Читаем без скачивания Ричард Длинные Руки – курфюрст - Гай Орловский

— Я слышал, мой отец уезжает завтра!

— Нужно, — сообщил я шепотом, — чтобы он успел отъехать хотя бы на пару сот миль… Чтобы не захотел тут же вернуться. А когда весть достигнет его ушей в крепости Алой Зари, ему ничего не останется, как либо смириться, либо в гневе готовить войско и двигаться на захват столицы…

Он сказал быстро:

— За это время я соберу войско и здесь! Еще больше.

Я кивнул и сказал одобрительно:

— Король именно так и рассчитал. Чтобы в любом случае вы остались на троне. Думаю, когда ваш отец увидит, что вы успели собрать войско и сумеете дать отпор, он смирится с решением Его Величества и принесет вам присягу.

Разговаривая, я увлек его с собой, чтобы не стоять, как два дурака, среди пустого зала, принц оглянулся и жестом отослал приближенных, дальше мы тихонько шли одни.

Я, как уже свой в этом дворце, перешел в ту часть, где находились королевские покои. Часовые провожали нас подозрительными взглядами, но не останавливали.

Принц на мгновение напрягся, когда я подошел к дверям королевской спальни и тихонько толкнул двери.

— Его Величество эту ночь проводит на ложе Ее Величества, — объяснил я. — А мы все-таки не чужие здесь… заходите, принц.

Двери раскрылись тихо и без скрипа, свет только у входа, дальше все тонет в полумраке. Я широким жестом показал на стену с королевским оружием, крупные рубины и бриллианты в навершии мечей и топоров сверкают колдовским огнем, загораются таинственно и маняще.

— Это все скоро будет вашим, принц. Не забудьте, кто вам все это сообщил!

— Не забуду, — пообещал он нетерпеливо. — Я знаю, что вчерашние враги часто становятся потом верными друзьями.

— Спасибо, Ваше Вели… ваше высочество.

Рядом с затемненным ложе на столике скромно сияет золотом и крупными рубинами корона, там же листы бумаги и перо, это на случай, если королю придет яркая мысль среди ночи, чтобы тут же записать, дабы не забыть…

Принц бурно дышит, глаза горят так, что можно за ненадобностью загасить все свечи, а лицо раскраснелось, словно в жаркой кузнице сам кует себе меч.

— Ваше высочество, — сказал я проникновенно, — скоро к вам будут обращаться «Ваше Величество». Как только эта корона опустится на ваше чело…

Он сделал несколько нетвердых шагов и остановился перед столиком. Глаза жадно пожирали корону.

Я взял ее в обе руки и сказал негромко:

— Можете примерить, Ваше Величество…

Он как в трансе кивнул, я медленно и торжественно опустил корону ему на голову. Он в сладострастном экстазе прикрыл глаза.

Я сказал с чувством:

— Никогда эта корона еще не была так на месте, как сейчас!.. Поздравляю, ваше Величество, под вашим управлением королевство станет самым могущественным государством в мире!

Он подошел к зеркалу на стене, я видел, как и без того злое и надменное лицо преисполняется жажды власти и насилия. Глаза вспыхнули мрачным триумфом, щеки загорелись нездоровым румянцем, а грудь начала вздыматься чаще и выше.

Я взял со стола королевский кубок, тяжелый и неудобный, да еще эти рубины по ободку, хорошо хоть мелкие, не так мешают. Сосредоточиться мешал принц, принимающий разные позы перед зеркалом, я сказал громко:

— Силой могучего талисмана да заполнится этот кубок в такую торжественную минуту императорским вином с Юга!

Принц настороженно смотрел, как со дна поднимается светло-коричневая жидкость. Когда подошло до краев, я протянул кубок принцу.

— За ваше королевство!

Его глаза сузились, он сказал отрывисто:

— Сперва вы!

— Похвальная предосторожность, — сказал я понимающе. — Всегда так делайте, Ваше Величество. Чем выше подниметесь, тем больше будет недоброжелателей.

Он настороженно смотрел, как я отпил половину, крякнул и задержал дыхание. Он всмотрелся в мое разрумянившееся лицо, взял из моей руки, все еще поколебался, но еще раз взглянул на мои пылающие щеки, решился и выпил одним махом.

Лицо его стало красным, как рубин, он задохнулся, с трудом перевел дыхание и сказал хрипло:

— Вино драконов… Как будто расплавленного железа выпил!

— Вино императоров, — напомнил я. — Я могу его делать только раз в год… но сейчас самое достойное время.

Он быстро пьянел с непривычки, ром — это ром, а не натуральное виноградное, глупо улыбался, пошатывался, движения становились все размашистее.

— День был тяжелый, — сказал я. — Ложитесь, Ваше Величество. Завтра вас ждет много дел. Помните, ваш отец уедет в крепость Алой Зари… а вас ждет нечто особенно радостное… о чем вы уже догадываетесь… ха-ха… не так ли?

Он завалился на королевское ложе, как пьяный кабан, улыбка омерзительно довольная, а когда захрапел, я бережно снял с него корону и опустил на прежнее место слева от ложа на столик.

Чтобы прекратить безобразный храп, я перевернул его на бок, заботливо укрыл одеялом с головой, оставив только отверстие для носа, ночами в замке всегда холодно, отступил на цыпочках, оглядел внимательно от двери, все пока неплохо, и вышел.

Чтобы попасть в комнату к королю, пришлось обойти чуть ли не весь дворец, хотя я чувствовал, что пришел снова чуть ли не в то же самое место. Во всяком случае, принц Дуглас похрапывает где-то совсем близко.

Двое гигантов скрестили передо мной копья, я сказал внушительно:

— Его Величество ждет меня.

Третий поднялся с табуретки и, открыв дверь без стука, вошел и плотно закрыл за собой. Я ждал, через некоторое время он вышел, оглядел меня пытливо.

— Можете войти.

— Благодарю.

Я переступил порог, эта комната намного скромнее королевских покоев и впятеро меньше, просто каморка, хотя и достаточно уютная. Фальстронг поднялся с ложа в простой полотняной рубашке, лицо настороженное, в глазах острая подозрительность.

— Что случилось? Зачем наврали моим стражам?

— Ваше Величество, — произнес я смиренно, — надеюсь, я вас не разбудил…

Он буркнул:

— С вами заснешь. Нет, конечно, просто лежу, полный горьких размышлений.

— О великом?

Он поморщился.

— Да, конечно, с вами только о нем и думать, когда то и дело… эх, что случилось?

— Во дворе со стороны сада какой-то шум, — пояснил я. — Не слишком так уж, но все-таки чуть больше обычного. И металл поблескивает, хотя его и прячут под одеждами.

Он вздрогнул.

— В самом деле?.. Эх, да что это я… Так не хочется в это верить… Со стороны сада?

— Да, точно.

— Значит, — произнес он мрачно, — идут из города.

— Но меры вы приняли? — осведомился я с беспокойством.