Читаем без скачивания Подстрекатель - Холли Лайл

Он сел рядом и какое-то время просто рассматривал ее, пытаясь подобрать слова, чтобы задать вопрос, который так долго не давал ему покоя. Наконец он выговорил:

— Велин!

Она посмотрела на него и улыбнулась. Он так любил эту улыбку.

— Ты сегодня все молчишь. Сомневаешься в успехе нашего предприятия?

— Не сомневаюсь, — ответил он. — Ни в пьесе, ни в театре. Но… да. Я много размышлял.

Велин засмеялась своим мягким мелодичным смехом и покачала головой с притворной серьезностью.

— Не увлекайся. Тебе это вредно.

— Ты права, — согласился он, — но я не могу остановиться.

Он взял ее руку и продолжил:

— Мы оба стремимся к одним и тем же целям. Хотим одного и того же от жизни — принести свободу людям в Уоррене, заставить задуматься, сделать Эл Артис лучше, чем он есть сейчас.

Ему показалось, что Велин выглядит озадаченной, и он решил, что говорит неправильно, не так, как надо.

— Мы подходим друг другу, Велин. И я люблю тебя. Я люблю в тебе все — то, как ты двигаешься, как говоришь, как не перестаешь удивлять меня рассказами о том, чего я никогда не слышал. Я бы провел с тобой целую вечность. Я бы провел с тобой целых две вечности, будь они у меня.

Велин засмеялась.

— Я тоже люблю тебя, Рейт. Ты же это прекрасно знаешь.

Он согласно кивнул.

— Я хочу предложить тебе соединиться клятвой, Велин. Я хочу предложить тебе себя. Я хочу быть твоей любовью, твоим спутником и другом всю оставшуюся жизнь и даже дольше, если наши клятвы окажутся неподвластны смерти.

Он буквально выпалил эти слова, надеясь увидеть на ее лице согласие, волнение, радость. Но вместо этого Велин улыбнулась, но ее улыбка была грустной.

— Я люблю тебя, Рейт. Разве этого недостаточно? Разве недостаточно нашей общей работы, наших ночей? Почему мы не можем радоваться этому и сохранить эту радость?

Он ничего не понял.

— Ты любишь меня. Ведь так?

— Всем сердцем. Всем телом. Всей душой. Я люблю тебя с нашей первой встречи.

— Тогда почему ты не говоришь, что желаешь вступить со мной в нутеваз?

То, что он теперь увидел в ее глазах, было еще хуже, чем уклончивость. Он увидел жалость, и у него похолодело внутри.

Она глубоко вздохнула и посмотрела на свои измазанные краской руки.

— Я стольти, — сказала она, не поднимая глаз. — Я не могу соединиться клятвой с чадри — даже если бы ты был богат, влиятелен и имел собственный дом в Эл Артисе.

Рейт посмотрел на нее, словно никогда раньше не видел.

— Подожди-ка. Я не совсем тебя понимаю. Ты любишь меня. Ты согласилась, что нам с тобой хорошо вместе. Но даже и не думаешь о том, чтобы соединиться со мной клятвой, потому что я не стольти? По закону ты не обязана выбирать кого-то из стольти, а если бы и была обязана это сделать, то по моим документам и идентификационным дискам я стольти.

— По документам ты стольти. Но ведь на самом деле это не так. Ты уорренец. Это даже хуже, чем если бы ты был парвоем. Если бы не твои поддельные бумаги, ты бы вообще не существовал… формально.

— Но ты любишь меня. Я люблю тебя. Мы могли бы провести вместе всю жизнь.

— Рейт. Члены семей из высшего общества не могут вступать в нутеваз с кем угодно.Клятвы вносят в отношения договорные обязательства, а договорные обязательства затрагивают финансовое состояние семьи. Они дают обеим сторонам право на дома и на другую собственность, накопленные деньги, предприятия, наследуемые места в правительстве.

Рейту не нравилось то, что он слышал. Но он хотел узнать все ее чудесные мысли, которые она хранила в себе эти годы.

— И ты думаешь, я возьму твои деньги? Попытаюсь украсть собственность, завещанную тебе бабушкой?

— Рейт, все закончится гораздо раньше. Я приду домой, расскажу отцу о том, что ты предложил соединиться клятвами, а он скажет: «Пусть его родители пришлют открывающие контракты. Мы договоримся о встрече, и специалисты оценят собственность каждого из нас». И тогда я скажу: «Вообще-то у Рейта нет родителей, как и собственности». Это будет концом разговора. А настоящий конец наступит, когда тебя отправят в шахты, потому что ты не тот, за кого себя выдаешь, и потому что ты все эти годы жил там, где не имеешь права находиться, и потому что ты пользовался гостеприимством дома.

Рейт немного успокоился. Он сидел и думал обо всем этом.

— То есть ты заботишься о моей безопасности. Если мы сообщим об этом твоим родителям, они…

Он закрыл глаза и широко улыбнулся, потому что его осенило.

— Подожди. Ты уже не в том возрасте, когда я должен спрашивать разрешения твоего отца. Мы могли бы просто поехать в Фальклерис и подать необходимые документы.

Но Велин не ответила улыбкой. Она отвела от Рейта взгляд, но он успел увидеть ту же самую уклончивость на ее лице.

— Могли бы. Но это не то, чего я хочу.

— Значит, ты не хочешь меня.

— Я хочу тебя. Но я также хочу получить благословение родителей. Я хочу спутника, который не боялся бы тщательной проверки своих документов или своего прошлого. Кого-то, кто не живет каждый день во лжи.

Она погладила его руку.

— Я тебя не упрекаю, Рейт. Ты не мог остаться в Уоррене, и ты очень много делаешь для своих людей. Но…

Она слегка сморщила нос.

— Твои люди — не мои люди. И если честно, я не хочу, чтобы они стали таковыми. Ты неповторим, но знать, что у меня обязательства не только перед тобой, но и перед теми… теми существами в Уоррене…

Ее голос оборвался. Велин отвернулась от него и закрыла глаза. Рейт съежился от отвращения, которое увидел на ее лице.

— Велин. Я тебя совсем не понимаю. Вернее, начинаю понимать, но… ты работаешь со мной, чтобы помочь освободить тех существ из рабства, из долгого плена. Если они не имеют для тебя значения, почему ты это делаешь?

— Потому что так правильно. Но это не значит, что я хочу, чтобы они стали моей семьей.

— Понимаю.

Рейту хотелось уползти куда-нибудь и умереть, но он действительно понял.

— Рейт. Мы прекрасно проводим время вместе. Мы ближе друг другу, чем все, кого я знаю. Если это не продлится вечно, какая разница? Ничто не вечно, но настоящий момент, по крайней мере, приятен.

Она взяла его руку и склонила голову. Рейт всегда считал это пленительным.

Но в этот раз он не заметил ничего пленительного. Рейт отдернул руку и сказал:

— Ты говорила, что надеешься соединиться клятвой с благословения родителей. Но ты ясно дала понять, что это будет не со мной. Я прав?

— Когда-нибудь да. Я хочу человека, от которого у меня будут дети — дети, которых мои родители смогут принять. Дети, у которых будет две бабушки и два дедушки. Рейт, я люблю тебя.Все это не касается нас сейчас, возможно, не коснется несколько лет. Но если бы ты мог стать на мое место, то понял бы, что, кроме любви, есть еще много факторов.