Читаем без скачивания Протагонист - Анастасия Всеволодовна Володина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Грех мне с Костей быть, потому что он…
Грех мне с Костей не быть, потому что он…
Но я ничего не сказала.
Мама позвонила ему и попросила помочь с кухонным столом, а сама напросилась к тете Маше.
Ты принес сервелат и велел его нарезать на бутерброды, и я достала нож, а ты, стоя на четвереньках, подкручивал ножки, а я вдруг представила, как этот стол падает на тебя и…
И я сказала.
Ты замер, выбрался из-под стола, спросил: «Серьезно?», а я кивнула, и ты, не вставая с колен, прижался к моему животу – и так тихо и страшно произнес: «Теперь ты никуда от меня не денешься», а я всё еще сжимала нож в руке и думала: вдруг ты это нарочно, чтобы мне не было куда деться, но я не спросила, а ты бы и не ответил, так ведь, Костя?
Свадьбу наметили на апрель, хоть по мне спешить было незачем. Настояла мама: боялась, что живот заметят, да толку-то – Костя и так растрещал на всю округу, что ждет наследника.
Один шустрый сперматозоид – и вот ты уже назначаешь в наследство свою фамилию, свое имя, не оставляя матери права выбора.
– Никитой будет. Как батя мой.
Тем временем матушка с удовольствием примеряла свой излюбленный наряд из романа XIX века: вышивала имя на пеленках, собирала мне приданое и волновалась, что́ скажет тетя Маша с первого этажа. Мама подбирала мой свадебный наряд от комбинации до ридикюля. Мама составляла список гостей. Мама названивала каждому, чтобы донести, с каким размахом ее Агнюша выходит замуж. Мама отбирала конкурсы к выкупу невесты, свадебное меню и песенный репертуар. Мама подбила Костю на венчание.
Я подала голос лишь однажды, сказав, что банкет будет в «Сказке» – единственном месте, которое способно пережить нашествие дружков Кости, не превратившись в «Баттерфляй». Мама пыталась образумить меня через Костю, а я напомнила о своем золотом характере, молча сняв кольцо.
Костя кивнул:
– Делай как хочешь. Твой праздник.
Я засмеялась, а он нахмурился.
В утро перед свадьбой, когда меня уже обрядили в платье и раскрасили как куклу Синди, я сидела перед трюмо и пялилась в отражение, не узнавая себя.
– Цирк какой-то.
Схватила помаду, мазнула искусанные губы, затем выкрутила стик на полную и принялась обводить их, уходя всё дальше от контура, вжала красное в кончик носа, помада сломалась – едва успела поймать обломок, раздавила его между ладонями, опустила в них лицо, уже чувствуя, как сердце пропускает удар за ударом, сводит пальцы и перехватывает дыхание…
– Агния! – мама стояла у двери.
Я испугалась, содрала фату и бросилась ей же вытирать руки и лицо, размазывая остатки макияжа, пока мама не отобрала фату и не увела меня в ванную.
Накрасив меня заново, она клюнула в макушку:
– Какая же ты у меня красивая, как…
– На заклание.
Мама поморщилась.
– Как принцесса. И свадьба у тебя, как у принцессы. Фату жалко-то как…
Она расстроенно разглядывала бурые разводы, а я, отгороженная от нее тафтой, пробормотала:
– Мама, он меня… Костя меня… Костя…
Фата резко натянулась и тут же опустилась.
Мама сказала:
– Гости ждут.
Я облокотилась о дверь, чувствуя, что вот-вот упаду, а мама вдруг вцепилась мне в плечо и зашептала быстро-быстро:
– Ты что думаешь, была у меня любовь, а толку с нее? Костя ведь порядочный, женится. Он позаботится. Такой за семью порвет, я же вижу. Держись его. Всё у вас будет.
Бабушка, бабушка, зачем мама отправляет дочку в лес?
Она сговорилась с волком, внученька.
Что ж, тете Маше было что рассказать своим кумушкам у подъезда про нашу свадьбу.
Все наклюкались в первый же час, и
вот к микрофону уже рвутся дружки Кости
вот нам в сотый раз орут всё более похабное «Горько!»
вот незнакомые мужики хлопают меня по животу
вот уже сам Костя орет: «За сына!»
вот один из его дружков говорит:
– Кощей, а у нас для тебя подарок!
вот включается музыка
К нам приехал, к нам приехал…
вот открываются двери
вот в зал входит
вот
вот
вот
вот и Бес.
Костик восторженно вопит и бросается Бесу навстречу.
Костик обнимает Беса.
Костик поднимает за Беса тост.
Костик тащит Беса ко мне.
Я сжимаю бокал с водой так, что он едва не трескается.
– Жена моя, знакомься.
Бес мазнул по мне ленивым взглядом, так, что я на мгновение поверила: раскраска сделала свое дело, он меня не узнал. Бес положил мне руку на талию и взял микрофон. Толкнув речь о нерушимости братских уз, он презентовал нам квартиру, засунув ключи мне в корсаж, и, пока все хлопали, наклонился к моему уху и прошипел:
– Я тебя, черномазая, на ремни пущу.
Я вырвалась и убежала в туалет, где меня долго и протяжно рвало. Остаток вечера сидела, едва дыша, наблюдая за остальными, как сквозь пелену. Костя поднимал один тост за другим, так что в скором времени свадьба стала напоминать ратное поле со сваленными в кучу телами. Откуда-то нагнали шалав, притащили ресторанного певца Малину (кажется, вытащив прямо из постели), и он проблеял в микрофон про братков, у которых всё схвачено надежно.
Мама испуганно моргала, и в другое время я могла бы ее даже пожалеть, но только не сегодня. Наконец, она заявила, что в жизни такого непотребства не видала, и удалилась с видом королевы в изгнании.
Я по праву единственной трезвой осталась присматривать за сбродом.
Бес больше не объявлялся, и это скорее пугало, чем обнадеживало.
И вот Костя полез ко мне, засасываясь уже без всякого «Горько», облапал под смешки дружков, а потом потащил в туалет. Он захлопнул дверь, и я в бессильной ярости отпихнула его от себя, уже зная, что это не поможет, ведь если Косте что-то надо, то он это возьмет и без спроса, а я сама ему право на спрос дала сегодня же, когла променяла свою фамилию на его, когда признала и-будут-двое-плотью-единою…
Он вдруг прижал палец к губам, включил воду и наклонился к моему уху.
– Сейчас мы вернемся в зал, я сяду за стол и усну. Найди парней, которые унесут меня в машину. Включи музыку и садись за руль. Потом избавься от парней и езжай прямо до перекрестка. Дальше я
