Читаем без скачивания 10 тысяч лет русской истории. От Потопа до Крещения Руси - Наталья Павлищева

В результате страна разделилась по религиозному принципу, в столице Хазарии Итиле отдельным для иудеев и мусульман было все — жилые кварталы, рынки, суды, кладбища… И над всем этим стояла фигура священного кагана, в действительности вполне управляемого царем Хазарии. К сороковым годам Х века у царя Иосифа назрел конфликт с Византией, константинопольский император Роман совсем не приветствовал иудеев. Кроме того, слабеющая Хазария перестала быть интересным союзником Византии, ведь рядом появилась крепнущая день ото дня Русь, греки предпочли бы иметь дело с ней, да и печенеги тоже набрали немалую силу.

Как достаточно умный политик, князь Святослав понял выгодность момента и направил свой удар против Хазарии, хотя конечной его целью был выход к черноморскому побережью. Именно после его похода Тмутаракань стала практически русским городом. Но пошел Святослав на хазар не так, как могли бы ожидать его враги. Чтобы добраться в хазарскую столицу Итиль, нужно было спуститься Днепром до Черного моря, пройти Боспором Киммерийским (Керченский пролив) мимо хазарских крепостей Корчев (Керчь) и Тмутаракань на его берегах до Сурожского (Азовского) моря, подняться по Дону до волоков на Волгу и спуститься по ней до Итиля либо с Сурожского моря пройти землями Закавказья до Хвалынского (Каспийского) моря и тогда напасть на Итиль, стоявший почти на месте нынешней Астрахани в дельте Волги. Тяжелейший путь, за время которого хазары десяток раз не только были бы предупреждены о подходе русских и успели подготовиться, но и сами ладьи русов превратились бы в дрова на волоках от Дона до Волги.

Русские дружины ходили при князе Игоре через земли хазар в Закавказье по договоренности между греками и хазарами, но при первой же возможности были ими наголову разбиты у Дона. Вот почему хазарский царь меньше всего боялся нападения русских отрядов на свою столицу. Дон надежно защищала крепость Саркел (Белая Вежа), построенная при помощи военных инженеров Византии, можно было не беспокоиться.

И тут князь Святослав показал, на что способен, сразу заставив заговорить о себе всех вокруг. Русское войско не пошло тем путем, каким могли его ждать, князь сначала отправился в земли вятичей. Но не как завоеватель, а с предложением союза против ненавистных хазар. Вслед за вятичскими землями настала очередь Волжской Булгарии. Булгары давно мечтали освободиться от хазарского ига, но настолько боялись своих поработителей, что даже обратились к князю Святославу с просьбой имитировать захват их земель, при этом тайно помогая продовольствием и фуражом.

Следующими были буртасы, оказавшие яростное сопротивление русским и в ответ разметанные по приволжским степям. Путь на Итиль с севера, а не с моря, был открыт. Но князь Святослав не стал таиться, напротив, он предупредил хазарского царя, что идет на его столицу! Помните знаменитое «Иду на Вы!»? В ответ на недоумение собственных соратников князь отвечал, что лучше встретиться сразу со всеми силами Хазарии и уничтожить их в одном бою, чем гоняться за каждым беком по отдельности по всей степи, и оказался прав.

Главное, чем закончился этот поход, — князь Святослав, снова перепугав всех, завершил разгром Хазарии тем, что сровнял с землей крепость Саркел и вернулся восвояси тем же путем, каким пришел, — через земли булгар и вятичей. Что тут удивительного? Есть немного.

В походе вместе со Святославом участвовали печенеги, с которыми князь сумел заключить временный союз. После разгрома хазарского войска у Итиля и победоносного рейда по землям Закавказья князю пришлось срочно избавляться от ставших обузой союзничков, которые жаждали грабежа и только грабежа, а Святослав уже старался оставить на этой благодатной земле о себе добрую память (так и произошло, Тмутаракань после этого считала себя русской, а позже вообще стала одним из русских княжеств). Мало того, все ожидали, что русские примутся грабить Таврику (Крым), помешать чему Византия была не в состоянии, но князь вдруг повернул на Дон к Саркелу, рассудив здраво, что дань данью, а засевший в Саркеле хазарский царь Иосиф для тех же вятичей важнее, поскольку символизирует недобитую Хазарию.

Саркел (Белую Вежу) сровняли с землей и отправились обратно по хазарским степям, принимая богатые дары от недобитых хазарских беков вместе с их заверениями в вечной дружбе и покорности. После этого вояжа вятичи вошли в состав Руси уже на добровольной основе. А печенеги, кстати, напрасно ждавшие дружины князя у Днепровских порогов в надежде поживиться богатой добычей, были вынуждены только скрипеть зубами от досады.

Так как относиться к блестящему походу князя Святослава? В том, что налицо полководческий талант, не сомневается никто, но почему-то не все видят и талант политика. Нужно было обладать недюжинным умом государственного деятеля, чтобы вовремя остановиться и определиться, что важнее не для дружины в тот момент, а для всей Руси на века. Взятие Саркела было гораздо важнее грабежа богатейших земель Таврики, а помощь тмутараканцам в спасении остатков их города гораздо важнее захвата этого города.

Возвращение князя в Киев тем же путем, каким пришел, тоже пример разумности, ведь он закрепил не просто завоевание земель буртасов или булгар, а подтвердил свою силу и власть прежде всего вятичам. Это открывало путь в Закавказье через Волгу, а оттуда к арабам. И после этого князя Святослава упрекают в неумении видеть свою выгоду! Все он видел, но предпочитал временной выгоде своей дружины долгосрочную выгоду для всей Руси.

В Киев князь Святослав вернулся победителем, но дома значение его победы поняли далеко не все, для большинства это был разгром ненавистной Хазарии, и только. Похоже, даже разумная мать не осознала, что сын открыл пути торговым караванам на Восток. Для сидевших в Киеве бояр Святослав воевал где-то далеко от дома в чужих землях, забыв о своей собственной, и объяснения, что он просто расширяет границы Руси, закрепляет их, отодвигая опасных соседей как можно дальше и открывая новые пути для торговых караванов, мало кого убеждали. Князь задыхался в Киеве, задыхался от непонимания, оттого, что был язычником среди бояр-христиан во главе с христианкой-матерью.

Судя по описаниям, Святослав любил мать, но поступал всегда по-своему. Когда между ними пробежала черная кошка? Когда, вернувшись из Константинополя, княгиня Ольга обнаружила, что сын вполне справляется и без нее? Когда князь категорически отказался креститься, напоминая, что дружина языческая? Когда выбрал дальние походы вместо спокойного сидения в своих пределах? Или когда слюбился с ключницей княгини Ольги Малушей?

Об этом стоит сказать отдельно, поскольку от такой любви родился сын Владимир, будущий князь и креститель Руси.

Какую книгу ни возьмешь, во всех Малуша, этакая беззащитная птичка, невинно пострадавшая от жизненных обстоятельств. Как же, родила от князя сына и отдала его на воспитание княгине Ольге, принеся себя в жертву! Само имя — Малуша — как бы показывает миниатюрность и кротость матери будущего святого князя. Так романтично: князь горячо полюбил простую девушку, но жизнь разлучила их! Куда тут всяким Монтекки и Капулетти! Ребенка воспитала грозная свекровь, а позже лелеял добрый дядя, которого и звали соответственно — Добрыней. Шекспировские страсти в смеси с лирикой Жуковского… Но если вдуматься, то получается несколько другая картина.

Во-первых, ключница хотя и была рабыней при князьях, но отнюдь не могла быть ни кроткой, ни беззащитной. Надо вспомнить, что такое княжий двор. Это большое хозяйство с богатыми закромами и десятками людей, которых надо было вовремя накормить, напоить, одеть, обуть. Заготовить припасы на зиму, распределить поступавшую снедь, одежду, обувь, дрова, наконец… И всем этим распоряжалась ключница. У нее были ключи от кладовых, она должна была в любой момент помнить, чего, где и сколько осталось и чего может не хватить. Где уж тут быть слабой птичкой!

Чтобы князей не отравили ядом или негодной пищей, ключница должна была пробовать пищу и следить за самим процессом ее приготовления. А чтобы сама не воровала или не наделала другой беды, она принимала положение рабыни, то есть головой отвечала за благополучие княжеской семьи и сохранность их богатств. Поэтому чаще всего ключницами были опытные, сильные женщины, которым можно было доверить все хозяйство. Так какой была ключница Малуша? Можно возразить, что княгиня Ольга прекрасно справлялась со всем сама, сама знала, где, чего и сколько у нее есть. Возможно, но зачем тогда ей такой довесок в виде красотки-бездельницы?

Малуша была дочерью Мала Любечанина, сестрой Добрыни (который Никитич). Эти имена дали жизнь многочисленным спекуляциям вроде родства между Малушей и князем Малом Древлянским. Но такая версия не выдерживает никакой критики, Любеч никакого отношения к земле древлян не имел, городом князя Мала был Малин. А вот по поводу ее брата Добрыни нужно сказать отдельно. Если верить былинам, то ключником была не Малуша, а сам Добрыня. Может, народ лучше знал, кто служил у князей на такой должности? В былине о Добрыне говорится: