Читаем без скачивания Запах денег - Артур Кангин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тут на подмогу Анжеле пришел тощий, рыжеватый, лопоухий мужчина:
— Мы — съемочная бригада телепрограмму “Очевидное — Невероятное”. Снимаем передачу о беглецах из большой жизни.
— Это у вас-то большая жизнь? — не опуская ружья, усмехнулся Григорий. — До только здесь, среди зверья и птиц, и можно дышать по-настоящему.
— Совершенно с вами согласна! — подхватила Анжела. — Таких, как вы, мы не осуждаем, а поддерживаем!
Григорий опустил ружье и распахнул дверь.
4.И вот Григорий кормит съемочную группу соусом из тетерева, солеными лисичками, вяленными окуньками, да диким медом.
А телевизионщики достали из загашника отличную водку и колбасу сервелат, твердую, как черенок лопаты.
Принялись кушать, выпивать.
Ух и разговорился же Гриша!
В Москве ему опротивели люди, а за несколько месяцев истосковался.
Рассказал всё! И про нищенскую зарплату младшего научного сотрудника. И про гулящую жену. Показал фотографии деток. Помянул недобрым словом ментора-тестя.
Грише сочувствовали и попутно его снимали.
В конце вечера Анжелика спросила:
— Гриша, можно я вас постригу? Очень уж у вас разбойничий вид.
— А чего там?! Стригите! — покраснел от радости Григорий.
…Ночью Анжела пришла к Григорию.
Ох, и воспрял же парняга!
Жизнь затворника одарила его недюжинной мужской силой и фантазией Казановы.
— Гриша, вы — чудо! — постанывая, то и дело повторяла Анжелика. — Против вас москвичи — тьфу — ничто!
Утром съемочная команда отсняла в самых выигрышных ракурсах, как Гриша грибы собирает, как тетеревов без промаха бьет, как зубастых окуней из речки таскает.
— Спасибо, Григорий Алексеевич, — благодарили его все вечером. — Так оттянулись, как никогда не оттягивались.
Анжелика подошла к Грише наедине, когда тот свернул по малой нужде, обняла его и спросила:
— Хочешь, я с тобой останусь?! Навсегда-навсегда!
Григорий помрачнел, да и малую нужду побыстрее справить хотелось:
— Нет, Анжела, не хочу! Не для это я в лес скрылся!
Анжела, как от удара, вскрикнула и побежала к своим.
На следующий день, оставив мешок консервов и десять бутылок водки, съемочная группа уехала восвояси.
Смутили они, стервецы, Гришкину душу.
Запил он, на охоту-рыбалку не ходит, и так жратвы полно.
“Зря Анжелу не оставил, — думал он в минуты горького похмелья. — Воды некому подать. Вот и живи один, как сыч болотный!
5.Прошло несколько месяцев, водка осталась выпитой, консервы съеденными, грусть-тоска чуток отпустила.
Но однажды произошло ошеломительное.
Кусты можжевельника зашумели, и пред ясные Гришины очи предстала Анжелика. Собственной персоной!
Девушка рассказала невероятное.
Отвергнув любовь, Гриша нанес ей глубокую рану.
Все смешалось в сознании Анжелы.
От безутешности она стала менять мужиков, как перчатки.
Подумывала даже устроиться в подпольный бордель.
На худой конец, в казино стриптизершей.
Но ночами она думала, рыдала в подушку только о Грише.
— Если хочешь — гони! Уйду без обиды, — подытожила повествование Анжелика. — Услышь только мою мольбу — я хочу жить с тобой!
Гриша крепко обнял и поцеловал Анжелу в губы.
6.Зажили счастливо.
Анжела даже просила Гришиного разрешения родить ребеночка. Но Григорий решил воздержаться. Придет зима. Лютая зима. А тут пеленки… Опять же отопление в хижине не очень…
Анжела приуныла, но беспрекословно подчинилась воле лесного супруга.
На охоте на тетерева, при уженье полосатых окуньков, она отмякла и улыбалась все чаще.
И тут опять нагрянула съемочная группа. Уже не “Очевидного — Невероятного”, а та, что будет снимать подготовку к космическому полету на Луну российского туриста.
Пузатый, с огромной головой, лысый продюсер упрашивал Гришу:
— Вы должны всенепременно лететь! Все расходы берем на себя!
— Не хочу на Луну! Мне здесь хорошо! — возражал Гриша.
— Луна! Понимаете, Луна! — ошалело орал продюсер.
— Отстаньте от мужа! — вмешалась Анжелика.
— А никакой он вам не муж, — гундосил лысый. — Мы, милочка, все про ваши московские похождения знаем!
Анжелика залепила продюсеру звонкую пощечину.
— Ладно, ладно, — смягчился телевизионный магнат. — Хотите, отправитесь на Луну вместе со своим маргинальным супругом?
— Не хочу. И его не пущу.
— Вы теряете миллионы долларов! — возопил продюсер.
— Мы здесь, как при коммунизме живем, — нахмурился Гриша. — Подножным кормом питаемся.
Съемочная бригада, обозвав супругов отщепенцами и дураками, улетела ни с чем.
Анжела еще долго убирала пустые водочные бутылки и окурки дорогих сигарет. Расфуфыренные засранцы! Творцы, мать их!
— Какой же умница, что убег из Москвы! — хвалил себя Гриша.
— А я? Я ведь тоже умница? — резонно вопрошала Анжела, и обнимала Григория. — Ну, иди ко мне, мой космонавтик. Дай я тебя поцелую!
7.Через неделю после Лунных шоуменов, нагрянули сразу три вертолетных группы.
Рекламщики, мать их!
Пропаганда зубной пасты, стирального порошка и женских прокладок.
— Вон! Проваливайте! — орал сорванным голосом на пришельцев Гриша.
— Мы озолотим вас! — ответно орали рекламщики. — Для наших целевых групп нужны именно московские Робинзоны.
— У мужа ружье есть, — предупреждала Анжела. — А бьет он без промаха.
Но рекламщики стояли насмерть.
В конце концов, они подарили Анжелике французские духи и изысканное нижнее белье.
— Гриша, пусть эти оглоеды хоть чуть-чуть поснимают, — попросила она супруга.
Гриша насупился и ничего не ответил.
Вспыхнули яркие софиты, застрекотала камера, помощники режиссера, носились, как угорелые по подкрашенной траве, рассаживая по веткам сосенок белок-роботов.
— Мотор! — пробасил главный босс.
— Дубль первый! — взвизгнула ассистентка.
Гриша поначалу бычился, но потом, сам себе удивляясь, вошел во вкус и снимался почти с наслаждением.
— Да вы, батенька, талант! — дернула носиком режиссерша. — Брюс Уиллис отдыхает!
Анжела с симпатией взглянула на пигалицу с мегафоном.
8.После рекламщиков пришла настоящая слава.
Федор Конюхов, путешественник-одиночка, прислал слезное письмо с просьбой обогнуть с ним на рыболовецком баркасе Земной Шар.
— Да какой я моряк?! — усмехался Гриша. — Я и плавать-то не умею…
Потом последовал официальный вызов из Голливуда, от самого Стивена Спилберга. Воротила кинобизнеса звал Григория на роль русского монаха в продолжении мирового хита “Инопланетянин”.
За контракт — 25 миллионов долларов!
— Может, бросить все и поехать? — опешил Гриша.
— Думай! — кусала губки Анжела.
Затем в лес наполнила целая армия анархистов.
Здоровые, прыщавые ребята, с наглыми глазами.
К стоянке они подошли с гордо поднятым черным флагом и какими-то угрожающими штандартами.
— В миру народ обнищал, — поведали певцы свободы. — Выродился… Одна мелюзга осталась…
— Будь нашим батькой! — попросил Гришу здоровенный рыжий детина, и сплюнул себе под ноги.
— Слава батьке Шелопутину! — заорала синюшная девица, по виду закоренелая алкоголичка.
— Я не принимаю никакой политики! — озадачился Гриша.
— Браво! — заорали головорезы.
— В том числе, и анархизма.
Анархисты долго и кучеряво ругались матом, выпили несколько ящиков водки, и пошли прочь, обозвав Гришу с Анжелой хитрозадыми мещанами.
Опять зажили тихо, мирно.
Темная, холодная зима стала оттаивать сосульками.
Запели птицы.
— Слышь, Анжела, может, и правда, давай родим маленького?! — как-то сказал Гриша.
Анжелика до боли стиснула его в объятии.
9.В декабре Анжела должна родить.
О Москве, о большом людном мире, они с Анжеликой почти забыли.
И тут набежали гости.
Да какие!
Законная жена Григория — Варвара, тесть Семен Семенович, теща Лидия Аркадьевна.
— Чего надо? — побагровел от гнева Гриша.
— В тесноте, да не в обиде! — выкрикнул тесть.
— Мы ж тебя любим, дурачок! — поддержала его теща.
— За маленьким вместе ходить будем, — заметив живот Анжелы, добавила Варвара.
— А дети? Где наши дети? — не унимался Григорий.
— Устроены в элитный колледж с пансионом, — ответила Лидия Аркадьевна.
— На какие шиши? — офанарел Гриша.
— На средства неизвестных жертвователей, — опустила глаза Варвара.
— Надоела Москва! — закурил вонючую “Приму” Семен Семенович.
— На природе-то хорошо! — залучилась улыбкой теща.
