Читаем без скачивания Самый лучший демон. Благословлённые Тьмой, проклятые Светом - Катерина Снежинская

— У какого прудика? — внезапно севшим голосом спросила лекарка.

— Да в том, в котором на прошлой седмицы маги оргию-то устроили, — невинно пояснил ребёнок. — В смысле, где они ночью купались.

Такая справка ровным счётом ничего Архе не дала. Ну, не знала ведунья, где именно маги на прошлой неделе оргию устроили. И тем более, при столь грандиозном событии лекарка не присутствовала. Но, к счастью, в окрестностях деревни водоёмов имелось не так много. А прудиком стоило называть только заболоченную яму, которую местный староста когда-то приспособил для разведения карпов. Правда, карпы в ней не прижились, зато лягушек водилось в избытке.

Вот туда-то, подхватив подол, и рванула лекарка, оставив радостно повизгивающую и подпрыгивающую от избытка эмоций Ирруш далеко позади себя.

Но трагедия то ли не собиралась, то ли просто не успела случиться. Первым ведунья обнаружила шавера. Кот стоял в зарослях ивняка и спокойным его назвал бы только неисправимый оптимист. А по-простому: демон взбесился не на шутку. Уши прижались к черепу плотно, словно их приклеили, глаза сузились до крохотных щёлочек, посверкивающих жёлтым. Шея напряжена и вытянута вперёд. Верхняя губа дёргается в нервном оскале. Кулаки сжаты действительно до побелевших костяшек. Что, учитывая окрас демона, сделать не просто.

— И что у нас опять случилось? — негромко поинтересовалась лекарка, не рискуя подходить к Иррашу ближе, чем на десяток шагов.

— А что у нас случилось? — глухо рыкнул демон, даже не удосужившись повернуться к девушке. — У нас все в порядке. Полном.

— И психуешь ты потому, что сегодня фаза луны такая или у тебя критические дни приближаются? — спросила Арха задумчиво у ближайшего куста.

— Чего? — от удивления у Ирраша даже глаза раскрылись.

— Ничего, — невинно улыбнулась Арха. — К тебе уже можно подходить? Не укусишь?

— Я обычно не кусаюсь, — недовольно отозвался шавер, даже отступая в сторону, будто место ведунье освобождая.

— Точно, обычно ты рвёшь голыми руками, — кивнула Арха, оценивая диспозицию.

А место для наблюдения шавер выбрал со знанием дела. Прудик из кустов просматривался как на ладони. И наблюдать за парочкой, неспешно бредущей вдоль него, ничто не мешало.

Блондин действительно «выгуливал» Ллил, галантно взяв её под локоток — ненавязчиво, но весьма решительно. Свободной рукой красавчик размахивал, как мельница крыльями. Видимо, опять развлекал девушку своими байками. Правда, блаженная не смеялась и даже не хихикала. Но улыбалась вполне мило, локоть свой высвободить не пыталась и, кажется, была вполне довольна и компанией, и прогулкой. Вот букетик крокусов, который слепая трогательно прижимала к груди, Арха разглядела не сразу.

— Козел! — прорычал рядом с ведуньей шавер, уже отошедший от удивления и вернувшийся к нормальному для себя состоянию тихого бешенства.

Которое в любую минуту угрожало перерасти в громкое.

— Кто из вас козел? — уточнила лекарка.

— Из нас? — едва слюной не подавился Ирраш.

— А не из вас? Ты точно исключительно себя имел в виду? — похлопала ресничками Арха. — Тогда я полностью согласна.

«А ты уверена, что это хорошая мысль?» — с сомнением протянул внутренний голос.

Глядя на демона, как раз готового кого-нибудь не в меру наглого разорвать голыми руками на куски, лекарка усомнилась в том, что бесить его ещё больше действительно ценная идея.

— И почему это я козел? — со страстным придыханием спросил шавер.

Правда, у ведуньи имелись сильные сомнения в том, что страсть эта вызвана нежными чувствами. Скорее уж демон едва сдерживался, чтобы лекарку не придушить.

— Хорошо, — легко согласилась Арха. — Ты не козел, а робкий суслик.

— А конкретнее? — голос Ирраша начал срываться на утробное урчание.

— А конкретнее не могу! — развела руками девушка. — Вы мне все уши прожужжали, что в чужую личную жизнь мне мой слишком длинный нос совать не стоит. И я вас, наконец, послушала.

— Как ты мне надоела! — неожиданно устало выдохнул демон и со всего размаху — Арха даже поморщилось, представив, какого его копчику пришлось — сел на землю. — Никакая ты не ведунья. Ведьма, самая натуральная.

— А сам ты себе не надоел? — негромко спросила лекарка, тоже усаживаясь на травку.

Правда, конечно, не таким экстремальным способом и щадя собственные чувствительные части тела. Кстати, сидя прудик и дефилирующую туда-сюда парочку, тоже видно было прекрасно. Ирраш и не прекращал за ними наблюдать. Просто глаз не сводил.

— Чего тебе от меня надо? — нехотя огрызнулся Ирраш.

— Мне? — удивилась лекарка и для уверенности даже пальцем себя в грудь ткнула. — Мне ничего. А вот тебе чего тут понадобилось? Не кажется, что выглядит это по идиотски? Сидишь в кустах, за другими подсматриваешь. Какой следующий умный поступок на очереди? Напишешь на стене: «Ллил — дура!» или чернил ей в чай нальёшь?

— Твоё какое дело? — вызверился шавер. — Хочу и смотрю!

— Так это-то и странно, — проникновенным шёпотом призналась Арха. — Взрослый, вроде бы, мужчина. А хочет — и смотрит. По-моему, это вуаеризм называется. Нет?

— Ты сейчас точно договоришься!

«А ведь договоришься!» — подтвердил здравый смысл.

— И кому от этого легче станет? Ты перестанешь трусить?

— Я не трус! — прорычал демон так, что синичка, невинно цвиркающая в кустах, собственными трелями подавилась.

Да ещё демон саданул кулаком по земле — только мох с былинками едва успевшей вылезти травы брызнули в разные стороны. Правда, удар вышел мягким и оттого неубедительным. Странно, что гуляющие у пруда его не услышали.

— А что? Уже обвиняли? Неужели Ллил? — съехидничала Арха, усилием воли заставляя уши принять нормальное положение и не жаться к голове.

На это шавер ничего не ответил. Отвернулся только.

— Знаешь что, Ирраш, мне, конечно, запретили в личные дела соваться, но я, все-таки, скажу. Слезь с креста. Место кому-нибудь другому понадобиться может. Я все понимаю. Ты у нас всегда один и всегда в стороне. И даже уже не упиваешься своей инаковостью и одиночеством, а действительно так живёшь. Только ты сам себе врёшь. Ты нужен и Дану, и парням, и мне. Именно ты. Такой, какой есть. Думаешь, я когда-нибудь забуду то, как ты ко мне в тюрьме приходил? Да никогда! Хоть урычись ты. Да и Данаш ту собаку в отцовском замке никогда не забудет. И никакие выплаты долгов тут не помогут.

— Про собаку-то ты откуда знаешь? — усмехнулся шавер, глядя на лекарку исподлобья.

— Ведающая я или погулять вышла? Только я ещё одну штуку знаю. Ей, — Арха махнула рукой в сторону пруда, — ты тоже можешь стать нужным. И не надо мне тут сопли лить про то, что ты ей ничего дать не можешь и не такой ей нужен. Мне кажется, что именно такой. Надёжный, как стена и верный, как… Как шавер. Вот и все.

— Тьма! Я поражён! Какая ты, оказывается, умная! — ведунья не поручилась бы за демона, но вот её он немало удивил. Оказывается, в личном иррашевом наборе эмоций ещё и сарказм имелся. — И как я это раньше не замечал?

— Главное, что заметил, — заверила его лекарка. — Вот Дан об этом давно говорит.

Кажется, ушастик хотел-таки послать Арху вместе с её умными советами куда подальше. Но дикое ржание, треск ломающихся кустов, грохот копыт и проклятья, от которых, кажется, небо покачнулось, его пожелания заглушили.

На просеку, вырубленную крестьянами, опасающимися пожаров, из-за деревьев выломился конь. Кажется, животное просто обезумело. Клочья пены разлетались с оскаленной морды. Выкаченные, побелевшие глаза не видели — лошадь перла напрямик, не замечая ни веток, ни пней. Всадник, прижавшийся к взмыленной, выгнутой дугой шее, держался уже даже и не за повод, а за гриву.

И вот в тот самый момент, когда конь, ещё больше напуганный солнечным светом, насквозь прошивающим просеку, встал на дыбы, замерев свечкой, седло, странно накренившись, соскользнуло на землю. И наездник, не удержавшись, свалился вместе с ним. Да так и остался лежать, раскинув руки крестом.

Арха ахнула и замерла испуганно, таращась на рога, круто выгибающиеся над травой.

Ирраш ахать не стал. Вскочил, подбежал к упавшему, встав на колени. Демоны, взявшиеся, кажется, просто из воздуха, окружили их. Лошади топтались, нервно косясь и всхрапывая. Только ведунья никак не могла заставить ноги двигаться.

— Арха, подойди сюда! — властный и раздражённый голос Дана, вывел лекарку из ступора.

— А там… кто? — промямлила девушка, таращась на мрачного лорда Харрат.

— Его Высочество. Ты можешь побыстрее шевелиться?

Да, вот теперь лекарка могла не только шевелиться, но и соображать. Не все, правда, но мозгов на то, что упавшему, наверное, помощь может понадобиться, хватило.

Впрочем, кронпринц уже и сам начал приходить в себя, мотая башкой, как удивлённый баран, и пытаясь сесть. На замечание о возможном сотрясении мозга и последствия встряхивания головой, Адаш выдал такую тираду, что у ведуньи пропало малейшее желание хоть что-то советовать наследнику престола. Буркнув: «Были бы мозги — было б сотрясение!» — Арха убедилась, что у венценосного хаш-эда вообще, кажется, только гордость и пострадала. По крайней мере, лекарку он отпихнул с такой силой, что она сама на задницу приземлилась.