Читаем без скачивания Рассказ о брате - Стэн Барстоу

— А каково, представьте, мне? Я же вижу, чего они лишены. Я бы их и поселил и обеспечил лучше.

— Но вам они не достанутся, ни та, ни другая. — В нем что‑то накипало, рвалось гулко наружу, он сдерживался из последних сил, стараясь не сорваться. Его трясло, и он поймал себя на том, что с трудом различает надвинувшееся лицо Драпера, шевелящиеся губы, испускавшие слова, полные яда.

— Она готова вернуться. Она устала от своей признательности вам, устала жить с вами в благодарность за то, что вы для нее сделали. Чем вы ее остановите, если ей хочется вернуться ко мне? Что предпримете, когда она заявит, что уходит от вас?

— Сво — лочь! — взревел Брайен, заполнив криком комнату. Он ударил Драпера в лицо, тот отлетел назад вдоль развешанных костюмов, уцепился за них, сорвал с вешалки, а Брайен кинулся следом, схватил его за горло и начал душить, вне себя от ярости.

— Не достанутся. Не отнимешь. Они мои. Слышь, мои.

Тут же он почувствовал, как отяжелело тело Драпера в его руках, опустил его на пол, и тут в двери раздался голос Глории:

— Пап, ты что делаешь?

Он рванулся к ней, склонился, обнял.

— Пап, что‑то случилось?

— Ничего — ничего, — ответил он. — У него голова закружилась. Скоро пройдет. — Брайен выпрямился и, взяв ее за руку, потянул к двери. — Поехали кататься.

— А маму не будем ждать?

— Нет, мы надолго едем,

И, не дав опомниться, Брайен подхватил ее на руки и унес на улицу.

Он вел и вел машину и лишь какое‑то время спустя заметил, что Глории неможется. Она спала рядом, свернувшись на сиденье, и, пощупав ей лоб, он понял, что у девочки жар. Надо бы ей перекусить и выпить горячего. Однако Брайен не решался остановить машину у какого‑нибудь придорожного кафе, можно ведь выдать себя в случае преследования. Тревога, очевидно, уже поднята. Джойс, конечно, слишком потрясена и может ненароком выдать его, а полиция быстро дознается, что он собирался заехать в мастерскую, а дома их с Глорией нет.

Надежды никакой. Сбежал он необдуманно, в панике, не представляя, как ему скрыться. Взять‑то его возьмут, но прежде добраться бы до какого‑то тихого угла, чтоб все обмозговать. Он знал только одно такое место.

Брайен упрямо ехал на север под косым дождем, с напряжением всматриваясь в бегущую навстречу дорогу. Время от времени он протягивал руку и касался лба спящей девочки: пугало не то, что ему самому будет, а другое: ведь Глория видела, что он сделал с Драпером, а сильно ли это на нее подействовало, глубоко ли врезалось в память?

Он стал будить ее, вытащил из кабины, но она спала на ходу, не в силах разлепить веки; миссис Сагден ахала и охала над нею. Важно было дать Глории хорошо выспаться, а не кормить ее и поить, поэтому миссис Сагден заставила его отнести девочку наверх и уложить в постель, притом сама ни о чем не спрашивала, пока Брайен не спустился в кухню.

— Ну? — заговорила тут миссис Сагден и, не слыша ни слова в ответ, продолжила: — Вы же с нею не просто отправились покататься?

— Я его убил, — сказал Брайен. Сказал жестко, сразу, иначе вообще бы не решился ей во всем признаться.

У нее перехватило дыхание, глаза округлились. Подойдя к столу, Брайен выдвинул стул, тяжело на него опустился.

— Он издевался надо мной. Сказал, что отнимет их у меня и устроит им обеспеченную жизнь, а не такую, как я. У них с Джойс… что‑то было, раньше, чем я с ней познакомился. Глория от него. Он сам сказал. Я вдруг представил, как после всех этих лет он влезет и оставит меня ни с чем… Тут я его ударил, а потом за горло схватил. — Брайен выложил руки на стол. — Придушил его. Я себя не помнил после того, что он сказал и чем мне грозил.

Не стоило спрашивать, о ком идет речь. Она еле слышно выдохнула «о господи», достала из буфета виски, плеснула из бутылки и протянула ему стакан. Он опрокинул стакан одним духом, передернулся, лицо вытянулось.

— Что же ты собираешься теперь делать?

— Не знаю, — пожал он плечами. — Придумать я успел только одно — добраться сюда, поуспокоиться и что‑нибудь сообразить.

— А почему с тобой девочка?

— Просто забрал с собой и привез сюда. Не оставлять же ее там, с ним.

— Значит, она видела то, что произошло?

— Не все. Сам не знаю, поняла ли она что‑нибудь. — На мгновение он поднял глаза. — Кроме нее, у меня ничего не осталось.

— Но все‑таки что ты собираешься делать?

— Не знаю. Отдохнуть бы немножко да прийти в себя.

— Может, съешь чего или пойдешь ляжешь?

Он перешел к камину, опустился в покрытое чехлом кресло.

— Уж я здесь вздремну чуток.

Не услышав возражений, он задремал, а проснувшись, увидел, что она сидит напротив, не шевелясь, сложив руки на коленях и рассматривая пристально и угрюмо его лицо. На секунду ему показалось, что все обстоит, как и бывало, потом, припомнив, он спросил:

— Который час?

— Скоро вечер.

— А Глория ничего?

— Да — да. Пусть отоспится. Жена‑то знает, где вы?

— Не думаю.

— Что она делать станет?

— А что ей делать, кроме как в полицию обратиться? Мне никуда не деться, разыщут в двадцать четыре часа.

— Это не должны посчитать… убийством, Брайен. После всего, что он тебе наговорил.

— Разве кто это слышал?

— Добейся, чтоб тебе поверили. Пускай жена все по правде расскажет. Она‑то тебя и втянула в эту историю.

— Выходит, есть он и есть вы, — взорвался Брайен, — а мы с нею посередке?

— Ты о чем?

Он притих, не в состоянии растолковать свою мысль.

— Не знаю. Вечно кто‑то вмешивается, никогда нет покоя.

— Можно подумать, у тебя нет друзей. — Она окинула его взглядом, когда он молча поднялся. — Ты слышишь, что я тебе говорю, Брайен?

Он заставил себя вслушаться.

— А?

— Ты не одинок.

— Откуда вам знать?

Ресницы у нее дрогнули, она отвела взгляд. Впервые Брайен видел ее смутившейся. И впервые осенило, что он ей, видимо, нравится. И не просто нравится: повернись все иначе, она бы его вылепила по — своему, перекроила бы на свой лад. Ради его же блага.

— Мне подумалось, ты будешь рад, если кто‑нибудь вступится за тебя.

— А что вы можете сделать?

— Я бы там рассказала, каким человеком тебя считаю. И про все то, что ты говорил мне, каково она тебе подстроила.

— Мало ли что вы считаете. Откуда вам знать правду про нас?

Она уже взяла себя в руки и глядела на нго с обычным самообладанием.

— Разве?

Он стоял молча, потом пожал плечами.

— О чем тут говорить.

— Есть о чем. Ты бы подумал, что предпринять.

— Ничего не предпримешь.

Миссис Сагден хотела возразить, но помешал донесшийся сверху громкий плач, грозивший перейти в отчаянный крик.

— Это Глория! — Брайен ринулся наверх. Две металлические фигурки на каминной полке заплясали, пока он взбегал по лестнице.

Джойс находилась в больничном коридоре, когда из двойных дверей вывезли каталку, и попыталась подойти, но шедший рядам с каталкой врач остановил ее за руку.

— Мне нужно поговорить с ним.

— Это вы его доставили?

— Да, это я «Скорую» вызывала.

— Вы родственница?

— Нет, я работаю у него. Вот вхожу и вижу…

— Вам известно, что произошло?

— Нет, потому‑то мне и надо поговорить с ним.

— Он совершенно не в состоянии разговаривать. Его очень тяжело избили.

Врач позволил ей наклониться над каталкой. Лицо Леонарда было сплошь забинтовано, глаза закрыты.

— А если я подожду, пока он очнется?..

— Он и тогда ничего не сможет вам сказать. У него перелом челюсти.

Врач кивнул санитару, и тот повез каталку в лифт. Джойс отошла в сторону. Решетка лифта захлопнулась.

— Вы говорили с полицией? — спросил врач.

— Да. Это не воры. Ничего не взято.

Вызвав «Скорую», она сразу позвонила в полицию, и те приехали через считанные минуты. Но Джойс успела за это время, едва повесила трубку, разволноваться, куда делся Брайен с Глорией и не имеет ли он отношения к случившемуся. Набрав номер фирмы, постаралась так сформулировать свои вопросы, чтобы не вызвать подозрений, и выяснила, что с обеда он не показывался.

Оставалось сесть дома и ждать. Целый час просидела она, нервно курила сигарету за сигаретой, уставясь в телевизор и ничего на экране не воспринимая, и тут ей пришло в голову, что Брайен однажды записал ей адрес и телефон того места на севере, где обычно останавливался. На каминной полке среди писем она нашла ту бумажку, надела пальто, проверила, есть ли у нее мелочь, снова вышла из дому и направилась к телефонной будке на углу.

Брайен устроил Глорию в кабине грузовика — миссис Сагден одолжила плед и подушку, — затем вернулся в дом.

— Она теперь успокоилась, знает, что едет домой.