Читаем без скачивания Шёпот тёмного прошлого - Оксана Панкеева

— Ой! — радостно взвизгнула над ухом Ольга. — Собачка! Какая прелесть! Здоровенная лохматая псина! Овчарка, наверное… Нет, на волка смахивает, наверно, такой же волкодав, как у Мафея, только взрослый…

Кантор открыл глаза и обернулся, уже догадываясь, что она имела в виду. Разумеется, «собачкой» простодушная Ольга обозвала Савелия. Интересно, он слышал? И как это ему? Гиппократу, например, понравилось, запрокинул башку и ржет, словно лошадь… Он действительно вернулся с арбалетом, и к тому же не один. Рядом вышагивал лучник Джеффри, долговязый, худой и сутулый, издали действительно немного похожий на короля, а позади неторопливой трусцой бежал Савелий. Очень кстати, прямо как по заказу… Хотя, с другой стороны, он может спугнуть убийцу, тот ведь тоже не дурак и понимает, что Савелий для него опасен. Хорошо, если просто смоется, а если сорвется и все-таки выпустит в присутствующих пару огненных шариков или чем он там владеет?.. Надо с господами героями посоветоваться, может, чего умного скажут. Гиппократ, должно быть, приволок с собой Савелия, чтобы напугать Ольгу. Ну что, напугал, шутник непризнанный? «Собачка! Какая прелесть!» Бедный Савелий привык, что от него все в ужасе шарахаются, и теперь, наверное, донельзя озадачен. Так это ведь еще не все, сейчас Ольга его еще и погладить захочет, и хорошо, если хоть разрешения перед этим спросит.

— Что, нравится собачка? — гоготнул Гиппократ, приближаясь.

— Прелесть! — умилилась Ольга, подходя поближе и присаживаясь на корточки. — Песик, славненький, иди сюда, познакомимся! — она протянула перед собой раскрытые ладони, чтобы «песик» их обнюхал, и уточнила: — Он же не кусается?

— Это не собака, — поправил ее педантичный Джеффри. — Это Савелий.

— В смысле — не собака? — не поняла Ольга. — Настоящий волк? Но он же ручной, правда? Его можно погладить, или он не любит?

— Вот у него и спроси, — давясь от смеха, посоветовал Гиппократ. — Нет, парень, мне твоя подружка определенно нравится! Погладить! Савелия! Усраться можно!

— А в чем прикол? — подозрительно приостановилась Ольга.

— Савелий, — продолжал зубоскалить кентавр, — можно девушке тебя… гы-гы… погладить?

Савелий неодобрительно рыкнул в его сторону, затем подошел к Ольге и нахально положил голову ей на колени.

— Ой, какой умница! — восхитилась та, обхватила обеими руками здоровенную косматую башку Савелия и принялась радостно его обнимать, гладить и тискать, уткнувшись носом в густую шерсть. — Какой лохматый! А какие у песика уши! А какие лапы! А глазищи какие, умные, как у человека!

— Савелий, — не унимался Гиппократ, — ты смотри, мистралийцы жутко ревнивые, вспомни «Дона Тенорио». Вот кончится полнолуние, кабальеро тебя изловит и по физиономии настучит, чтобы не приставал к его даме.

Савелий повернул морду в его сторону и издал угрожающее недовольное рычание.

— Он как будто понимает все, что ты говоришь! — продолжала восторгаться Ольга. — И обижается на твои шуточки!

— Не будто, — снова поправил Джеффри, — а понимает.

— Он что, разумный?

Кантору надоело это издевательство, и он бесцеремонно прервал умильную сцену с собачкой.

— Ольга, Савелий не собака, и даже не волк, и вообще не животное. Он человек. Цикличный оборотень в состоянии трансформации. Сейчас как раз полнолуние.

Ольга немедленно сконфузилась и убрала руки за спину.

— Ой… извините, ради бога… я не знала… я думала, вы обычная собака… Я никогда не видела оборотней…

— Да брось, — хихикнул Гиппократ, — ему очень даже нравится. Не так часто его ласкают девушки. Обычно они боятся к нему приближаться. Между прочим, совершенно напрасно. Савелий у нас какой-то до неприличия скромный и тихий, даже когда человек. А в облике зверя остается полностью разумным, потому что Жюстин каждый раз что-то над ним колдует.

— Ольга, — напомнил Кантор, — оторвись на минутку от Савелия и позволь представить тебе еще одного великого героя. Джеффри Стоунбридж, лучший лучник нашего времени.

— Ой, извините… — еще сильнее засмущалась Ольга. — Я такая невежа…

— Рад познакомиться, — вежливо сказал Джеффри, пожимая ее руку. — Наслышан о вашем подвиге. Не собираетесь продолжить?

— Ой, что вы… Это тогда случайно получилось… И я с тех пор на всю жизнь перепуганной осталась…

— Оно и видно, — весело заметил Гиппократ, уворачиваясь от Савелия, который сердито клацнул зубами, намереваясь цапнуть насмешника за ногу. — Перепуганная, бедняжка, от собственной тени шарахается…

Это веселье могло продолжаться бесконечно, поэтому Кантор решил больше не тянуть.

— Савелий, — негромко сказал он, поднимаясь, — давай отойдем, пошептаться надо.

— Ты что, действительно ревнуешь? — искренне удивился Джеффри. — Это же глупо.

— Тьфу на вас! — рассердился Кантор. — Озабоченные какие-то… Ладно, можно и не отходить…

Он присел рядом с Савелием, который смотрел на него с некоторой безмолвной укоризной, тоже, видимо, подозревая в неуместной ревности, и тихо объяснил по-поморски:

— Где-то поблизости находится чужой человек. Невидимый маг. Ты ничего не чувствуешь?

Савелий покачал головой, принюхался, фыркнул и недовольно сморщил нос, оскалив свои клыки, слегка великоватые даже для волка.

— От меня спиртным несет? — догадался Кантор, — Ну, отойди от меня и принюхайся получше, может, учуешь?

Джеффри, не говоря ни слова и не меняя выражения лица, коротким плавным движением выдернул из колчана стрелу и как бы мимоходом наложил на тетиву лука, с которым никогда не расставался. Надо же, подумал Кантор, я и не знал, что Джеффри понимает по-поморски. Понял моментально, с полуслова. А вот Гиппократ в языках не силен, ортанский и то коверкает так, что его понимать сложновато. И Ольга не поняла.

— Диего, что ты ему сказал? — с упреком спросила она, провожая взглядом удаляющегося Савелия. — Он обиделся? Почему он ушел?

— Нет-нет, — успокоил ее Джеффри. — Он не обиделся. Он побежал по делу. Не беспокойтесь леди, он скоро вернется.

— А ты что, тоже решил пострелять? — поинтересовался Гиппократ, бросая Кантору арбалет. — Посостязаться захотелось? И не стыдно, с пьяным-то?

— Я не пьян, — упрямо возразил Кантор. Арбалет он все-таки поймал, значит, координация в порядке. Ну, почти. Поймал же…

— Кабальеро достаточно достойный противник даже в нетрезвом состоянии, — поддержал его Джеффри. — Осталось только найти подходящую мишень…

И одними глазами безмолвно спросил — где?

— Сейчас найдем, — пообещал Кантор, так же взглядом давая понять, что сам пока не знает. Он зарядил арбалет, тихо матерясь про себя, потому как не арбалет это был, а сущие дрова. Точно, Гиппократ его у стражника одолжил. В Эгине вообще никогда не умели делать приличные арбалеты. — Вот, к примеру, на ограде очень симпатичные шишечки…