Читаем без скачивания О природе вещей - Тит Кар

День ото дня улучшать и пищу и жизнь научали

Те, при посредстве огня и всяческих нововведений,

Кто даровитее был и умом среди всех выдавался.

Начали строить цари города, воздвигать укрепленья,

В них и оплот для себя находя и убежище сами;

1110 И поделили поля и скотину они, одаряя

Всех по наружности их и по их дарованьям и силам,

Ибо наружность тогда почиталась и славились силы.

Позже богатство пришло и золото было открыто,

Что без труда и красивых и сильных лишило почета,

Ибо за тем, кто богаче, обычною следуют свитой

Те, кто и силой своей и красой богачей превосходит.

Тот же, кто в жизни себе кормилом взял истинный разум,

Тот обладает всегда богатством умеренной жизни;

Дух безмятежен его, и живет он, довольствуясь малым.

1120 Люди же вместо того устремились ко славе и власти,

Думая этим себе благоденствие твердо упрочить

И проводить свою жизнь при достатке в спокойствии полном.

Тщетно! Все те, кто достичь до вершины почета стремятся,

Гибельным сделали путь по дороге, к нему восходящей.

С самых почета высот будто молнией их поражает

Зависть и в Тартара мрак низвергает нередко кромешный.

1131 Зависть ведь чаще всего зажигает, как молния, выси,

Всё, что стоит над другим и вершиной своей выдается,

1127 Лучше поэтому жить, повинуясь в спокойствии полном,

Нежели власти желать верховной и царского сана.

Пусть же напрасно они обливаются потом кровавым,

1130 Изнемогая в борьбе на пути честолюбия узком:

Всё разуменье свое из чужих они уст почерпают,

Слушают мненья других, а собственным чувствам не внемлют.

Было так прежде, так есть и теперь, и впоследствии будет.

По убиеньи царей ниспровергнуты в прахе лежали

Гордые скипетры их и былое величие тронов,

И украшенье державной главы, обагренное кровью,

Под ноги черни упав, за великую почесть платилось:

1140 Жадно ведь топчется то, что некогда ужас внушало.

Смуты настали затем и полнейший во всем беспорядок:

Каждый ко власти тогда и к господству над всеми стремился.

Некие люди затем избранью властей научили

И учредили права, дабы люди держались законов.

Род же людской до того истомился насилием вечным

И до того изнемог от раздоров, что сам добровольно

Игу законов себя подчинил и стеснительным нормам.

Каждый ведь сам за себя порывался во гневе жесточе

Мстить, чем теперь это нам дозволяет закон справедливый.

1150 И потому опротивела жизнь при насилии вечном.

Страх наказаний с тех пор омрачает все жизни соблазны:

В сети свои произвол и насилие каждого ловят,

Обыкновенно к тому, от кого изошли, возвращаясь;

Жить для того нелегко спокойной и мирною жизнью,

Чьи нарушают дела договоры всеобщего мира.

Пусть и богов и людей158 ему обмануть удается,

Всё ж утаить навсегда преступления нету надежды,

Ибо невольно, во сне говоря иль в бреду при болезни,

Многие сами себя выдавали, бывало, нередко

1160 И открывали свои сокровенные долго злодейства.

Ну, а причину того, что богов почитанье в народах

Распространилось везде, города алтарями наполнив,

И учредился обряд торжественных богослужений,

Ныне в особых местах, совершаемых в случаях важных,

Также откуда теперь еще в смертных внедрен этот ужас,

Что воздвигает богам всё новые капища всюду

На протяженьи земли и по праздникам их наполняет, —

Всё это здесь объяснить не составит больших затруднений,

Дело ведь в том, что уже и тогда поколениям смертных

1170 Дивные лики богов случалось и бодрствуя видеть

Иль еще чаще во сне изумляться их мощному стану.

Чувства тогда приписали богам, потому что, казалось,

Телодвиженья они совершали и гордые речи,

Шедшие к их красоте лучезарной и силе, вещали.

Вечной считалась их жизнь, потому что всегда неизменным

Лик оставался у них и всё тем же являлся их образ;

И тем не менее мощь почиталась их столь непомерной,

Что одолеть никакой невозможно, казалось, их силой,

И потому несравненным богов полагали блаженство,

1180 Что не тревожит из них ни единого страх перед смертью.

И в сновиденьях еще представлялося людям, что боги

Много великих чудес совершают без всяких усилий.

Видели, кроме того, что вращение неба и смена

Года различных времен совершаются в строгом порядке,

Но не могли распознать, почему это так происходит,

И прибегали к тому, что богам поручали всё это,

Предполагая, что всё направляется их мановеньем,

В небе жилища богов и обители их помещали,

Видя, что ночь и луна по небесному катятся своду,

1190 День и ночь, и луна, и ночи суровые знаки,

Факелы темных небес и огней пролетающих пламя,

Солнце и тучи, и снег, и град, и молньи, и ветры,

Бурь стремительный вихрь и грозные грома раскаты.

О человеческий род несчастный! Такие явленья

Мог он богам приписать и присвоить им гнев беспощадный!

Сколько стенаний ему, сколько нам это язв причинило,

Сколько доставило слез и детям нашим и внукам!

Нет, благочестье не в том, что пред всеми с покрытой главою159

Ты к изваяньям идешь и ко всем алтарям припадаешь,

1200 Иль повергаешься ниц, или, длани свои простирая,

Молишься храмам богов, иль обильною кровью животных

Ты окропляешь алтарь, или нижешь обет на обеты,

Но в созерцанья всего при полном спокойствии духа.

Ибо, когда мы глаза подымаем к небесным пространствам,

Видя в мерцании звезд высоты эфира над нами,

И устремляется мысль на луны и на солнца движенья,

То из-под гнета других мучений в груди начинает

Голову вверх поднимать, пробуждаясь, такая забота:

Нет ли над нами богов, безграничная мощность которых

1210 Разным движеньем кругом обращает блестящие звезды?

Скудость познания мысль беспокоит тревожным сомненьем,

Именно: было иль нет когда-то рождение мира,

И предстоит ли конец, и доколь мироздания стены

Неугомонный напор движения выдержать могут;

Или, по воле богов одаренные крепостью вечной,

Могут, в теченье веков нерушимо всегда сохраняясь,

Пренебрегать необъятных веков сокрушительной силой?

Иль у кого же тогда не спирает дыхания ужас

Пред божеством, у кого не сжимаются члены в испуге,

1220 Как содрогнется земля, опаленная страшным ударом

Молньи, а небо кругом огласят громовые раскаты?

И не трепещут ли все племена и народы, и разве

Гордые с ними цари пред богами не корчатся в страхе,

Как бы за гнусности все, и проступки, и наглые речи

Не подошло, наконец, и тяжелое время расплаты?

Также, над морем когда проносясь, сокрушительной силой

Ветер неистовый мчит по волнам предводителя флота,

Все легионы его и слонов вместе с ним увлекая, —

Разве тогда не дает он обетов богам и, объятый

1230 Страхом, не молит он их о затишьи и ветре попутном?

Тщетно: подхваченный вдруг ураганом неистовым, часто

Он, несмотря ни на что, уносится к заводям смерти.

Так все деянья людей сокровенная некая сила160

Рушит, а пышные связки и грозные с ними секиры

Любо, как видно, ей в прах попирать и посмешищем делать.

И, наконец, когда вся под ногами колеблется почва,

Падают или грозят города потрясенные рухнуть,

Что же тут странного в том, если так поколения смертных

Уничижают себя и всецело богам оставляют

1240 Чудные силы и власть управления всею вселенной?

Было открыто затем и железо и золото с медью,

Веское также еще серебро и свинцовая сила,

После того как огонь истребил, охвативши пожаром,

Лес на высоких горах иль от молньи, ударившей с неба,

Или еще потому, что в лесах воевавшие люди

Для устрашенья врагов зажигали огонь им навстречу,

Или хотели они, привлеченные щедростью почвы,

Тучных прибавить полей и под пастбища место очистить,

Или зверей убивать и добычей от них богатиться,

1250 Ибо сначала огонь применяли и ямы, охотясь,

Раньше, чем псами травить научились и ставить тенёта.

Но какова б ни была причина того, что пожаром

С шумом зловещим леса пожирало горячее пламя

До основанья корней, — только недра земли распалялись,

И, в углубленья ее собираясь, по жилам кипящим

Золото, медь, серебро потекли раскаленным потоком

Вместе с ручьями свинца.161 А когда на земле появились

Слитки застывшие их, отливавшие ярко, то люди

Начали их поднимать, плененные глянцем блестящим,

1260 И замечали притом, что из них соответствует каждый