Читаем без скачивания Студент по обмену (СИ) - Пьянкова Карина Сергеевна

Команда по защите прав Тайлера ошивалась неподалеку, стараясь залезть в каждую щель и параллельно не споткнуться о полицейских. Зато они постоянно лезли к студентами со странными, почти неприличными вопросами, стараясь вызнать о происходящем в университете.

— По-моему, они копают под наш университет, черт его знает, зачем, — вынесла свой вердикт Гарри после обсуждения происходящего за ланчем. — Будто бы Тайлер — сирота, попавшая в неблагополучную семью, а они — работники опеки, которые пытаются спасти бедолагу.

Я зацепилась мыслью за эти слова.

Сирота, попавшая в неблагополучную семью.

Сиротой в нашей ситуации был не Кай Тайлер, а Уильям Ласлоу, которого я знала как Уильяма Лестера. И слова Гарриет показались посланием от старушки-судьбы. Может, стоило разобраться с этой историей, если не для Тайлера, Лестеров или еще кого-то — то для себя самой.

Быть может, одно потянет за собой другое?

Но как задать вопрос об усыновлении? Это ведь просто неприлично, вызнавать такое, неприлично и может причинить боль. А принять боль собственному преподавателю по физическое культуре и рукопашному бою — это не самый умный поступок в жизни, который граничит с суицидом.

Про декана и думать не стоило, каким бы добрым и всепрощающим он ни был, но такое бесцеремонное вмешательство в дела его семьи, вероятнее всего, не оценит, и не простит. Как и любой другой живой человек.

Обо всей этой непросто ситуации я размышляла, расположившись под деревом с книгой. Благо погода еще позволяла. Правда, в итоге выяснилось, что том я держала вверх ногами.

Мантра «не мое дело» помогала чертовски плохо. Теперь дело стало моим уже на двести процентов. Ровно с того момента, как я столкнулась с некроконструктом. Хотя влезла по самые уши в странную историю с самого начала…

— У тебя сейчас такое перекошенное лицо, — раздался как гром среди ясного неба голос Дуэйна Мёрка. В этот момент он показался чересчур низким для такого худощавого и узколицего парня. — Как я понимаю, последствия излишнего любопытства не дают спокойно спать?

Не спрашивая разрешения, Картинка уселся прямо рядом со мной, на траву, сложив каким-то хитрым узлом, на который лично у меня никогда не хватало растяжки.

— Что тебе от меня надо? — с опаской спросила я, не зная, бежать со всех ног или, напротив, придвинуться поближе.

Мёрк посмотрел на меня, и я в снова удивилась тому, насколько неестественно голубые у него глаза. Как будто косметические линзы.

— Мне надо? — картинно удивился Дуэйн Мёрк. В его словах проскользнуло столько чувства собственного достоинства и почти гордыни, словно я говорила с настоящим лордом, причем не с нынешним — сейчас аристократия сплошь либеральная. Казалось, что передо мной повелитель мира по праву рождения. Дивная манера общения для парня, с пирсингом в носу, серьгой в ухе и татуировками, покрывающими все видимые части тела.

— По-моему, это как раз тебе что-то от меня потребовалось. Разве нет?

Я вздохнула тяжело и расстроенно.

— Почему ты советовал мне не связываться с Лестерами. Или тоже будешь рассказывать мне сказки про темных магов? — как часто бывало, не подумав, ляпнула я. Вот уж точно язык мой — враг мой, причем злейший.

Дуэйн запрокинул голову, подставляя лицо скупым лучам осеннего солнца.

— Темные маги? Причем тут это? — осведомился он, но была заминка. Чтобы произнести эти слова сперва Мёрку потребовалась пара мгновений. Пара мгновений для лжи. И никому не предъявить такое шаткие доказательства. Я бы и сама ничего не заподозрила, если бы не ждала, что Мёрк начнет лгать.

— Видимо, при всем, не так ли? — вздохнула я, вообще не ожидая никакого ответа. — Но правды ты все равно не скажешь.

Как и большинство тех, кому я имею несчастье задавать вопросы.

— Просто лезть в дела аристократов, значит, оказаться между двумя жерновами, — после задумчивого молчания пояснил Мёрк. — Не стоит связываться с теми, кто может уничтожить тебя по щелчку пальцев.

Мягко и ненавязчиво, однако Дуэйн пытался провести границу между собой и Лестерами, Фелтонами и прочими присными.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— О да, это так очевидно, что ты не связываешься с ректором, — не без сарказма протянула я. — И со всей его многочисленной семьей.

Мёрк покосился на меня.

— Да, профессор Бхатия меня спас. Выдернул с самого края пропасти и заставил жить дальше, когда на студента-некроманта было наплевать примерно… всем.

Прозвучало чертовски безнадежно, при этом до дрожи буднично. Картинка не собирался драматизировать, рассказывая о своем прошлом.

— Но его доброта распространяется на меня ровно до тех пор, пока я не стою на пути Лестеров и Фелтонов и не лезу в их дела. Последуй моему примеру, Уорд. Будь умной девочкой.

Ненавидела, когда со мной разговаривали с такой покровительственной снисходительностью, словно мне никак не больше пяти лет, и я даже в уборную сходить без помощи не в состоянии.

— Спасибо за совет, — недовольно отозвалась я. — Лучше скажи мне, что может быть не так с Уильямом Лестером?

Дуэйн Мёрк плавно поднялся на ноги, тут же нависнув надо мной как скала:

— Все. С ним все не так.

Поистине всеобъемлющий ответ.

Шанса продолжить расспросы Картинка не оставил, унесся прочь с такой скоростью, что еще немного быстрей — и это можно было бы назвать паническим бегством.

Быть может, я бы помчалась следом за Мёрком, чтобы в итоге получить еще хотя бы пару крупиц информации. В конце концов, некроманту наверняка известно многое, куда больше того, что он говорит… Однако в тот самый момент, когда уже поднималась на ноги, услышала позади:

— Мисс, вы не могли бы ответить на пару моих вопросов?

Уже оборачиваясь, я понимала, кто со мной заговорил — один из той делегации, которая приехала якобы для того, чтобы спасти от произвола властей Кая Тайлера. С таким резким, как будто даже чуть чавкающим акцентом на моей памяти никто кроме Тайлера и миссис Хартвик не говорил.

— О чем вы хотите меня спросить? — настороженно спросила я мужчину, не ожидая от данного субъекта ничего хорошего. В конце концов, на его счет не обольщался даже сам Тайлер.

Первым порывом было послать к черту иностранца, но любопытство одержало верх. Кажется, пора бы уже перестать ему потворствовать, ведь очевидно, что однажды до добра не доведет…

— Вы ведь друзья с мистером Тайлером, не так ли? — посчитал нужным проигнорировать мой вопрос иностранец.

Я не смогла удержаться от нервного смешка. Пожалуй, никому бы и в голову не пришло назвать наши отношения таким образом.

— Друзья? Вот уж нет, — махнула я рукой. — Если это все, что вы хотели у меня спросить, я пойду, мистер…

Фамилия мужчины никак не желала всплывать в моей памяти.

— Николсон. Даррен Николсон, Эмма.

Фамильярное обращение тут же хлестнуло по нервам. Черт подери, ко мне даже большинство однокурсников звали только по фамилии, не пытаясь прорваться без веского повода в ближний круг, где имелись места только для друзей и семьи.

— Я мисс Уорд, мистер Николсон.

Говорила я это, вскинув голову со всей гордыней коренной уроженки Вессекса.

Мужчина поморщился.

— Мне просто хотелось избежать излишнего официоза. Мисс Уорд.

Говорил теперь правозащитник с таким демонстративным пренебрежением, что сразу стало понятно — мои права он не только защищать не станет, но и уважать. Хорошо, что в Вессексе этот мистер Николсон просто ноль и не может ничего решить без благословения тех, кто наделен властью в этой стране.

— Зря, мистер Николсон. Я предпочитаю соблюдать правила приличия, — отрезала я. — В любом случае, хорошего дня.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я повернулась, чтобы уйти, однако на этот раз правозащитник меня остановил.

— Вы мне солгали сейчас. Вас постоянно видят вместе с Каем. Вы очевидно общаетесь с ним более чем тесно. Что мистер Тайлер вам рассказывал? О монстре. Об убийствах в университете Свонвэлли.

Наверное, мое лицо в этот момент имело самое что ни на есть озадаченное выражение. Откуда бы Николсону знать о том, какие именно сказки рассказывал мне в минуты словоохотливости однокурсник? Ответ напрашивался сам собой: Кай и Николсону рассказывал свою версию событий прошлого.