Читаем без скачивания Шиповник-твикс - Юрий Павлович Валин

По полу коридора забренчало, стихло.

Рич прижался к маме с другой стороны, мама обнимала близнецов, молчала, и это было так спокойно и так хорошо, что просто невозможно не реветь. Дики вспомнила о мелком, оторвала мокрое лицо. Стив тоже шмыгал носом, но его обнимали сразу две ланон-ши, тут даже очень мелкий мужчина живо возьмет себя в руки. Дики высморкалась по-простому, Рич протянул носовой платок, у него всегда почему-то был, а у сестрицы терялся.

— Ладно, теперь прибираемся и исчезаем — прошептала Мама. — Дики, ты наблюдай и контролируй. Как руки?

— Правая побаливает. Но терпеть можно — Дики убрала братов платок. — Начинать нужно с двери, мы ее всю облапали…

Безупречно ловкие ланон-ши полировали выступающие части мебели, на которой могли сохраниться ненужные отпечатки. Рич и Мама протирали оружие и захватанные сестрицей патроны дробовика. Дики и малый подсвечивали фонарем и указывали пропущенные места. Управились в несколько минут.

— Ничего не забыли? — Мама похлопала по карману куртки, где лежал наконец-то выключенный смартфон Бегемота. — Автомат верну хозяину, а то он там скучает.

— Ма, машина! — Рич заметил отблеск фар во дворе.

— Да что это за дивно проходное место, откуда такой трафик⁈ — Мама, подхватив только что вытертый автомат, прыгнула к окну.

Близнецы наблюдали, как машина неуверенно объезжает грузовик — сверху она походила на маленький катер, с трудом рассекающий потоки бесконечного дождя. Маленький и довольно знакомый, хотя цвет не разобрать.

— Да это ведь… — прошептал Рич, всегда четко разбиравшийся в автомобилях

Мама глянула на близнецов, догадалась:

— Я встречу. Только вы сидите спокойно, ради всех богов, и больше никого не приглашайте.

Она исчезла в коридоре.

«Хонда» остановился, появилась фигура в знакомой куртке. В руке Валери был пистолет, она стояла, глядя на лежащее лицом вниз тело…

— Она ведь вообще там одна была! — едва слышно с ужасом прошептал Рич.

Близнецы на мелкого вообще не смотрели, но он что-то почуял, заерзал…

Потом Мама и Валери поднялись на позицию, опекунша глянула на всех, на трупы, но уж чересчур особенно на Дики, да и ни на кого больше смотреть не стала, поскольку к ней подлетел Стив, и они вместе взвыли-разрыдались, как две малогабаритные полицейские сирены…

Рич спорил с тетей Бло, грозившей по возвращению все рассказать папе Кэт, потом взять розги и поступить с дочерью «по полному! Закону!». Угроза была несколько фантастической, но логика будущей тещи выглядела уж очень неприятной. Сама Кэт помалкивала, а Дики размышляла над успокоением от слез и успокоением от ощущения в руках оружия. Принципиально разные вещи, но почему-то схожие. «Парадокс!» — как сказала бы немыслимо просвещенная Профессор Лоуд.

Потом Валери с сыном пошли к кулеру пить и слегка умываться, а Дики двинулась к маме:

— Ма, нам с Ричем придется остаться. Чтоб Валери прикрыть и вообще. А то отступлением будет выглядеть. Что неправильно.

— «Неправильно»… А брата ты спросила? — мрачно осведомилась Мама.

— Чего его спрашивать, вон он кивает. Да ты и сама уже понимаешь.

— Я сейчас вообще ничего не понимаю. Такая ночь полжизни отнимает и остатки мозгов вышибает. Сама подумай — как я вас оставлю? Сама эта идея с учебой была совершенно идиотской.

— Нет, не «совершенно», нам надо было попробовать. Но мы определенно не люди этого мира, — самокритично признала Дики. — Но как было не попробовать?

— Именно. И? Каков вывод? — глаза Мамы сейчас были не изумрудными, а почти черными.

— Вывод простой. Завершаем операцию. Здесь заканчиваем, чтоб все было гладко, и для Валери с малым, и для нас. А потом… — Дики запнулась. — Был же и второй вариант?

— Был. Но я хотела, чтобы вы там второй год закончили. Для равновесия.

— Ма, два года — это уж чересчур. Вот честно. Пусть будет равновесие. По полгода и хватит. Мы и так все нормально усваиваем.

— Упаси нас боги, куда уж нормальнее⁈ — Мама застонала. — Как я Мамочке рассказывать буду⁈ Нет, я, конечно, все расскажу, но её как-то нужно подготовить.

— Так ты и подготовишь. А через месяц и мы появимся. Передохнем, Мамочку окончательно успокоим, и, если получится, уже туда, доучиваться. Здесь, конечно, того…

— Очень «того». Черт, и как мы с Мамочкой додумались… Ладно, значит, до рождественских каникул?

— Дотерпим, куда деваться. Но ты с Валери поговори. Пускай к нам перебираются, — прошептала Дики. — Чего им здесь одним делать?

— Неужели я не намекала? Она взрослый человек, должна сама решать.

— Чего там намекать? Прямо ей скажи, мы ее уже подготавливали. Это ж дерьмо, а не жизнь. Вон — простой тайфунный дождь пошел, так чуть всем городом не утонули.

— Не ругайся, понабрались этой цивилизации, — Мама встала. — Малого умыли, пойду-ка я Валери умою, заодно решим, можно ли приличную легенду разработать…

Умывание опекунше не особо помогло, потому что ее снова и снова в сопли-слезы срывало. Ну, человек Старого мира — с нервами полный ужас, что уж тут поделаешь. Впрочем, соображать Валери и в слезах могла, план выработали. Очень вовремя подала признаки жизни мобильная связь. Тетя Блоод получила редкую возможность раздразнить воображение операторов «службы спасения». Правда, туда оказалось не так просто дозвониться. Вызов сделали с телефона мистера Черного Спасателя — он возражать не пытался. Беседа была короткой, а несравненный голос ланон-ши едва ли какая система распознавания голосов расшифрует-распознает.

Место пленения выбрали на втором этаже. Тоже офис, совсем крошечный, за пропахшим картоном и краской цехом, зато с санузлом, что, как выяснилось, немаловажно. Тесновато, зато никаких мертвяков. Последние мертвецы остались на лестнице: Мама строго предложила не смотреть, но Дики все-таки глянула. Учиться так учиться.

Остающиеся сидели за запертой дверью, отбывающие стояли снаружи, беседовали через дверь о