Читаем без скачивания Экспансия - Вадим Денисов

— Алоха, бандит.

— А, Юрец, дарова, садись рядом, — поприветствовал меня Мишка и вновь вернулся к уничтожению толстенного, во всю тарелку, стейка. Гарнира нет — лишь куча зелени сверху и судочек аджики сбоку.

Я посмотрел с сомнением: не, такого ломтя не осилю. Взял себе малую «охотничью сковородку» и малый же борщ, сел напротив хищника.

— Ты куда?

— На Берлин. А ты?

— А мы теперь общаку неродные реально, забрали волки позорные игрушку, не пускают Гоблина Зусулку погонять, пенделька папуасам ввалить, — расстроенно сообщил Сомов.

— Даже так? И куда вас загнали?

— Демона с Монголом — болота шмонать. А нас… Кастет, гад, пузо быстро набил — что у него за пузо, позор бригады, — за машиной пошел. А я тут один скучаю.

Видно, как он скучает, судя еще по одной тарелке — пустой.

Гоблин продолжил:

— На «пакистанку» пойдем с миссией, по дальним концам, где поселковые не достают: «потеряшкам» «ау» кричать будем, стрелки забивать, вышедших вывозить.

Понятная тема.

Позавчера вечером начался еще один всеобщий «ахтунг» — из лесу, почти прямо на замок, в район стрельбища лучников, вышла семейная пара «потеряшек». Свеженьких! Люди реально обалдевшие, мы все уже забыли, как это бывает. Ребята-арбалетчики там занимались, увидели, встретили, проводили в замок, там их Зенгер на карантин, а Уксусников — с опросами: что, кто и как? И тут выясняется, что они провалились меньше чем за день до выхода к Звонкому, даже испугаться толком не успели.

Сотников — бац! — совещание.

Всем разнарядки, и все прыжками! Казаков сиреной поставили под ружье, и под началом Гоблина на квадрах — по местам боевой славы, в дальние рейды. Все вполне логично подумали о возможности попадания и новых монокластеров, поэтому первым делом обозначились проверки зданий старых «локалок». Каждый поселок отрядил свою мангруппу в шесть мужиков — и принялся чесать окрестные леса, ну а дальние концы, куда поселковых посылать не следует, остались за сталкерами. У меня круглосуточный контроль эфира и непрерывное FM-вещание. Всего за один день нашли и привели в Зону девять человек — что характерно, все с Дальнего Востока.

Вот такой поворот событий… Не обходится и без казусов. Этой ночью на связь экстренно вышел Эдгар, чего не бывало ни разу. Тут просто шок: рядом с ним объявилась молодая англичанка.

Как потом предположил Гольдбрейх, робот, начав раскидывать новых «потеряшек», тупо кинул сетку на английский остров, который где-то там, за Эдгаром, в морях болтается. Посмотрел: часть сетки на море легла — не годится, запрещено программно. И тогда он угол «сетки» через весь «Окиянъ» натянул на Эдгарову избу. Так что у него там гарем. Шутки шутками, а «Стерегущего» туда погнали, с буксируемым запасом топлива за кормой: по течению нормально.

Хорошо, что это именно сейчас произошло, а не тремя неделями раньше.

Мы же тут все блокированы были, Нашествие переживали! Что ты…

Весь анклав ждал этого Нашествия: писано же в Паспорте, что «агрессивность среды сезонная», — поди пойми, что это значит… Но фантазия у нашего человека хорошая, так что предположений было много, вплоть до нападения саблезубых леммингов армадами. Вот и ждали. А вышло по-другому — никто не угадал.

Сначала появились вороны. Ничего страшнее я в этой жизни не видел.

Представьте себе, что над долиной замка, Волгой и Заречьем, на высоте метров пятьсот идет нескончаемая черная лента огромной птичьей стаи. Временами она колышется, чуть меняя траекторию по указанию неведомых командиров, и тогда тебе хочется забиться в угол, — так и представляешь, как эта «лента» неожиданно пикирует к земле, атакуя все живое и неживое.

И еще один момент — это не просто тревожно, это Живая Паника: скоро что-то будет. «Что-то страшное грядет». Из предапокалипсиса, из серии «Звоночки»… Завтра, люди, завтра… Пейте свой «мокко». Покамест.

Ничего фатального не произошло — в конце концов, птицы ушли вверх по долине Волги.

Почти одновременно с этим чудом по реке вверх пошла рыба. Демченко рассказывал, что видел подобное на Камчатке, но на несравнимо меньших реках. А Эдгар докладывал, что на побережье — постоянные шторма страшной силы, видно, как рыба уходит в спокойную Волгу, где уже поплыл вымываемый из бескрайних лесов обильными весенними ручьями «рыбий корм». Ну и хорошо! Так казалось всем.

Но следом за рыбой вверх по течению поднялись акулы. Вот этого никто не ждал!

Хорошо, что первую встретил флагман флота: большая белая так саданула буксир по борту, что Коломийцев испугался за крепления двигателя. Ну по ней из ДШК — а что толку: вон они, подружки, рядом крутятся. Уже через день в пределах невооруженного взгляда в бухте просматривалось не менее восьми больших рыбин. Естественно, все лодки вытащили на берег, а выход в реку был запрещен всем плавсредствам, включая «Дункан». А понтон не готов.

Станица Заостровская с Молдаванкой оказались заблокированы. Подобный казус не был предусмотрен — казалось, что уж по реке-то всегда сообщение будет. Авиация тоже на приколе: кто Эльзу в такое недоброе небо выпустит? Невесело стало и островитянам — пришлось им поробинзонствовать.

Тем не менее вытерпеть можно. Если ЧП нет, — а оно, по закону подлости, все же случилось: преждевременные роды в станице.

Скоростной ночной бросок «Стерегущего», под фланговым прикрытием башенного и станичного ДШК, да с оглушающей пальбой «сорокапятки», — сюжет голливудского блокбастера, заслуживающий отдельного рассказа. Теперь Олег Бочкарев — национальный герой и крестный отец.

Пробовали и с башни пострелять по хищникам — не для выбивания численности: на место убиенной тут же выходила конкурентка, — а для спорта, тренировки и, главное, от безнадежности — что еще тут можно поделать? Из ДШК постреляли, но быстро поняли: неспортивно. И патронов жалко.

Тогда всем стрелковым клубом мужики перетащили мою Реликвию на стену и давай пулять из баллисты самым разным припасом по шершавым спинам. Реально — ничего страшного, но Гольдбрейх предупредил, что это может быть лишь началом: новый год не обязан повторять «раскачной» старый.

Через несколько дней акулы ушли, скатились в море.

А я понял, как слаб человек против природы. Даже если у него есть ДШК.

— Автовоз уйдет, глупи пассажир ждать не будит! Парасписанью, савсем скоро!

Пора в путь-дорогу. Попрощался с Гоблином, пожелали друг другу удачи.

В салоне автобуса я пошел назад, решил расположиться с правой стороны. Пожал руку Фархаду Мехтиеву, сел рядом.

— Пирожок хочешь? Жена пекла. А где твой ствол?

— Дая с револьвером… Пирожок возьму, спасибо, Фархад.

Азербайджанец неодобрительно качнул головой — как так без нормального ствола по таким дорогам ездить?

Пирожок я взял из вежливости, чуть позже незаметно сунул в сумку, заодно и перекантовал ее, переложил посылки. Бероевскую наверх — там гостинцы, а вот производственную — Корнееву — вниз, тяжелая, зараза, сплошной металл. Корнеев с семьей уже переехал в Берлин, он теперь капитан «Нерпы» — служебного парохода немецкого проекта, их собирали на верфях города Киля, а у нас в России подобные собирались в городе Або, финском городе Российской империи, на заводе Крейтона. Использовали в Министерстве земледелия и государственного имущества для охраны Северо-Восточных берегов Сибири.

Стальной корпус, вертикальная паровая машина «Compaund» с холодильником.

Судоводителя, а тем более судомеханика, у немцев не оказалось: человек, способный исполнять эту обязанность, умер еще в прошлом году от воспаления легких. С Корнеевым один наш парнишка, двух в команду он набрал из немцев. Решение по «Нерпе» было принято чисто политическое — дизель на пароход не ставить, машину восстановить, запустить на угле, ремонтировать сначала в Берлине, позже своим ходом перегнать на доделку в Замок Россия. Постоянный порт приписки — Замок Берлин.

Вот и везу теперь Корнееву разные аутентичные железки, блестящие и не очень.

Народу в автобусе немного: кто до Ментовки, кто в Дровянку, четверо едут до Берлина.

— И кто тут Степанов?! — выкрикнул Алик, заглянув в салон.

— Ну я, — баском откликнулся молодой боец в камуфле.

— К пулимету давай, дарагой, занимай место, — скомандовал водила и закрыл двери.

Боец аккуратно уложил «светку», переставил большой зеленый вещмешок натовского образца, надел висевший на крючке возле поста «штатный» шлем, опустил на глаза «окуловские» очки и полез наверх, к пулеметному посту в корме салона — люк с короткой лесенкой и вращающимся сиденьем. Штатного пулеметчика в экипаже «кавзика» нет — эти обязанности исполняет кто-нибудь из списка пассажиров, по решению Алика.

Тронулись, братцы, на Берлин…

Сложная тема. Как сказал на совещании Сотников: