Читаем без скачивания Дорогами Пустоши - Герасимова Галина Васильевна "oginen"

— Разочарована? — развеселился Квон.

— А то ты не чувствуешь, — надулась Бенита.

— Не чувствую, — к ее удивлению, ответил мужчина, и на его лице оставалось все то же мирное выражение. — Пришлось поставить блок. Мне и своего желания хватает, если еще твое добавить, то не сдержусь.

— Так, может, не надо сдерживаться? — Бенита провела ладонью по его груди, с удовольствием понимая, что Квон не солгал, он явно реагировал на ее прикосновения. Их сердца стучали гулко и в такт. — Мне целитель говорил, что плохие воспоминания надо замещать хорошими.

Второй раз проделать то же самое не вышло — мужчина перехватил руку.

— Не думаю, что первый раз оставит одни хорошие воспоминания, — предельно честно сказал он.

Бенита смутилась. Догадался все-таки. Но раз она не видит в этом проблемы, то стоит ли ее придумывать? Она подалась вперед и, дразня, прикусила его нижнюю губу.

— Бета, прекрати! — попытался призвать ее к порядку Квон, а девушка совсем расшалилась и, перевернувшись, оказалась сверху.

Рубашка сползла с одного плеча, а коротенькие тонкие панталоны ничуть не уменьшали остроты ощущений. В том, что мужчине приходилось сдерживаться, Бенита больше не сомневалась, и это почему-то прибавило решимости.

— Ты меня еще по фамилии в такой ситуации назови, — фыркнула она в ответ на его команду и, кажется, переусердствовала.

Квон глубоко вздохнул, а затем наклонил ее к себе, заставив прижаться еще теснее. Так близко они оказывались лишь в тот сумасшедший раз у Гарта, когда Бенита поняла, что от поцелуев можно потерять голову. Но если Квон думал испугать, то просчитался.

— Даже не спрашивай, — серьезно предупредила девушка, едва он открыл рот, и прервала незаданный вопрос поцелуем. Она не сомневалась, что хочет быть с ним, любить и дарить себя. А надолго ли? Время покажет.

К взаимному удовольствию, возражать Квон не стал. Его руки скользнули ей под рубашку, сминая и задирая ее, лаская, провели по ставшей такой чувствительной спине…

Больше до утра они ни о чем не спорили.

Бенита проснулась за несколько минут до будильника и привычным щелчком пальцев попыталась выключить механическую птичку. Запоздало вспомнила, что, во-первых, будильник не ее, а во-вторых, браслеты так и остались на столике. Туда же переместилась одежда. Квона под боком не оказалось, хотя девушка отчетливо помнила, что засыпали они вместе. А сейчас в комнате его не было. Воспользовавшись этим обстоятельством, она встала со смятой постели и прислушалась к собственным ощущениям.

Было хорошо. Тело ныло в неожиданных местах, напоминая о проведенной ночи, но легкий дискомфорт не мешал общему бодрому состоянию. Квон вел себя осторожно, насколько вообще может быть осторожен менталист, потерявший контроль. Несколько отметин на шее можно было замаскировать обычной пудрой или завязать шейный платок.

Пожалуй, Бенита была не прочь повторить прошедшую ночь — не сейчас, чуть позже.

А пока — в душ.

Она отсутствовала четверть часа; несмотря на все желание поплескаться, времени до отлета оставалось мало. Вернувшись же, девушка еще в коридоре почувствовала знакомый запах свежесваренного кофе.

— Немного убежал, пока варил. — Квон протянул ей чашку.

— На первый раз простительно.

Горьковатый напиток обжег губы. Кофе был далек от идеала, взвесь чувствовалась, но огорчать мужчину Бенита не стала. Тем более нежный глубокий поцелуй компенсировал все недостатки.

Отдышавшись и поправив одежду — еще немного, и им обоим снова потребуется душ, — напарники сообразили, что времени не так много. Начались сборы и поднялась привычная суета. Забросить в саквояж самое необходимое, переодеться в дорогу, отыскать куда-то завалившиеся билеты, еще раз проверить саквояж… В последний момент Квон отловил Ринкета и вручил ему папку с делом с наказом передать в руки Олфорду, если тот вернется из больницы. Если Нур пытался якобы случайно потерять дело, то зря надеялся.

Когда они выехали, до отлета оставалось меньше часа. Вполне достаточно, чтобы добраться в порт.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

На одной из улочек Квон притормозил у кондитерской, попросил Бениту подождать минуту и вскоре вернулся с кульком конфет.

— Племянники жуткие сладкоежки, — пояснил он, заталкивая кулек в саквояж и снова выруливая к порту, купол которого виднелся неподалеку.

У Бениты тоже лежал подарок детям — механический воробушек, похожий на вестника и способный приносить письма на расстоянии сотни ярдов; немного сладостей, а также скромный подарок родителям Квона: чай из горных трав, ароматный и освежающий — по крайней мере, так убеждала продавщица. В чае Бенита не разбиралась, но справедливо подозревала, что кофе родители Квона, как и он сам, не особо признают. Являться в гости для знакомства с пустыми руками было не принято, она и так чувствовала, что навязывается, а Квон даже слушать не захотел о гостинице.

Припарковавшись неподалеку от порта — ушлый горожанин организовал стоянку, где за небольшую посуточную плату присматривал за паромобилями, напарники поспешили на дирижабль. Их корабль уже прибыл, величественная махина была пришвартована огромными тросами, спущен трап. Как всегда, зевак и провожающих было больше, чем самих пассажиров, но это неудивительно — центральный порт Анвенты впечатлял убранством и какой-то особенной мощью. Вместо обычного амбара, как во многих воздушных портах, здесь возвели каменное здание с раздвижной стеклянной крышей, витражами и мраморными колоннами.

Увы, полюбоваться времени не осталось. Страж, приставленный для контроля над путешественниками, придрался к паспорту Бениты — ему не понравилось, что иностранка собирается в другой, не прописанный в визе город. Пока вмешался Квон, пока проверили их документы… Протиснувшись сквозь толпу, напарники взбежали по трапу одними из последних и, лишь оказавшись на борту, позволили себе отдышаться.

— Дамы и господа, добро пожаловать на борт! Команда «Королевской чайки» приветствует вас и желает приятного путешествия, — раздался усиленный магией голос.

На международных рейсах все объявления дублировали на двух языках, а на внутренних направлениях обошлись анвентским. Да и сам дирижабль выглядел попроще: крохотные каюты, в которые с трудом втискивалась кровать и тумбочка, простенькие деревянные скамьи на прогулочной палубе вместо мягких уютных диванчиков. Вид, правда, оставался таким же впечатляющим: дирижабль рассекал облака, стремительно пролетая над кажущимися крошечными дорогами, озерами и лесами.

Квон отошел отправить вестника приятелю из Фелтона, подтвердить визит — из общежития отправить забыл, а на дирижабле механические птички предоставлялись за небольшую плату. Сидеть в тесной каюте было некомфортно, и Бенита расположилась у панорамного окна, где вид сверху завораживал.

— Любите полеты? — раздался за спиной низкий голос.

Бенита повернулась и едва справилась с удивлением. К ней подошел Грифон, без маски, в добротном дорожном сюртуке. В таком виде он выглядел обычным зажиточным горожанином, а никак не создателем тайного общества. И что ему от нее понадобилось? Он ведь не признал в ней Рози?

— Поражает, как дирижабль умудряется работать без магии, — ответила Бенита, не показывая, что узнала мужчину. Надо было поддержать разговор, желательно до прихода Квона. А об устройстве дирижабля можно было расспрашивать долго. В Хаврии они не только разбирали принцип работы, но даже собирали модель дирижабля самостоятельно.

Впрочем, собеседник никуда не торопился, и спустя какое-то время Бенита подумала, что она обозналась. Серьезно, с чего бы Грифону интересоваться какой-то хаврийкой? Да и тема беседы была далека от политики, хотя мужчина, словно невзначай, интересовался, куда и зачем направляется его собеседница. Ответа Бенита сумела избежать отшутившись, а о принципах полета он рассказывал с огоньком, хоть и упростил ряд понятий.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Когда рядом прошел официант, предлагая гостям легкие прохладительные напитки, собеседник вручил Бените бокал вина.