Читаем без скачивания Солдаты порядка - Василий Цепков

Сучков, наказав заведующей магазином никуда не отлучаться и ждать прибытия оперативной группы, отправился к роднику. Шел берегом оврага. Овраг был довольно глубокий. Пройдя с километр, участковый инспектор заметил голубое зеркальце родника. Спустился вниз. Дна не было видно. Сучков сбегал к рощице. Нашел длинную сухостоину, сломал ее.

Родник оказался глубоким, метра три. Николай Васильевич стал квадрат за квадратом прощупывать слегой дно. Вскоре нащупал что-то твердое. Разделся, потрогал ногой ледяную воду, нырнул. Вынырнул с довольным возгласом:

— Вот он!

В руках был короткий, но увесистый лом. Выбрался из воды, бросил орудие взлома на траву. Поблизости раздался говор, топот ног. Из кустов, туго натянув поводок, стремительно выбежала овчарка. За ней едва поспевали проводник Ноздрань и инспектор уголовного розыска Клубочкин.

— Вот так встреча! — со смехом сказал Ноздрань, глядя на Сучкова, который поспешно натягивал брюки.

— Жарко что-то, покупаться захотелось, — безразлично бросил Николай Васильевич, лязгая зубами.

— А это что такое? — спросил Клубочкин, показывая на лом. — Ага, понятно! Ну и молодец же ты, Николай Васильевич!

— Вы, ребята, давайте дальше, пока следы не остыли. А я вас на велосипеде догоню, — сказал Сучков.

Сотрудники побежали за собакой. Через несколько минут участковый догнал их. Тропинка круто пошла наверх. По ту сторону оврага начинался лес. Овчарка свернула с тропинки. Сучков пытался было поехать по бездорожью, велосипед начал прыгать, натыкаться на коряги. Мешал и тяжелый лом. Оставил все у заметной сосны с разбитой молнией верхушкой.

Бежать за собакой пришлось минут сорок. Все изрядно измучились. Ищейка остановилась под развесистой елью, где лежало несколько пустых бутылок из-под вина, объедки колбасы, сыра. Воры, видимо, почувствовав здесь себя в безопасности, решили устроить привал, выпили и закусили. Работники милиции тщательно осмотрели остатки трапезы. Николая Васильевича заинтересовала хлебная корка. Продавщица говорила, что хлеба в магазине не было. Значит, преступники принесли хлеб с собой. Это тоже серьезная улика, которая окажет в свое время неоценимую услугу следствию. Дальше: хлеб они, вероятно, во что-то заворачивали, не исключено, что в газету. Сучков перевернул еловый лапник, на котором сидели воры. Четвертушка аккуратно оторванной газеты лежала под хвоей. Названия и даты не было, но можно было определить, что газета большого формата, содержала международную информацию. Внизу, у самого обреза, шариковой ручкой нечетко записано какое-то число, семь цифр.

— Вероятно, номер телефона, — высказал предположение Клубочкин. — Вы, Николай Васильевич, поезжайте с этой газетой обратно, в магазине работает оперативная группа. Эта газета там очень пригодится. А мы пойдем дальше по следу.

Осмотр в магазине подходил к концу. Работники милиции записали, что пропало, сняли слепки следов лома, обследовали местность вокруг магазина. Особых зацепок, за что можно было бы ухватиться для разработки версии, не было. Все ждали, что даст погоня по следам. Поэтому возвращение Сучкова было встречено с особым интересом. Руководивший группой заместитель начальника горотдела Юрий Иванович Соколов дал задание найти владельца лома и узнать, что означают цифры на газете, выяснить ее название, кто выписывает такие газеты. Розыск сразу стал целенаправленным, конкретным.

Задание получили все участники группы. Но каждый понимал, и прежде всего Николай Васильевич Сучков: раз преступление совершено на его участке, так и основная тяжесть работы ляжет на участкового. Он здесь хозяин. Обязан знать всех людей, их прошлое и настоящее, взаимоотношения друг с другом.

В первую очередь майор милиции решил заняться ломом. По всей вероятности, его украли. Не пойдут же преступники со своим ломом! В этот же день Сучков оповестил — кому позвонил, к кому сам приехал на велосипеде — всех своих внештатных сотрудников. Прикинул, где можно спросить о ломе. Насчитал адресов двадцать, где ведутся строительные работы. Для начала решил поехать к тем, кто ставит новую изгородь, роет погреб. Здесь без лома не обойтись.

Пригодилась профессиональная, десятилетиями натренированная память. Как только пришел на работу в милицию, на первом же инструктаже ему сказали: запоминай каждую мелочь, потом пригодится. Это стало для него, тогда молодого инспектора, законом, а затем сложилось в привычку. Николай Васильевич иногда даже уставал, оттого что мозг автоматически час за часом, день за днем штамповал образы увиденного, укладывал в запасники, с тем чтобы выдать, когда потребуется, необходимую информацию.

Николай Васильевич припомнил обрывки разговора, который состоялся недели две назад с одним механизатором, работавшим в совхозе. Сучков отчитал его за то, что тот перевозил без разрешения директора бутовый камень для строительства своего гаража. Парень умолял Сучкова не сообщать директору, не то снимут с работы. А у него жена родить собралась, расстроится. Участковый тогда строго предупредил тракториста, взял с него слово, что он прекратит свои безобразия.

К нему-то и отправился Николай Васильевич, благо повод был: приехал, мол, проведать, как держишь свое слово.

Иван Григорьев встретил участкового приветливо, радостно сообщил, что жена родила мальчишку.

— А насчет того, что вы мне говорили тогда, Николай Васильевич, железно. Никаких отступлений от маршрута.

— Ну молодец, — сказал майор. — Показывай, какой гараж отгрохал.

— Да ну, гараж, закуток для мотоцикла. Хотел сегодня закончить, да никак лом не найду. Помню, дня три тому назад у стены стоял. Знать, ребятня стащила. По вечерам тут бегают.

— Да зачем он тебе?

— Хотел его вместо балки приспособить. Он толстый, здоровый такой, чертяка. Как раз подошел бы.

— А… Ну, бывай здоров. Как-нибудь навещу, парня посмотрю.

— Обязательно приезжайте, товарищ майор. И жена будет рада. А парень у нас — во! Николаем назвали.

Не только потому, что Иван Григорьев строил гараж, приехал в эту деревню участковый инспектор. Знал он, что здесь живет Алексей Цыганков, по прозвищу Цыганок, полгода назад освободившийся из заключения, где отбывал срок за кражу из магазина. «Неужели опять за старое принялся? — размышлял Сучков. — Почерк его. Разворотил подсобку. В магазине все расшвырял. И этот лом…» Сказал Григорьеву:

— Ты, Иван, никому не говори, что я у вас тут был. Знаешь, разговоры могут быть лишние, понял?

— О чем речь, конечно, понял.

— Это первое. А второе — мне нужна твоя помощь. В милиции есть сведения — не знаю, насколько они верны, нужно проверить, — будто бы Лешка Цыганок часто выпивает, бузит, от работы отлынивает. От такой жизни до преступления — один шаг. Надо помочь ему. Но осторожно, тактично, чтобы не обидеть человека. Ну, будь здоров. Завтра заеду.

…Овчарка потеряла след на шоссе. Но она помогла добыть важные улики, используя которые члены оперативной группы узнали многое. Цифры на газете оказались телефонным номером областного отделения Сельхозтехники. Установлены название и дата выпуска газеты. Осталось узнать подписчика.

В районной конторе Союзпечать дали более пятисот адресов, куда рассылается эта газета. Началась кропотливая работа по просеиванию длинного списка фамилий. Огромное большинство отпало сразу же.

Остановились на нескольких фамилиях — людях, чье поведение было небезупречным.

Руководитель оперативной группы сразу же сделал оговорку: совсем необязательно, чтобы кто-то именно из этих людей совершил преступление. Поэтому поиск надо расширить.

Сучков сообщил о своих подозрениях в отношении Цыганкова.

— Сам Цыганков не выписывает ни одной газеты, — сказал заместитель начальника горотдела Соколов, — но в деревне, где он живет, эту газету выписывают семнадцать человек. Вам, Николай Васильевич, необходимо там поработать. Особое внимание обратите на номер телефона. Кому он потребовался? Кто связан с Сельхозтехникой? Предъявите Григорьеву лом на опознание.

В деревне было тридцать восемь дворов. В сельсовете для Сучкова в течение получаса отпечатали список жителей. Долго изучал участковый перечень имен, фамилий, профессий. Никто вроде бы не связан с Сельхозтехникой. Вот только разве Григорьев… Но он же сам не ездит за запчастями. Он их получает у кладовщика, и газету он не выписывает. Впрочем, надо проверить… Наталья Смирнова, счетовод совхоза. Незамужняя. Имеет ребенка. Газет, судя по списку, не читает…

Чем больше читал майор, тем глубже увязал в массе подробностей, порой никчемных и ненужных. Сунул бумагу в планшетку, вскочил на велосипед и покатил к Ивану Григорьеву. Все же он кое-что уловил из списка, вспомнил. Например, о давнишних связях Цыганкова с Наташей Смирновой.