Читаем без скачивания Ричард Длинные Руки - Король-консорт - Гай Орловский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он пробормотал в еще большем изумлении и, как я заметил, с нарастающим чувством тревоги:
— И покидать пока не собираются?
— Не вижу необходимости, — ответил я честно. — Ваше Величество, мне с собой сейчас вот не нужна вовсе армия, с которой противостоял Мунтвигу. Впереди всего лишь одно королевство, которое дерзостно и даже предерзостно изгнало мои войска... ну, пусть Два, если считать и Мезину!.. так что у меня достаточно сил. А главное — со мной справедливость и благодать Всевышнего!
Он перекрестился и сказал медленно:
— А если будет недостаточно, вам стоит лишь свистнуть... Да, я знал, что вы пойдете далеко, но чтоб такое?
Я огрызнулся устало:
— Аминь, Ваше Величество.
— Аминь, аминь...
— Нужда заставила! — объяснил я. — Как всегда что-то заставляет, иначе зачем мне это все? И принцем было хорошо, а еще лучше — простым рыцарем, что заботится только о коне и обожающей его собачке.
— Они любят вас, — пробормотал он, — вы их... Никаких сложностей.
— Вот именно, — подтвердил я. — Я всю жизнь увиливал от сложностей! Вы даже не представляете, что это такое, родиться в поколении, что развлекалось и развлекалось, видело только в этом смысл существования... Дескать, нам все права, но без обязанностей, то удел родителей... И вот теперь я не просто привыкаю к обязанностям, но и понимаю, что они необходимы. Без них человек не человек, а некая тля.
В его добрых старческих глазах было сочувствие, но затем они стали строже, в них появилось новое выражение, и я понял, что воспоминания и сантименты остаются за спиной, а сейчас передо мной уже государь королевства Шателлен.
— Мир поменяется, — произнес он осторожно, — когда за вами подойдет армия. Но... как?
Я сказал торопливо:
— Для Шателлена ничего не изменится. Вы же были всегда моим верным союзником, а я как был вашим другом, так и останусь. Уж и не напоминаю, что я ваш зять, ибо полу-зять тоже зять!
— А для других?
Я развел руками.
— Для моих друзей что может поменяться? Но, конечно, как паладин, я обязан бороться за справедливость. Несправедливости, как вы знаете, были допущены в Сен-Мари, Мезине и в Ламбертинии.
— Все люди ошибаются, — сказал он мягко.
— Все люди ошибаются, — повторил я, — но великие люди сознаются в ошибках! Потому заявляю, я ошибался насчет Барбароссы. Я надеялся, что наша дружба перевесит его извечную жажду захватить Ламбертинию!
Найтингейл сказал мягко:
— Вы ушли навстречу Мунтвигу, от вас никаких вестей... Все решили, что вы погибли вместе с войском. Все-таки Мунтвиг полководец великий, армию сумел собрать исполинскую... А у Барбароссы всегда был зуб на Ламбертинию. У него еще и личные счеты с герцогом Блекмуром.
Я сказал веско:
— Тяжелая ошибка равна преступлению. Барбаросса его совершил!
— И все-таки, — сказал он мягко, — Барбаросса наш друг и союзник. Вспомните, как мы вместе выдерживали натиск Гиллеберда!..
Я посмотрел на него сердито.
— Вы считаете меня совсем зверем? Но Ламбертинию у Барбароссы придется все-таки отнять. Это дело чести!
— Думаю, он сам ее отдаст, — сказал он поспешно, — как только услышит, что вы уцелели в той ужасной войне.
— Не такая она и ужасная, — ответил я. — Наши страхи всегда все преувеличивают.
Он продолжал всматриваться в меня с настороженным интересом.
— Вы быстро взрослеете, мой принц, — сказал он. — Точнее, мужаете... Ах да, простите, мой король!
Я отмахнулся.
— Меня все мои друзья еще долго будут звать привычно принцем. Это неважно. Главное, собрать силы на борьбу с Маркусом.
Он торопливо перекрестился.
— Сын мой, что за сумасшествие? Господь знает, что с миром делает. Не нашего ума что-то пытаться изменить. И не в наших силах.
— Наши силы мы еще никогда не собирали в кулак, — возразил я, — потому и не знаем, что мы есть на свете. В смысле, что представляем из себя.
Он покачал головой.
— Перестань и думать о таком. Просто живи, сынок. Это я как старший по возрасту говорю. Давай сейчас поступим так... ты иди в свои покои, их сейчас там спешно готовят, а мы соберемся с мыслями, подумаем, что можем сделать для мира и стабильности в регионе.
— Золотые слова, — сказал я с умилением. — Как будто я сам сказал! А то думал уже всерьез, что постоянно только я хрень несу... А когда вас вот послушал, вроде бы и ничего.
За дверью слуги с поклонами сообщили, что проводят меня в мои покои.
— А что, — спросил я, — их куда-то перенесли?
— Нет, но вы могли уже и забыть...
— Еще чего, — сказал я оскорбленно, — такое забыть! Нет уж, поспать и поесть я люблю, потому дорогу в столовую запоминаю в первую очередь, а затем тропку к постели...
Мои покои оформлены по-королевски, хотя тогда еще не знали, что я король, а еще чувствуется женская рука, явно Франка руководила всем, отец занимается политикой, она — дворцом. Когда Мидль был в Шателлене, они жили в его замке, но когда Найтингейл отправил герцога с экспедиционным корпусом в мое войско, Франка переехала на временное прожитье к отцу.
Я прошелся взад-вперед вдоль стены с гобеленами, роскошного ложа с пуховой периной, стола с креслами, да, это Франка руководила расстановкой, выбирала под цвет, чувствуется изыск, мы, мужчины, так не можем, нам и так хорошо, как поставят, так и ладно.
Большая фаянсовая чашка появилась на столе, как только я перевел на него взор, что значит, моя душа истосковалась по крепкому черному кофе, что-то в последнее время чаще приходится потреблять вино или виноградный сок, который я представляю тоже как вино.
Первый глоток ожег горло так, что я почти ощутил там лохмотья кожи, но второй пошел уже по заживленному, я закрыл глаза и довольно хрюкал и квакал, честно и по-мужски выражая всю богатую гамму чувств, вызванную этим восхитительным напитком...
— Ваше Величество...
Глава 6
Я вздрогнул, не часто меня застают врасплох, обернулся. В проеме полуоткрытой двери стоит в нерешительности Франка, в платье любимого синего цвета, волосы подняты в высокую прическу и густо перевиты такими же синими, как и платье, лентами.
Торопливо опустив чашку, я вскочил, поклонился.
— Франка?.. Простите, не ожидал и... не прибрался, да.
Она перехватила мой взгляд на ее слегка округлившийся живот, бледные щеки моментально окрасил нежнейший румянец. Строгость школьной учительницы потеряла давно, однако оставалась властность и неторопливая степенность принцессы. Но когда оказалась в роли жены двух мужей, как-то растерялась, уверенность улетучилась, и хотя подруги наперебой страстно завидуют и выспрашивают с пристрастием, как это оно, когда два мужа, да еще таких, когда тут и одного достойного найти трудно, и теперь она чаще всего выглядит робко и даже пугливо.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});