другой семьи. Говорят же — «в чужой монастырь со своим уставом не приходят». Здесь свои правила, своя жизнь. И это теперь — Верочкина жизнь. Если уж приняли решение, доверили ребенка именно этой семье — нужно уважать порядки и устои этой семьи, даже если сам живешь по-другому.

Ну и кроме всего, Аня понимала, что она сейчас не очень-то способна судить, что хорошо и что плохо для Верочки в этой новой семье. Аня знала, что она ревнует. И поэтому ей все кажется плохо — «не так» кормят, «не так» спать укладывают, не так с ребенком разговаривают. «Они ее уже любят, — утешала себя Аня, — ей тут будет хорошо. А к новым порядкам она привыкнет. Все привыкают».

На обратном пути, когда втроем возвращались из гостей — теперь снова втроем, как и было раньше, — в голове у Ани крутился все тот же обрывок мысли: «Ну, вот и все, вот и все…» На самом-то деле, если оставить в стороне чувства, все было хорошо и правильно. Ребенок из детского дома — старшая Верочка — обрел свою семью. Папу и маму, которые приняли ее всей душой и готовы были любить, как родную. Братьев и сестру, с которыми ей теперь предстояло жить, дружить, ссориться и мириться — все как у всех. «Гостевание» в семье Ани пошло девочке на пользу, она сильно изменилась, и новой семье достался уже не тот неуправляемый «комок нервов», каким Верочка была еще пару месяцев назад. Все было так, как надо. А чувства — что ж… Чувство боли поутихнет, жизнь возьмет свое…

Андрей позвонил через два дня. «Понимаете, — сказал он, — я не знаю, как лучше поступить. Верочка говорит, что она к вам хочет». Аня подумала, что вот об этом она забыла Андрея предупредить. О том, что ребенок первое время может проситься «назад». Аня вспомнила, каково ей самой было, когда Верочка требовала: «Отвези меня назад, в детский дом».

— На самом деле, Андрей, она вовсе не хочет назад. Ей просто трудно привыкнуть к новым порядкам, к новой жизни…

Аня не успела закончить фразу, Андрей ее перебил:

— Плачет она, говорит — «хочу туда, к маленькой Верочке». Я и не думал, что она так к вам привязана. Ну что поделаешь, я тогда ее сейчас привезу.

— Пожалуйста, Андрей, не надо. Не надо ее привозить. Подождите, я сейчас вам все объясню.

Запинаясь и торопясь, Аня стала наспех объяснять Андрею, что ребенок часто просится «назад», если ему на новом месте трудно, непонятно, а может быть, в какую-то минутку одиночество и грусть нахлынут. Аня рассказала, как Верочка «просилась» в детский дом.

— Просто она не умеет по-другому выразить свои чувства, понимаете?

— Так ее не надо к вам привозить? — в голосе Андрея слышалось недоверие.

— Не надо, — Аня постаралась придать своему голосу как можно больше твердости, — ни в коем случае. Если вы ее отвезете «назад», она решит, что она вам не нужна. Тут нужно проявить стойкость.

Аня собралась с мыслями и прочитала целую «лекцию» о том, как ребенок привыкает к условиям новой семьи, как может при этом себя вести и как должны реагировать новые родители. За последнее время ей самой пришлось поднабраться этой «премудрости» у психологов, и она сама могла теперь выступать в роли «консультанта».

— А что же делать, — спросил Андрей, — просто не обращать внимания?

Аня посоветовала ему то, что ей самой в свое время советовали сотрудники детского дома, которые сотни раз слышали рассказы новых семей о том, как дети просятся «назад».

— Скажите ей: «Ты теперь живешь здесь, ты наша дочка, мы тебя любим и никому отдавать не собираемся. Конечно, ты скучаешь по тем людям, которые были с тобой раньше. Расскажи про них — какие они хорошие и как тебе с ними было хорошо. Давай напишем им письмо. Давай нарисуем для них картинку».

Аня изо всех сил постаралась вспомнить голос психолога Ольги, которая говорила все это так выразительно и с чувством. В свое время ей очень помогли эти «заповеди», и сейчас она постаралась передать их Андрею в точности так, как сама их услышала: «Вы должны дать понять ребенку, что его чувства для вас важны. Вы не должны принимать это как нежелание быть с вами — вы тут совершенно ни при чем. Наконец, ни в коем случае не соглашайтесь „отвозить“ ребенка куда бы то ни было — теперь это ваш ребенок, и вы вместе должны все преодолеть!»

Андрей вздохнул с облегчением:

— А мы-то уж решили, что все — придется отдавать Верочку назад. Мы же не знали…

Они поговорили еще немножко. Андрей заторопился к Верочке.

— Поцелуйте ее за меня, — попросила Аня, — скажите, что я тоже по ней очень скучаю.

— А это можно?

— Это — можно.

Две семьи много общались. Ездили друг к другу в гости. Встречались в детском доме, куда Андрей и Люба приезжали то за одной, то за другой надобностью. Чаще приезжала Люба и всегда брала с собой Верочку. Аня как-то спросила, не тяжело ли ребенку ехать в электричке, потом на метро. Люба улыбнулась: «Зато мы столько всего успеваем увидеть нового и о стольком поговорить! Пока едешь — времени много, никто не отвлекает. Мы и занимаемся в дороге, и книжку читаем». Да и Верочке, видимо, нравились эти бесконечные поездки. После многолетнего сидения за стенами казенных домов любая поездка радовала, любое движение было благом.

У Любы были поводы приезжать в детский дом. Она оформила документы как патронатный воспитатель. Это значило, что, кроме пособия на ребенка, она получает еще и зарплату, и консультации, и всякие приятные возможности в виде совместных семейных поездок в дом отдыха или билетов в театр. Но не это было главным. За семьей закрепили социального педагога, в обязанности которого входило заниматься всеми «казенными» вопросами. Любе и Андрею это нравилось больше всего.