Читаем без скачивания Война мага. Том 3: Эндшпиль (с иллюстрациями) - Ник Перумов

– Я веду войска на Аркин, – не стал медлить Анэто. – Впервые нам удалось оторвать от святых братьев лучшие полки старого света. Пехота Лесных Кантонов, семиградцы, немного сорвиголов из Мекампа. Всего около сорока сотен. Остальные разбрелись. Я не удерживал.

Эльфы одобрительно кивнули.

– Правильно, что не стали удерживать, дорогой маг, но штурмовать Святой Аркин с такими ничтожными силами, да ещё помня о преподобном отце Этлау – разумно ли это, милорд ректор?

Мегана, подумал глава Белого Совета. Мег, моя Мег, которая сейчас невесть где. А что, если – если Этлау каким-то образом похитил её, скрывшись вместе с ней? Проклятый святоша стал слишком уж силён, он способен на совершенно невероятные и неописуемые вещи. Никакие «правила здравого смысла» не действуют, когда речь заходит об отце-экзекуторе. У него и дважды два запросто окажется даже не пять, а «сколько потребно».

– Поддержу проницательную Вейде, – кивнул и Шоар. – Милорд ректор, никто не усомнится ни в вашей храбрости, ни в решительности. Но идти на приступ Аркина с…

– Да-да, я понял. – Анэто с трудом скрывал раздражение. – Но в наступлении преступно медлить, когда противник растерян, а силы его рассеяны.

– Мы об этом уже говорили, – напомнила Соэльди. – Корпус меченосцев и другие полки двинулись к Мекампу.

– И, следовательно, сейчас самое время ударить! – Анэто сам устыдился собственной горячности. Не так, не так должен отстаивать на совете своё мнение глава не чего-нибудь, а самого Белого Совета.

– Ударить? Чем? Тремя тысячами «медведей» из Лесных Кантонов? – повысил голос и Шоар. – Они отчаянные вояки и, раз решив, пойдут до конца. Но Аркин выведет на стены вдесятеро больше, даже если инквизиторы отправят на восток все полевые войска до единого человека. Не стоит считать Курию просто сборищем глупцов.

– Кроме трёх тысяч алебард, у нас и все лучшие маги старого света – и из Ордоса, и из Волшебного Двора, – сухо отрезал Анэто. – Смею надеяться, что это тоже кое-чего значит.

– Значило бы, мой дорогой кипятящийся маг, гордость которого никто и не думает оскорблять. Значило бы, не окажись у Инквизиции тех самых негаторов, о которых мы только что говорили.

– Нет ничего абсолютного. – Анэто даже покраснел. – Негаторы – не более чем хитроумные девисизации, основанные на той же магии. Да, они подавляют обычные чары. Но общие и фундаментальные принципы всё той же магии говорят, что и негатор, в свою очередь, можно одолеть тем же способом, при помощи чар. В противном случае Аркин уже давно не оставил бы камня на камне от моей Академии.

– Смело, но безрассудно, – рискнула Соэльди. – Милорд ректор, но взломать защиту негаторов во время сражения…

– Да, быть может, это будет стоить жизней – и простых воинов, и магов. Но какова альтернатива? Оставить Этлау в покое, покорно ждать, пока нас перебьют поодиночке? Мессия Последних Дней – не о нём ли и не вами ли сказано, моя королева?

– Ну почему же так сразу, – усмехнулась Вейде. – «Покорно ждать», «пока нас не перебьют»… Откуда такие уныние и неверие, милорд ректор? Да и насчёт Мессии ещё ничего не ясно.

– Не пойму, куда вы клоните, ваше величество. – Всё время приходилось повторять себе про выдержку, спокойствие и терпение. Это же, быть может, самый важный разговор в твоей жизни, сударь мой Анэто, это твои единственные союзники, так что спокойно, сожми зубы и постарайся улыбнуться поестественнее, как тогда, в Храме Мечей…

– Сейчас всё всем станет ясно, – посулила королева Вечного леса. – Разве вы сами, дорогой маг, не видите, что главная опасность исходит отнюдь не от Этлау?

– А от кого же? – не выдержал Анэто. Кажется, это получилось совсем невежливо, тьфу ты, держи же себя в руках, чародей!

– Только два слова: Салладорец и Спаситель, – невозмутимо произнесла Вейде. – Даже Западная Тьма не так опасна. В конце концов, мы научились жить с половиной нашего мира под Её мраком.

– Но в последнее-то время Она очень даже резво полезла на восток!

Вейде кивнула.

– Именно. Некромант Неясыть каким-то образом, конечно, помог Ей одолеть барьеры или, во всяком случае, протянуть лапу куда дальше обычного. Вот почему я в своё время очень настойчиво уговаривала его отречься от чёрного искусства. Однако, – она вздохнула, – из-за чисто человеческого упрямства он, конечно же, отказался. И с этим мы ничего поделать не можем. Есть угрозы пострашнее. Я повторяю – Салладорец, Спаситель…

Анэто вновь невольно поёжился. Спаситель, да.

– Но разве можно Ему противостоять? – вырвалось у него.

– Я не думаю, что Он неуязвим, – спокойно проговорила Вейде. – Не забывайте, дорогой маг, что Спасителя я видела своими собственными глазами. Так же чётко, как и всех вас. – Она обвела собеседников долгим взглядом. Глаза эльфийской королевы горели нестерпимым зелёным пламенем. – Нас, свидетелей Его Первого пришествия, осталось уже совсем немного. Здесь, в Вечном лесу, и далеко на востоке, среди царственных эльфов Зачарованного леса. Он только кажется всемогущим. На самом же деле Ему приходится подчиняться слепым, безликим законам, кои властны над всем тварным и бесплотным в нашей ойкумене. И в Эвиале, и в других мирах. Будучи зарождённым здесь, а не явившись откуда-то из Заокраинных далей, Он – суть от сути того, где мы Живём и умираем. И великие Законы Равновесия – не пустой звук даже для Него, хотя, собственно говоря, всё Его бытие и деяния – одни сплошные попытки отринуть эти установления.

Анэто ощутил, что у него голова вот-вот пойдёт кругом.

– Законы Равновесия?

– Проявляющиеся у нас как «правило одного дара», или «откат», проклятие всех эвиальских магов, – сумрачно молвил Шоар. – Только действующие во всех мирах, сколько бы их ни оказалось.

– Д-допустим. Но что же с того, что почтенная Вейде сама видела Спасителя? Как это может нам помочь?..

– Кое-кто наверняка скажет, что противиться Его воле – страшный и смертный грех, – негромко проговорила Соэльди. – Те, кто верит, что Он принесёт вечное избавление от бед и тревог – чем, собственно, смерть так часто представляется вам, людям. Что, когда Он снисходит вторично, остаётся только пасть на колени и молиться о смягчении лично своей участи в посмертии.

– Мы в Вечном лесу, – резко перебила Вейде, – верим… нет, знаем, что Он оставит от мира только сухую, безжизненную скорлупу. Высосет из Эвиала все соки. Все, кто живёт и дышит, неважно, птицы, звери, гады или же владеющие речью, – все погибнут. Это окончательная и невозвратная гибель, за которой не последует даже посмертия в Серых Пределах. Слуги Спасителя рассказывают красивые сказки о загробном воздаянии, где «последние станут первыми», но это просто выдумки, чтобы добрые поселяне не подняли священников на вилы и не спалили все до единой церкви. Когда я посмотрела Ему в глаза – этого я не забуду до последнего мига и дыхания. Голод, дорогие мои. Вечный, неутолимый голод. О да, Он непрост. Прочесть это в Его взоре удастся далеко не каждому. Но мне – удалось. Может, потому, что Он не счёл нужным притворяться передо мной?.. – Она перевела дух. – Это просто ещё один монстр, неведомо как явившийся в мир всем нам на горе. Он просто пожирает души. Ничего больше! – Она со страстью сжала кулаки. – Ужас и горе. Пустота и голод. Ничего больше! Ничего!..