Читаем без скачивания Во главе кошмаров - Лия Арден
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Веста перевела дыхание, отступила на пару шагов. Я молча следила за каждым движением. Тиски в груди ослабли от мысли, что я наконец начну понимать больше из произошедшего.
– Несмотря на чёрный цвет и пренебрежительное отношение в Палагеде к тем, кто его носит, благодаря природному обаянию Камаэль легко располагал к себе всех, с кем начинал говорить. У него были десятки друзей, – с печальной улыбкой заверила Веста, а заметив мой недоумённый взгляд, издала смешок и кивнула. – Известный тебе сейчас Камаэль совсем не тот, которым он был тогда.
– Что произошло?
– Ты.
Стало жаль, что именно Весте выпала участь принести мне эту весть. Я не ощутила боли от её ответа, словно и так знала, но мне было жаль мою почти что сестру, которую я заставила открыть шкатулку с секретами.
Я не шелохнулась, сохранив отстранённое выражение лица.
– Позже мы узнали, что это был день твоего рождения. Камаэль время от времени приводил друзей на Переправу. Он не рассказывал, кем является, но друзья доверяли ему, так как десятки раз приходили и уходили с Переправы в полной сохранности. Они веселились здесь, смотрели на различные иллюзии, даже не зная, что именно Камаэль хранил их от опасных территорий. Я слышала, что ещё задолго до моего рождения развлечения на Переправе были обыденным делом, но из-за смерти Танатоса находиться здесь стало опаснее. Разумеется, приводя их, Камаэль нарушал правила, но я была виновата не меньше, позволяя ему это. Он был таким счастливым, а мне было приятно видеть брата чаще. Узнай отец, что он приглашает друзей ради веселья, не одобрил бы.
Меня замутило, желудок болезненно сжался от неприятного предчувствия, пока Веста затягивала рассказ, напоминая то, что я и так знала.
– Но после моего рождения все развлечения закончились, – догадалась я.
Она кивнула, разглядывая маки под ногами.
– Отец вырвал часть Переправы ради твоей жизни. Мы понимаем, что он не мог заранее предупредить об этом, Илира позвала его внезапно, а решение о твоём возрождении принималось за секунды и…
Я вспомнила.
Вспомнила, как сама Веста уже рассказывала мне:
«Мы с братом были здесь, и произошедшее напомнило катаклизм. Гипнос вырвал значительный кусок, чтобы позволить тебе дышать, и вся Переправа задрожала. Землетрясения, расщелины, наводнения, немалая часть территорий перестраивалась в течение какого-то времени».
У меня загудело в голове от осознания, к чему всё идёт.
– Землетрясения, расщелины, наводнения… – процитировала я её же слова. Веста согласно кивнула. – Друзья Кая были на Переправе в тот момент?
– Да.
– Что произошло? – не знаю, каким чудом мне удавалось сохранять ровный тон голоса, когда внутри всё в ужасе сжалось перед неизбежным ударом.
На мгновение желание попросить Весту не продолжать взяло вверх, но смешно бежать от произошедшего. Оно всё равно меня нагонит. Так пусть лучше бьёт в лицо, чем в спину.
– Камаэль пытался им помочь, но разрушения были слишком масштабными. Многие провалились в образовавшиеся при перестройке ландшафта трещины. Они были в лесу, начался пожар, другие оказались зажаты под рухнувшими деревьями. Я подоспела к самому концу, когда вокруг раздавались крики и грохот. Камаэль пытался спасти троих из огня. Помимо ожогов и кровоточащей раны в боку, одна его рука была сломана. Я не могла его удержать, поэтому с помощью иллюзий корней прижала к земле, не позволив отправиться в огонь. Его друзьям было не помочь, и я… я хотела спасти брата. Иллюзии были слишком хаотичными, нам было не справиться, – голос Весты надломился, она пожевала нижнюю губу, борясь с подступающими слезами.
Ей понадобились секунды, она не заплакала. Успокоилась, выпрямилась и подняла на меня взгляд.
– Сколько погибло?
– Двенадцать.
Лёгкие сжались в болезненном спазме. Ради того, чтобы я жила, погибло тринадцать палагейцев, включая мою мать. Из-за меня одной. Кай был подростком, выходит, моё рождение убило двенадцать школьников.
– И среди них первая любовь Камаэля.
Я выдохнула и не смогла вдохнуть. Тело парализовало, только сердце, сжавшись, продолжило биться, но неровно, принося колющую боль при каждом сокращении.
– Она сгорела у него на глазах. Я знала, что ей уже было не помочь, думаю, сейчас Камаэль тоже это понимает, но тогда… после произошедшего он ненавидел меня, на протяжении двух лет отказывался даже разговаривать. Это была первая влюблённость, вряд ли она бы продлилась долго, но Камаэль потерял её и ближайших друзей поистине жутким образом, – более Веста не выдавливала слова и не подбирала выражения, правда потоком лилась на меня, и я глотала её, надеясь не подавиться. – Камаэль изменился, а узнав причины катастрофы, отказался находиться на Переправе, потому что при виде тебя и меня он, по его словам, испытывал лишь гнев.
Его усиливающая эмоция.
– После происшествия Камаэль бросил учёбу в школе Пелеса и ускоренно завершил обучение при помощи нанятых Гипносом наставников, живя в Санкт-Данаме. Затем он всё-таки вернулся в Пелес, чтобы получить высшее образование. Именно тогда брат отошёл от трагедии и начал со мной разговаривать, хотя продолжал посещать Переправу урывками, не желая задерживаться из-за мрачных воспоминаний. Насколько я знаю, он больше не заводил друзей и стал таким, каким мы знаем его сейчас. Полностью сосредоточившись на занятиях, он завершил обучение в Пелесе и поступил на второе высшее в университете Санкт-Данама. По моей просьбе Камаэль и отец изредка начали помогать присматривать за тобой. Они оба стали появляться чаще, иногда задерживаясь на недели.
– Не может быть, чтобы было всё так просто. Кай забыл о произошедшем?
– Не забыл, – согласилась Веста. – Вы не ладили. Точнее, Камаэль с тобой. Ты же, познакомившись с ним, влюбилась. При первой же длительной встрече ты исковеркала его имя, сказав, что оно похоже на «карамель». Затем преследовала его, повторяя, что любишь карамель. – У Весты вырвался печальный смешок.
Я села на траву и обхватила голову руками, силясь вспомнить картины прошлого целиком, но нашлись лишь отрывки событий, от которых хотелось завыть. Веста присела напротив, чтобы вновь иметь возможность смотреть мне в лицо.
– Камаэль был строг к тебе, но ты слушалась. Выполняла любые задания и его требования, кроме одного.
– Какого?
– Оставить его в покое.
Веста выдержала паузу, позволив мне ощутить горечь от желания Кая.
– Это была жестокая и не совсем понятная маленькому ребёнку просьба, поэтому ты никак не хотела её выполнять, – пояснила она, когда я прекратила попытки вспоминать. – Камаэль почти никогда не повышал на тебя голоса, не говорил обидных слов, но ты ощущала его ненависть. Я наблюдала, как он боролся, старался напоминать себе, что ты не виновата в катастрофе на Переправе, но стоило
