Читаем без скачивания На пути к победе - Мартиросян Арсен Беникович

Особой остроты достигли дискуссии о будущем Польши, воссоздание которой как враждебного государства на своих западных границах было неприемлемо для Советского Союза. Истоки сложившихся накануне и в ходе второй мировой войны негативных советско-польских отношений уходят своими корнями в далекое прошлое, когда Польша входила в состав России. Они обусловлены историей гражданской войны в Советской России (поход армии Пилсудского на Киев и контрнаступление Тухачевского на Варшаву в 1920 г.), гибелью десятков тысяч военнопленных Красной Армии в Польше, а также участием Польши в разделе Чехословакии (1938 г.) и её отказом разрешить пропуск советских войск через свою территорию в случае германской агрессии. Последний факт стал одной из причин неудачи англо-франко-советских переговоров в Москве летом 1939 г., которые, вероятно, могли предотвратить Вторую мировую войну. После отказа в 1942 г. подготовленной в СССР польской армии генерала В. Андерса от боевых действий на советско-германском фронте, поддержки в 1943 г. эмигрантским правительством немецкой версии расстрела польских офицеров в Катыни[113] негативные тенденции в отношениях с польским правительством в Лондоне резко ухудшились. В самой Польше силы Сопротивления действовали по принципу политической принадлежности. Армия Крайова — под эгидой Лондона и эмигрантского правительства, Армия Людова — под эгидой Москвы и Польского Комитета национального освобождения (ПКНО). На стороне Красной Армии сражались созданные в СССР 1-я и 2-я армии Войска Польского, которое не признавали «лондонские поляки».

В период между Крымской (Ялтинской) конференцией руководителей трех союзных держав — СССР, США и Великобритании (4–11 февраля 1945 г.) и окончанием второй мировой войны (2 сентября 1945 г.) произошли события, которые оказали влияние на многие последующие десятилетия мировой истории, развернули её от курса на сотрудничество трех держав к конфронтации Великобритании и США с Советским Союзом, к холодной войне.

Первое из них — кончина президента США Ф. Рузвельта 12 апреля 1945 г., которая привела к смене политического курса США и советско-американскому противостоянию. Ранее, одним из показателей пересмотра этого курса американской администрацией, явилась, наряду с внутриполитическими причинами, замена на выборах 1944 г. вице-президента Г. Уоллеса, сторонника продолжения сотрудничества с СССР, и избрание на этот пост Г. Трумэна. Второе — резкое обострение с разгромом Германии борьбы СССР, Великобритании и США за послевоенные сферы влияния. США и Великобритания, используя свои войска (как это было в Греции), экономическое давление и другие средства взяли курс на подавление левых сил, восстановление и укрепление в странах Европы и Азии власти правительств прозападной ориентации. Такая политика по отношению стран Восточной Европы рассматривалась советским руководством как угроза возрождения «санитарного кордона» и военной опасности на западных границах СССР. Одним из «провозвестников холодной войны», явился в 1945–1946 гг. иранский кризис, завершившийся не в пользу СССР[114]. В международном масштабе послевоенному разделу «сфер влияния» объективно противостояла нараставшая борьба народов колониальных и зависимых стран за свою свободу и национальный суверенитет. Третье, и самое главное, — монопольное овладение США атомным оружием, разрушительная мощь которого в августе 1945 г. была продемонстрирована бомбардировками японских городов. Это привело к изменению военного баланса сил между великими державами, планов США и Великобритании по использованию атомного оружия как средства силового давления в мировой политике и военных угроз, что вызвало послевоенную гонку вооружений, череду локальных войн и кризисов международного масштаба. Воздействие указанных изменений на межсоюзнические отношения и обстановку в мире было однозначно негативным. Этой тенденции противостояли сложившиеся союзнические отношения великих держав, их совместные усилия и жертвы в войне против общего врага, что проявлялось в тенденции к продолжению их экономического, политического и военного сотрудничества. Борьба этих тенденций во многом определяла «скачкообразный» (Д. Гэддис) характер изменений международной обстановки рассматриваемого периода[115].

После смерти Рузвельта, на похоронах которого Черчилль отсутствовал, последовал целый каскад недружественных, если не сказать враждебных, британских и американских акций по отношению к СССР. В секретной переписке с Трумэном английский премьер начинает использовать по адресу СССР и Красной армии такие термины, как «железный занавес», «захватчики», «оккупанты».

Небольшой комментарий. Откровенно говоря, Черчилль и раньше рассуждал подобным образом, ничуть не смущаясь тем, что фактически плагиировал мысли самого Ф. Энгельса! В октябре 1942 г., когда гитлеровцы завязли в бескрайних просторах России и соответственно перестали быть непосредственной угрозой для Англии (в смысле организации вторжения), Черчилль без зазрения совести украл у «классика» принципиальные основы звериной русофобии и организации борьбы с Россией. Соблаговолите ознакомиться.

«Европейская война, народная война, стучится в дверь… О немецких интересах, о немецкой свободе, немецком единстве, немецком благосостоянии не может быть и речи, когда вопрос стоит о свободе или угнетении, о счастье или несчастье всей Европы. Здесь кончаются все национальные вопросы, здесь существует только один вопрос! Хотите ли Вы быть свободными или хотите быть под пятой России?»[116]

«Все мои помыслы обращены, прежде всего, к Европе как прародительнице современных наций и цивилизации. Произошла бы страшная катастрофа, если бы русское варварство уничтожило культуру и независимость древних европейских государств. Хотя и трудно говорить об этом сейчас, я верю, что европейская семья наций сможет действовать единым фронтом как единое целое под руководством европейского совета. Я обращаю взоры к созданию объединенной Европы»[117].

Как видите, Черчилль уже тогда был готов на все, лишь бы «противостоять русскому варварству». Одно слово — англосакс…

Командованию вооружённых сил направляются директивы о поддержании боевой готовности авиации, приостановке демобилизации оставшихся войск вермахта. Как выяснилось позднее, в эти же дни начальник имперского генерального штаба получил распоряжение провести исследование о возможности открытых военных действий против России. 13 мая 1945 г. в выступлении по радио Черчилль призвал англичан к бдительности ввиду угрозы восстановления в Европе власти «тоталитарных или полицейских правительств». Главного «виновника» создавшегося положение Черчилль ещё не решился открыто назвать. Но и без того многим было ясно, что имеется в виду Советский Союз. Если учесть, что согласно опросам общественного мнения в 1945 году около 70 % англичан дружественно относились к СССР (к США — 45 %)[118], то не исключено, что курс Черчилля на конфронтацию с СССР явился одной из причин потери консервативной партией парламентского большинства на выборах 5 июля 1945 г. (их результаты были объявлены 26 июля) и утраты Черчиллем поста премьер-министра[119].

США в одностороннем порядке, без предупреждения, прекратили (11 мая 1945 г.) поставки в СССР по ленд-лизу, уклонились совместно с Великобританией от обещанного пересмотра конвенций по Черноморским проливам, достигнутой предварительной договоренности о предоставлении СССР займа (6 млрд. долларов) для восстановления экономики, отказались включить в район сдачи японских вооруженных сил советским войскам северную половину острова Хоккайдо, всё чаще занимали в переговорах с советским правительством конфронтационные позиции.