Читаем без скачивания Секреты модельной общаги - Аманда Керлин

Ну вот, если мне не довелось увидеть Бруклин раньше, Светлана собралась представить мне самую необычную его часть. Машина с ухмыляющимся русским за рулем мчалась по автостраде мимо центральной части Бруклина, как мне показалось, уменьшенной версии Манхэттена с не такими высокими небоскребами, которые все же могли пристыдить центры большинства других городов. Приличные постройки сменялись трущобами, похожими на зоны военных действий. Этот самый Брайтон-Бич оказался довольно далеко от Манхэттена, давно исчезнувшего позади нас в ночном смоге. Наконец мы съехали с шоссе на обычную улицу. Мне показалось, что я нахожусь совершенно в другой стране: вывески над магазинами были на кириллице, прохожие имели славянскую внешность, благодаря которой Светлана приковывала к себе все взгляды, когда мы прогуливались с ней по Манхэттену. Совершенно необъяснимым образом Светлана вдруг избавилась от неловкости и нерешительности — похоже, здесь она была у себя дома.

Автомобиль, заскрипев тормозами, остановился перед фасадом клуба с ярко-синей неоновой вывеской «КЛУБ ИЛИРЬЯНА». Его эксклюзивность охраняла целая команда вышибал славянского вида в черных костюмах.

Один из них подошел к нашей машине и открыл дверцу, заговорив со мной по-русски, когда я собралась выходить.

— Привет… мм, вечеринка? — растерянно сказала я, взглядом прося Светлану о помощи.

Она что-то ответила ему по-русски, и он помог мне выбраться из авто.

— Добро пожаловат в клуп Илирьяна, — произнес он с еще большим акцентом, чем у Светланы, если такое возможно.

— Благодарю, — ответила я, начиная беспокоиться, во что я ввязалась или, точнее, во что Светлана меня ввязала.

У входа она перебросилась парой фраз с вышибалами, прежде чем они распахнули перед нами хромированные толстые двери, — видимо, Светлана была им знакома. В вестибюле оказался еще один высокий привратник, стоявший за небольшим пюпитром со списком гостей. По всей видимости, он нас ожидал, так как немедленно раздвинул синие бархатные шторы, пропуская внутрь, даже не заглянув в список.

Мы вошли в огромный, с блеском отделанный зал, по стенам которого располагались ниши со столиками, центр также занимали круглые столы. Народу собралось много: мужчины в блестящих костюмах, даже кое-кто в смокингах, женщины в черных маленьких платьицах разных фасонов. На каждом столе мигали зажженные свечи, создавая в зале мистическую атмосферу. У дальней стены находилась сцена, отделенная от зала также синим бархатом. Все кругом говорили по-русски, стараясь перекричать гремевшую из динамиков русскую попсу.

Светлана, возбужденно вцепившись мне в локоть, вытянула шею, стараясь разглядеть того, с кем у нас была назначена встреча. Коренастый мужчина, тот самый, что околачивался в вестибюле общаги в начале недели, перехватил ее взгляд и помахал, гаркнув на весь зал: «Света!» Взяв меня за руку, она повела меня к банкетке, и это был самый грациозный проход Светланы, который я когда-либо у нее видела.

Иван — я узнала, что так его зовут, — сидел за столом с еще двумя мужчинами и разбитной молодой женщиной, которая встретила нас ледяным взглядом. Очевидно, она привыкла быть центром внимания и перспектива оказаться в одной компании с двумя моделями из Манхэттена ее не очень радовала. Светлана ответила ей таким же неподвижным взглядом, пока мы усаживались. Мне показалось, что эти две русские девушки, возможно, уже встречались.

— Хизер, познакомься — Иван, Александр, Петр и…

Светлана запнулась, изобразив, что не удосужилась запомнить имя девушки.

— Алина, — с металлом в голосе представилась русская.

— Привет, Хизер, приятно познакомиться, — сказал Иван и, взяв мою руку, поцеловал, как настоящий джентльмен.

Однако я сразу решила, что эти парни, несмотря на роскошное окружение, далеко не джентльмены. Все заведение буквально пропахло грязными деньгами. Позже Светлана рассказала мне, что у Ивана есть кличка — Иван Грозный, в честь древнего русского царя. Самое странное то, что Светлана сочла это смешным. Что касается друзей Ивана, то Петр нацепил черные очки от Gucci, а его лицо, утыканное бородавками, распухло и раскраснелось от выпитой водки. Капля пота струилась по его волосатой груди, видневшейся в расстегнутом вороте безвкусной приталенной рубашки. Александр не сводил похотливых глазок с Алины, а та в притворном гневе то и дело убирала его руки со своих колен. Я живо себе представила, что пройдет несколько часов и Алина уже не будет возражать против его объятий. В общем, собравшиеся за столом мужчины были все грузные, немолодые и не особенно привлекательные.

— Прошу, наслаждайтесь, — произнес Иван, наливая нам шампанское в высокие бокалы.

Больше английских фраз в тот вечер я почти не слышала, так как вместо того, чтобы пусть с трудом, но все-таки говорить по-английски, все решили, что проще перейти на один русский. То и дело компания взрывалась хохотом — смеялись все, кроме меня, разумеется, — и каждый раз Светлана наклонялась ко мне и пыталась объяснить, в чем юмор, естественно с катастрофическим результатом. Однако я не очень переживала, что исключена из общей беседы, зато у меня появилась возможность рассмотреть повнимательнее тот странный, незнакомый мне мир, в который я попала. А вот Светлана чувствовала себя здесь как рыба в воде; от нее исходило какое-то сияние, словно она наконец-то стала знаменитой, приобрела имя, а не была обычной девчонкой, пытающейся пробиться в модельном бизнесе и живущей в дерьмовой клетушке в Финансовом квартале. К ней подходили мужчины, чтобы церемонно выразить свое почтение, совсем как в давние времена.

Почти на каждом столике стояла бутылка охлажденной водки. Мужчины разливали ее в стаканы для воды и пили неразбавленной. Женщины тоже прикладывались к водке мелкими глоточками или залпом пили шампанское, но все-таки старались не увлекаться, тогда как мужчины с каждым часом все больше пьянели. Девушки здесь были похожи одна на другую, все красотки, все блондинки восточноевропейского типа — таких любят представлять в обществе русско-американской дружбы.

Иван сделал заказ, и нам принесли нелепое количество белужьей икры, а также еще шампанского и водки. Мы начали закусывать деликатесом — рыбьими яйцами. Светлана дала мне понять одними глазами: «Вот видишь, я же говорила! Как шикарно!»

Я не очень-то привыкла есть икру — если честно, я впервые ее пробовала, но мне не хотелось показаться простушкой, поэтому я продолжала откусывать от тоста соленые кусочки один за другим.

Без всякого предупреждения на сцене распахнулся синий бархатный занавес, и публика взорвалась бурными аплодисментами. Вышел небольшой оркестрик. Потом появилась женщина лет под тридцать в обтягивающем блестящем платье с огромным вырезом, из которого грозил вывалиться пышный бюст. Надравшиеся водкой мужчины, громко завопили, удвоив аплодисменты.