Читаем без скачивания Буффало Билл и его приключения на Западе - Нед Бантлайн

– Нет, – задумчиво сказал Маккаллох, – этого не будет. Его надо схватить. Вечером или рано утром я пошлю за ним отряд или сам поеду.

– Не нужно слишком торопиться, – сказала девушка. – Он ещё не скоро сможет путешествовать, если я правильно сужу. Он ужасно изранен. Драка была страшной, говорю вам.

– Уж наверное, с такими-то неравными силами. Этот человек – дикий кот среди людей. Бесполезно болтать. Он не имеет себе ровни в этом мире. Ты не могла бы переманить его на нашу сторону, Руби? Ты сумеешь.

– Не знаю, – со вздохом сказала Руби. – Мой конь понравился ему больше, чем я.

– Тьфу ты! Я думал, у него вкус получше. Но не важно, моя красотка. Ты ещё увидишь, как он спляшет на виселице.

– Не хотелось бы. Когда умирает храбрец, я бы хотела, чтобы он умер, как храбрец, а не как собака. Он был со мной вежлив, и я не держу на него зла. Парни, которых он уничтожил, были шакалами, хотя и сражались на нашей стороне.

– Ты права, Руби. Но иди отдохни. Я увижусь с тобой перед тем, как уеду. Я бы хотел, чтобы ты заботилась обо мне. Я не знаю, что случится со мной в этой заварухе. Я прожил опасную жизнь и чаще всех людей смотрел в лицо старухе смерти. Но я никогда не чувствовал то, что чувствую сейчас – что я в конце своего пути. Я ещё не составил завещания, но, думаю, составлю его до отъезда из деревни.

Маккаллох произнёс эти слова тихим, серьёзным голосом. Он нежно пожал руку Руби, и это пожатие сказало ей больше, чем могут сказать слова.

Глава 45.

«Бедная Мэри очень мрачна»

Бревенчатый дом вдовы стоял мрачный и одинокий после того, как его хозяйка уехала со своим раненым гостем и его друзьями. Непогребённые тела Маккэндлеса и членов его банды представляли ужасную картину.

Такой она показалась людям, которые подъехали к дому после заката, вечером того же дня, когда он был оставлен. Они были одеты и вооружены как охотники или трапперы. Руководитель, увидев тела, подал назад и с содроганием сказал:

– Приятели, плохое местечко мы выбрали для еды и отдыха. Здесь нет никого живого, только мертвецы валяются вокруг, как будто жизнь ничего не стоит.

– Ты знаешь, кто это, кэп? – спросил один человек, указывая на мертвенное лицо Маккэндлеса.

– Медведи и дикие кошки! Это старый полковник – тот, с которым мы должны были встретиться!

– Да, кэп. А ты знаешь, кто здесь был?

– Буффало Билл, конечно. Я слышал о его клятве, а ты ведь из той банды, которую он поклялся перебить. Так, Рэкенсак?

– Да, кэп. Я лучше встречусь с десятком других людей, чем с ним одним. Не то, чтобы я боялся кого-то или боялся умереть, но с ним всегда удача. Полковник Джейк стрелял в него раз двадцать, а ведь он никогда не промахивается. Мы пытались прикончить его на людях или скрытно – свинцом, сталью, ядом, но он жив, и он поклялся перебить нас всех. Из первой банды осталось только два или три человека. Я знаю только о себе и о Синем Имбире – парне из Техаса. Но давайте войдём – может, там есть кто живой.

Человек, которого называли «кэп», толкнул незапертую дверь и увидел только пятна и метки, которые остались от произошедшей здесь драки. Когда Билл и его товарищи были здесь, они оставили все тела снаружи.

– Наших ребят теперь не много осталось, – сказал капитан. – Люди Элфа Коуи мертвы. Но Дэйв Татт, кажется, жив – его здесь нет, а ведь он всегда был рядом с полковником.

– Да, похоже, он сбежал после этой драки. Дэйв проехал бы сто миль за день, чтобы увидеть сладкий кусочек в виде красивой девчонки. Похоже, он смылся. Слушайте, что это?

– Это песня… какая-то девчонка поёт. Неужели Дэйв возвращается с трофеем?

– Она на лошади, и она одна, – сказал тот, кто стоял у двери. – Молодая… Кэп, вы её видели раньше?

– Да. Она похожа на ту девчонку, которую полковник когда-то забрал у мормонов возле Пепельной лощины, – сказал капитан, вглядевшись.

– Она и есть, – сказал Рэкенсак. – И она ведёт себя, как чокнутый лунатик. Она идёт прямо сюда!

Все люди вошли в дом, но сейчас они поторопились к двери, чтобы увидеть девушку. Она приближалась, и её пронзительный, заунывный голос становился всё громче. Она пела дикую песню примерно с такими словами:

Бедная Мэри очень мрачна,Бродит по прерии, вечно одна,Но не всплакнёт.Видит, как птицы в гнёзда летят.Солнце садится, красен закат,И Мэри заснёт.

Она как будто не замечала то, что происходит вокруг. Её лошадь шла сама по себе, пока не остановилась возле дома, где стояли другие лошади.

Девушка подняла своё бледное, измождённое лицо и посмотрела на людей с холодным, бессмысленным выражением, как будто она была не из плоти, а из мрамора.

– Зачем вы здесь? – крикнула она. – Мэри не ваша. Её народ потерялся, и она ищет его.

– Мормонка Мэри знает этого человека? – спросил капитан, указав на мёртвое тело Маккэндлеса.

– Да, это полковник. Не будите его, или он сильно вас изобьёт. Когда он зол, он хуже тигра, – сказала она.

– В этом мире он больше не проснётся, – сказал капитан. – Но входи в дом, бедняжка, входи. Здесь тебя никто не обидит.

– Мэри голодна. Индейцы боятся её, потому что она дух, и никто не даёт ей еды, – заунывно сказала девушка.

– Мы что-нибудь найдём для тебя. Человек, который обижал тебя, больше не обидит ни тебя, ни кого-нибудь другого. Старый Джейк мёртв.

– Мёртв? Здесь нет мёртвых! – сказала девушка тихим, печальным голосом. – Когда они не двигаются, они только спят. Скоро и я засну, и ветер будет петь надо мной дикие песни. Цветы тоже склонят свои головки и заснут. Но мы все проснёмся, когда наступит божий день.

– Безумная она или нет, но у неё здравые мысли, – сказал капитан. – Шевелитесь, ребята, и найдите что-нибудь для ужина. Не найдёте чего получше, так зарежьте мула – нам нужно поесть.

– В погребе есть мясо и картошка, – сказал человек, который только что сделал это открытие.

– Отлично! Поедим и спать. Когда придёт утро, будет время решить, что делать дальше.

Вскоре в огромном камине бушевал яркий огонь. Над огнём повесили большой котёл с картошкой, а на огромной сковороде жарился бекон.

Один из людей следил за готовкой. Бедная сумасшедшая девушка сидела в углу на табуретке, покачивалась туда-сюда и напевала тихие, дикие песни. Казалось, она не замечает ничьего присутствия.

Вдова не забрала с собой домашнюю утварь, и посетители нашли в буфете посуду для стола. Скоро повар-доброволец объявил, что ужин готов.

– Пойдём, Мэри, пойдём, бедняжка, поешь, – сказал девушке капитан. Спутанные волосы и рваная одежда делали её вид таким жалким.