Читаем без скачивания Психология будущего. Уроки современных исследований сознания - Станислав Гроф

Поскольку функциональные психозы определяются не медицинским, а психологическим способом, поставить строгий дифференциальный диагноз между духовным обострением и психозом тем самым путём, каковой используется в медицинской практике для определения различных видов энцефалита, опухоли мозга или слабоумия, оказывается невозможно. Может быть, принимая во внимание подобное обстоятельство, каких-либо диагностических заключений и вовсе невозможно сделать? Но в таком случае, каким же образом нам надобно подходить к подобному вопросу, и что вместо ясного и недвусмысленного дифференциального диагноза между духовным обострением и душевным заболеванием нам следовало бы предложить?

Достаточно надежный альтернативный подход может заключаться в том, чтобы установить критерии, по которым было бы возможно определить, какой же индивид, переживающий напряженное непроизвольное холотропное состояние сознания, подходит для такой терапевтической стратегии, которая признавала и поддерживала бы происходящее событие. И, наоборот, стоило бы попытаться определить, при каких же обстоятельствах использование альтернативного подхода всё-таки окажется неуместным, а нынешняя общераспространённая практика медикаментозного подавления симптомов оставалась бы предпочтительной.

Необходимой предпосылкой для подобной оценки явилось бы подробное медицинское обследование, которое отсеяло бы состояния, имеющие органическую природу и требующие биологического лечения. Но если бы это было сделано, то следующим важным признаком стала бы феноменология исследуемого необычного состояния сознания. Ведь духовные обострения вовлекают в себя сочетание как раз тех самых биографических, околородовых и надличностных переживаний, которые при обсуждении расширенной картографии психики были нами описаны ранее. И такого рода переживания могут вызываться среди любой наугад собранной группы «нормальных» людей не только психоделическими веществами, но также и такими простыми средствами, как медитация, шаманский бубен, учащённое дыхание, побуждающая воспоминания музыка, работа с телом, либо при помощи чего-то иного из всех остальных многообразных нелекарственных средств.

Те же из нас, кто работают с холотропным дыханием, видят такие переживания во время ежедневной работы или на семинарах и могут воспользоваться благоприятным случаем оценить их целительные и преображающие возможности. Учитывая подобное обстоятельство, становится необычайно затруднительно приписывать похожие переживания в тех случаях, когда они непредумышленно происходят в повседневной жизни, какой-то экзотической, но всё же пока неизвестной патологии. Поэтому в высшей степени необходимо подходить к этим переживаниям точно таким же образом, как к ним относятся во время холотропных сеансов, то есть воодушевлять людей отдаться протеканию события и поддерживать возникновение и полное выражение того бессознательного содержания, которое оказывается доступным.

Другим важным предопределяющим показателем может выступать отношение самой личности к этому событию и её переживательный стиль. В большинстве случаев людей, имеющих холотропные переживания, невероятно воодушевляет уже само осознание того, что всё происходящее с ними является каким-то внутренним событием, и они, открываясь работе с переживанием, становятся заинтересованными в её проведении. Но индивидам, у которых подобная простейшая прозорливость отсутствует, которые используют по большей части механизм проекции или страдают манией преследования, трансперсональные стратегии не подходят. Ибо способность создавать хорошие рабочие взаимоотношения с необходимым количеством доверительности является совершенно необходимой предпосылкой для психотерапевтической работы с людьми, находящимися в состоянии кризиса.

Также очень важно обращать внимание на то, как пациенты рассказывают о своих переживаниях. Ибо зачастую сам по себе стиль сообщения различает перспективных кандидатов для немедикаментозного лечения и неподходящих, или тех, по поводу которых остаются сомнения. Очень хорошим предопределяющим показателем может оказаться то, насколько складно и логично описывает человек свои переживания, невзирая на то, каким бы чрезвычайным и странным не казалось их содержание. В некотором роде это должно походить на выслушивание рассказа лица, которое только что прошло через психоделический сеанс и рассудительно описывает всё, что несведущему человеку может показаться странными и нелепыми переживаниями.

С трудностью дифференциальной диагностики духовно-психических кризисов тесно связан вопрос об их классификации. Ведь вообще, насколько возможно различать и устанавливать среди них определённые типы или категории так, как это делается в «Диагностическом и статистическом руководстве по душевным болезням» (DSM-4), которым пользуются традиционные психиатры? Но перед тем как обратиться к этому вопросу, необходимо подчеркнуть, что попытки классифицировать психиатрические заболевания, за исключением тех, которые явно выказывают своё органическое происхождение, были, в общем-то, безуспешными.

Существует общее расхождение относительно диагностических категорий как между отдельными психиатрами, так и между психиатрическими сообществами разных стран. И хотя DSM пересматривался и менялся множество раз, лечащие врачи жалуются, что у них постоянно возникают трудности в согласовании симптомов, наблюдающихся у их пациентов, с официальными диагностическими категориями. Духовные обострения также не составляют исключения, и даже наоборот, прописывание людей, находящихся в состоянии духовно-психического кризиса, по заранее определённым диагностическим ящичкам особенно сомнительно из-за того, что феноменология таких состояний необычайно богата и может проявляться на всех уровнях психики.

Симптомы духовно-психических кризисов представляют собой проявление и выражение в телесном виде глубинных движущих сил человеческой психики. Ведь психика человека — это многомерное и многоуровневое образование, не имеющее никаких внутренних подразделений или границ. И элементы, происходящие из послеродовой биографии и фрейдовского индивидуального бессознательного, составляют с движущими силами околородового уровня и надличностной сферы некую непрерывность. И потому мы никоим образом не можем уповать на то, что когда-нибудь в конце концов выявим ясно очерченные и чётко разграниченные типы духовных обострений.

И всё-таки наша работа с индивидами, находящимися в состоянии духовно-психического кризиса, обмен мнениями с коллегами, проводящими ту же работу, и изучение литературы убедили нас, что, в общем-то, возможно и даже полезно выделить несколько базовых видов духовно-психических кризисов, которые обладают достаточно характерными признаками, отличающими их от других. Вполне естественно, что у них нет чётко определённых границ, и на практике мы будем рассматривать их как в значительной степени друг друга перекрывающие. Но для начала я просто представлю список наиболее важных разновидностей наблюдавшихся нами духовно-психических кризисов и коротко расскажу о каждом из них.

1. Шаманская болезнь.

2. Пробуждение Кундалини.

3. Состояния сознания, соединяющего с божественным («вершинные переживания»).

4. Психологическое обновление через возвращение к средоточию.

5. Кризис психического раскрытия.

6. Переживания прошлых жизней.

7. Общение с духами-водителями и «установление канала связи».

8. Околосмертные переживания (ОСП).

9. Близкие встречи с НЛО и переживания похищений инопланетянами.

10. Состояния одержимости.

11. Алкоголизм и пристрастие к наркотикам.

Шаманская болезнь

Ранее мы уже говорили, что начало деятельности многих шаманов — мужчин и женщин, которые в различных культурах выступают как знахари или врачеватели, связано с неким возникающим само собой волнующим духовидческим состоянием, которые антропологи окрестили «шаманской болезнью». В подобных случаях будущие шаманы психологически и даже физически уходят из своего повседневного окружения и испытывают мощнейшие холотропные переживания. Как правило, они совершают путешествие в нижний мир, царство мёртвых, где на них набрасываются демоны и подвергают ужасающим мучениям и испытаниям.

Это болезненное посвящение достигает своей наивысшей точки в переживаниях смерти и расчленения, за которыми следует возрождение и восхождение на небесные сферы. Оно может заключать в себе превращение в птицу, подобную орлу, буревестнику или кондору, и полёт в царствие космического солнца. У новопосвящяемого шамана может также быть переживание того, как эти птицы уносят его в сферы солнц. В некоторых культурах тема волшебного полёта заменяется рассказом о подъёме в небесные царства по мировому древу, по радуге, по столбу со множеством зарубок или по лестнице, сотворённой из стрел.