Читаем без скачивания Меж двух огней - Патрик Вудроу

— Вот черт, — повторил он.

Еще сильнее, чем угрызения совести, его потрясла внезапно вспыхнувшая симпатия к Пили. Пили обожал своего старшего брата. Он лепил себя по образу и подобию Руни во всем. Он одевался так же, курил ту же марку сигарет, пил то же пиво, ездил на той же модели мотоцикла. Когда Руни расставался с девушкой, Пили пытался добиться ее расположения, чтобы ни в чем от него не отставать. Никто не переживает легко потерю брата, но Пили, наверное, воспринял это хуже, чем другие.

— Черт.

Одновременно с сожалением и симпатией Стрейкен почувствовал укол вины. Он мог во всех деталях восстановить в памяти те события. Жаркий вечер в Куала-Лумпуре. Битком набитый бар. Стрейкен вышел из бара позвонить Гамильтону. Через секунду в здание ворвалась полиция, которая вошла по пожарной лестнице. Стрейкен вернулся, но к этому моменту избиение уже началось. Удар за ударом, удар за ударом. Тогда он повернулся и убежал.

Стрейкен украдкой посмотрел в сторону кубрика. Шлеппи давал Пили и Кей Ти урок рыбалки. Он учил их, как забрасывать леску и разворачивать так, чтобы не зацепить крючком за утлегари. На пятнадцати узлах это было тяжелее, чем казалось. Пили выглядел очень сосредоточенно. Стрейкен всем сердцем сочувствовал ему. Надо будет как-нибудь выбрать подходящий момент и выразить ему соболезнования.

Поняв, что разговор окончен. Сумо крякнул и вернулся к управлению судном.

Через несколько минут Кей Ти присоединилась к ним на капитанском мостике. Позади стула Сумо был закругленный диванчик, и она бросила на него полотенца, потому что без них сидеть было бы очень горячо.

— Зачем мы плывем туда? Нырять лучше здесь.

Стрейкен вздохнул. Сейчас он еще раз поделится тайной, которую он с таким рвением хранил. И шансы, что реакция Кей Ти будет такая же сдержанная, как у Сумо, были невелики.

— Я ищу затонувшее судно.

— Ерунда какая.

— Да, ты совершенно права, это полная ерунда.

— Затонувшее судно? Ты серьезно?

Стрейкен оглядел яхту. Он похлопал Сумо по плечу, потом махнул Пили и Шлеппи, чтобы подошли к ним. Сейчас они были одной командой, и он должен был рассказать им все. В данный момент он хотел говорить о чем угодно, совершенно о чем угодно, только чтобы отвлечься от мыслей о Руни.

Сказать им имело смысл. Что, если он найдет его? Если корабль и вправду здесь, то будет невозможно спрятать его от них. Но он расскажет им не всю правду. Им необязательно знать, что он в бегах, и еще им не надо знать, что на дне может быть что-то ценное. Он не обязан произносить слово «наследство».

Его выслушали в полнейшем молчании.

Стрейкен смотрел на их лица, пока говорил. Трое улыбались, неуверенные в том, стоит ли ему верить. Четвертое лицо ничего не выражало.

38

Как только Стрейкен закончил свой рассказ, Шлеппи и Пили вернулись к рыбалке, оставив Стрейкена, Кей Ти и Сумо на капитанском мостике. Кей Ти протянула ему флакон крема от загара и повернулась спиной, не говоря ни слова. Стрейкен с радостью согласился и минут пять намазывал ее кремом. У него самого уже был хороший загар с Кюрасао, и ему не нужен был никакой крем, но когда он закончил, то тоже повернулся спиной и попросил положить слой потолще. Руки Кей Ти массировали ему спину, и Стрейкен блаженствовал с закрытыми глазами.

— Знаешь, — сказал он, — я думаю, что был слишком строг с тобой. Извини меня, пожалуйста. Предлагаю найти компромисс.

— Я слушаю.

— У тебя есть с собой баллоны?

— Четыре.

Он предполагал, что у нее вдвое меньше. На «Морском духе» не было компрессора, так что Стрейкен купил себе восемь баллонов в «Морском безумии» накануне отъезда и выторговал себе скидку в обмен на несколько фотографий для их стенда по дайвингу.

— Мы вместе с тобой погрузимся четыре раза. Два раза сегодня, два завтра. Но если мне понадобится погрузиться на большую глубину, то ты останешься на судне.

— Почему это?

— Я не могу позволить тебе погружаться больше, чем на тридцать метров.

Если Кей Ти получила статус спасателя в профессиональной ассоциации дайверов, то она должна иметь представление, что делать в непредвиденной ситуации. Стрейкен был уверен, что она прекрасно может держаться в теплых морях на небольшой глубине, и точно так же он был уверен, что не возьмет ее на глубину более тридцати метров. Ниже тридцати дайвинг быстро превращается в другой вид спорта. Эффект может быть ошеломительным, если не предпринять соответствующих мер.

— Да ты что! Я прекрасно опускаюсь на глубину!

— Я не думаю.

— Ланс, если мы найдем это затонувшее судно, я пойду с тобой. И прекрати изображать из себя заботливую мамочку-наседку.

Стрейкен не хотел спорить и предложил Кей Ти другой компромисс:

— Может быть, но тогда тебе придется держаться верхних склонов рифа.

— О боже мой! Я покажу тебе свой сертификат, ты увидишь мою квалификацию! Да кто ты вообще такой, чтобы говорить мне, что мне можно делать, а что нельзя? А если ты такой ответственный дайвер, то почему ты ныряешь один, между прочим? Это, кстати, правило номер один.

— Правило номер один — не задерживать дыхание.

— Зануда ты.

Стрейкен улыбнулся.

— У тебя была когда-нибудь декомпрессионка?

— Нет. А у тебя?

— Один раз.

— Плохо было?

— Плохо не то слово.

— Расскажешь?

Кей Ти снова улыбалась, а значит, Стрейкен все делал правильно.

— Это было два года назад на Кюрасао, мой баллон застрял в своде пещеры.

— Да, похоже на тебя, — засмеялась она, — что ты делал в пещере-то?

— Гнался за омаром. Панулирус аргус. Кошмарное чудовище.

— Да? Звучит намного серьезнее, чем хомо сапиенс.

Стрейкен улыбнулся.

— Я попытался высвободиться, но через десять минут понял, что ничего не выйдет. У меня не было выбора. Мне пришлось снять баллон.

— Ты на какой глубине был?

— Сорок три метра. Я был внизу двадцать минут.

— И что было дальше?

— Даже после того, как я снял компенсатор плавучести, я не смог вытащить баллон, так что я всплыл. Я все делал правильно: выдохнул, и только после этого поплыл наверх. Я думал, пронесет.

— А потом?

— А потом появился Пит. Мы разделились, так что он всплыл искать меня на поверхности. Я ждал его в лодке. Я так быстро поднялся, что уровень азота в крови был еще очень высок. Сначала закололо в суставах. Пит на всех парах помчался к берегу и бросил меня на заднее сиденье своего джипа. К этому моменту губы у меня посинели, желудок переворачивался, а голову, казалось, зажали в тиски.