Читаем без скачивания Шёпот тёмного прошлого - Оксана Панкеева

— Нет, — рассмеялся Кантор, вспомнив, что Ольга по-эгински не понимает. — Это кентавры. Там копошилась парочка, хотели посмотреть, как люди трахаются, я их спугнул.

— Я сейчас тебя самого спугну, засранец! — разгневанно взревели в кустах, и обиженный кентавр вышел на открытое место. — Кто тебя просил пасть раскрывать, двуногое среднеполое убожество! Ты напугал мою даму, несчастный, я тебе за твои выходки накостыляю по холке, повыбиваю зубы, а уж чего сделаю с твоей подружкой!

Поскольку сказано было на ломаном ортанском, Ольга метнулась к своим штанам и, торопливо нашарив пистолет, навела его на взъерошенного гнедого кентавра, который приближался к ним, вздымая фонтанчики песка из-под копыт.

— А чего я сейчас с тобой сделаю!.. — угрожающе процедила она.

Кантор не двинулся с места, только расхохотался еще сильнее. Хотя разглядеть кентавра на расстоянии было сложно, этот голос и эту ругань он узнал безошибочно.

— Успокойся, — продолжая смеяться, выговорил он. — Ничего он нам не сделает. Это у него такая манера общаться.

— Ты уверен? — возмущенно проорал кентавр, останавливаясь в нескольких локтях от них. — Копыто тебе в задницу, промолчать не мог!

Кантор все же поднялся, чтобы не разговаривать лежа, и с улыбкой махнул рукой.

— Гиппократ, перестань разоряться. Присаживайся. Я не хотел обломать тебе свидание, но кто ж знал, что твоя дама такая трусиха.

— Твою мать! — уже не зло, а скорее огорченно всплеснул руками кентавр. — Куда я ни ткнусь, каждый задрипанный человек знает меня в лицо! Мы что, знакомы, бесстыжая твоя морда, или я просто единственный кентавр, о котором ты слышал?

— Нас знакомил Льямас, — напомнил Кантор и повернулся к своей спутнице. — Да убери пистолет, нам ничего не грозит. Ольга, это Гиппократ, великий герой, знаменитый не меньше, чем твой друг Элмар.

Ольга неуместно хихикнула, опустила пистолет и представилась.

— А ты кто такой? — проворчал герой, тряхнул буйной темно-рыжей гривой и перевел взгляд на Кантора. — Может, Льямас нас и знакомил, но я что-то не припоминаю твою рожу, хотя она и напоминает мне кого-то…

— Сейчас меня зовут Кантор.

— И имя знакомое… Да ладно, мало ли я людей в своей жизни перевидал, всех не упомнишь. — На этом Гиппократ успокоился и снова перевел медово-желтые глаза на Ольгу. — А твоя подружка, надо сказать, не такая трусиха, как моя. Она вправду знакома с Элмаром?

— Правда. Еще бы она была трусихой, это же одна из тех самых девушек, которые уделали Скорма Непобедимого. Слышал о таком подвиге?

— Ни хрена себе твою мать! — одобрительно высказался кентавр, присматриваясь к Ольге с интересом. — А я-то думаю, что это на пляже посторонние околачиваются! Подружка королевы, в гости приехала?

Ольга молча кивнула, не сводя с кентавра восторженного взгляда. Видно было, что ей безумно хочется погладить бедного Гиппократа по холке, как лошадь, но воспитание не позволяет.

Гиппократ все-таки решил, что общаться сверху вниз не совсем удобно, и опустился на песок, поджав под себя все четыре ноги.

— А ты что здесь делаешь? — спросил Кантор. — На родину решил наведаться? Соратники с тобой?

— Куда же без них? Мы подрядились охранять резиденцию, пока здесь гости. В последнее время на Шеллара уже несколько раз покушались, и его величество Александр переживает, как бы с коллегой чего не случилось у него дома. А тут мы поблизости оказались, вот нам и предложили. Не ахти какой подвиг, но платят неплохо.

— Я и вижу, — Кантор не удержался, чтобы не поддеть его. — Охранничек! Пока ты в кустах с дамами копошишься, твой бедный объект охраны остается практически без присмотра, заходи кто хочешь.

— Будь спокоен, — усмехнулся Гиппократ. — Я здесь не один. Все остальные на постах, так что никто незамеченным не проскочит. И нечего меня перед дамой позорить, гляди какой! Испортил мне свидание и еще издевается. Что, трудно было промолчать? Я ей так расписывал, как занятно люди трахаются, и на тебе! Мог бы не обращать на нас внимания и спокойно заняться своим делом. Мы бы тоже очень скоро занялись своим и перестали бы на вас смотреть.

— Да с чего ты решил, что мы вообще собирались? Мы просто вышли у моря посидеть.

— Нет, уж не везет, так во всем! — огорчился Гиппократ. — Пока я торчал здесь в одиночестве на посту, на пляж каждый вечер приходили наши высокие гости и устраивали такой траходром, что залюбуешься. А стоило привести подружку, как вместо них обнаруживается пара задохликов, у которых не хватает силенок даже на то, чтобы перепихнуться!

— Не обращай внимания, — прокомментировал Кантор, пока Ольга не успела ляпнуть что-нибудь в ответ. — Гиппократ жуткий похабник и грубиян, но на него не стоит обижаться. Он добрейшей души кентавр и хамит в основном ради того, чтобы об этом никто не догадался. К тому же все его слова остаются только разговорами, так как секс между кентаврами и людьми бывает только в анекдотах. По причине некоторых различий в анатомии и… Забыл, каким умным словом это называла Стелла.

— Фу! — отозвалась Ольга. — Трахаться в грязном песке! В гробу видала! Нахвататься инфекции и воспаление себе заработать! Кровать же есть.

— Вот так-то, — весело заключил Кантор и, не удержавшись, поинтересовался: — А что, их величества изволят исполнять здесь супружеский долг, рискуя нахвататься инфекции?

— Еще как, — хохотнул горе-охранник, встряхнув хвостом. — Аж завидно. Был бы я человеком, занялся бы рукоблудием, наблюдая за всем этим. А так — руки не достают. Да ладно, завтра найду другую девочку, посмелее, и все-таки приведу сюда. Надеюсь, вы не будете тут мешаться?

— Нет. Мы только на один вечер.

— Вот и хорошо. А как поживает Элмар? Не думает к подвигам вернуться? Мы бы его к себе взяли, у нас народу не хватает. Даже неудобно как-то, называемся «Великолепная семерка», а ходим везде вшестером.

— Если вам действительно надо, — резонно заметил Кантор, — приходите к нему и сами предложите. С чего это вдруг через третье лицо передавать? Вдруг сговоритесь. А не согласится, то по крайней мере устроит вечеринку и напоит всех от души. А я могу, если хочешь, передать привет Льямасу.

— Привет ему, паршивцу! — недовольно буркнул Гиппократ. — Пинков ему хороших! Мало того, что бросил команду, так еще и пацана своего нам подкинул на воспитание! Обнаглел совсем!

«Ругайся, ругайся, — подумал Кантор, наблюдая за кентавром. — Возмущайся, бей хвостом, маши руками, делай вид, что ты действительно обижен на бывшего соратника и намерен выдать ему обещанных пинков. По твоей честной физиономии видно, как ты рад слышать, что Льямас еще жив. А вот про мальчишку я не знал. Верно сказала тогда Азиль — не о том думаешь или не все знаешь. Два, а не три. Что ж, я рад, что он смог спасти хотя бы сына. Потерять все — это слишком, даже для героя…»