Читаем без скачивания Укради меня (СИ) - Анель Ромазова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Всего хорошего, Кисунь, — с ядом в голосе произносит он.
— Пока, — выжимаю тихо.
Неосознанно, придавливаю руку к груди, чтобы помешать отраве, попасть в то, что с трудом, но еще бьется. Гадко расползается ощущение, что именно Саша меня бросил.
Его мужественный, четкий профиль. Смех. Смятая постель и ужасно горький кофе из одной чашки — развеяно по ветру, все чего я хотела.
Глава 32
Руки на руле.
Педаль на скорости.
Саша, не сбрасывая газ, вышвыривает в окно букет тюльпанов.
Нежные бутоны ломаясь об асфальт, ложатся к моим ногам. Сок слезами катится по стеблю, также как слезы ливнем стекают по моим щекам.
Холод пронимает, будто на мне нет кожного покрова. Обнажена до самых косточек. Да и зубы выстукивают чечетку, пока я провожаю глазами удаляющуюся машину.
Проходит пять, затем десять минут.
Ничего не меняется.
Я продолжаю пялиться на черные разводы шин и все вокруг кажется выжженным радиационным излучением. Ветер не колышет листву своим шорохом. Птицы не издают ни единого звука.
Аномальная тишина, закрытого города Чернобыля, накладывается поверх знакомой с детства обстановки. Пугает пустотой своей бездны отчаяния. Только теплое, сжимающееся сердце в моих ладонях, так и протянуто к тому, для кого это ничего не значит. В груди зияет дыра, с пропастью не принятых и отвергнутых чувств.
— Видишь, как оно, Лика. Если бы любил — не ушел. Я — то всегда рядом, только позови, — тирада Костика, с напылением дерьмового воздыхателя, долетает кусками, — Букет, кстати, говнище. Кто ж девушке мертвые цветы дарит. Я бы с такой пошлятиной, сроду не сунулся, — фраза рубит во мне оцепенение.
Пару раз медленно вдыхаю и выдыхаю, приводя в норму свое состояние. Поворачиваюсь к Рытникову. Открываю рот, чтобы сказать, как сильно мне наплевать на его мнение, но пребывая в опустошенности, не эмоционирую.
— Сворачивай драматургию, покупатель идет, — часто моргает, присматриваясь поверх меня, да и я глотаю противный комок, застрявший в горле.
Мне за Лизку переживать надо, а не из-за каких — то сраных чувств, до которых никому нет дела.
Снова пытаюсь убедить себя.
Все закономерно.
Без черной полосы — не бывает и белой.
Разводить нюни — без пользы.
Трата самого дорого.
Времени.
Стараюсь, не слишком суетиться. Вглядываюсь в темные стекла мазды и молюсь, чтобы сделка состоялась. Проверяю циферблат на мобильном.
Всего лишь прошло десять часов от начала конца, а душа моя разодрана в клочья. Ощущается с такой мукой. Не иначе, как парочка озверевших псов, истерзали со всей жестокостью, некогда светлую материю.
Думаю и дальше — будет не легче. Добровольно подписываю себе приговор, соглашаясь на денежную кабалу Рытникова. Отвертеться парой свиданий — не выйдет. Костик, с характерными повадками дога, вцепится в меня. Заплатил — имеет все права. Купленную куклу не берегут. С ней развлекаются.
Догадываюсь, что за гнусная участь мне уготована, но есть и положительный момент. Я — то отобьюсь, если он попробует, настоять на своих омерзительных ухаживаниях.
Сейчас основная задача вернуть Лизу и закрыть долг перед криминальной ячейкой. Буду решать проблемы, по мере их поступления.
— Соска, я заряжен, погнали сестру выкупать, — орет извращенец на всю округу.
Вот именно, чего-то подобного я и боялась. Сие прозвище прилетает ко мне в уши, и я мечтаю это расслышать. Звучит же, как женщине с репутацией "простигосподи" Даже доброе намерение, не меняет моего восприятия. Благими делами, как известно, мостится дорога в самое пекло.
И как теперь к нему в машину садиться на виду у всех. Хотя, какая мне разница. Самый дорогой человек, с моих же слов, уже считает меня легкодоступной.
— Еще раз так назовешь — язык вырву, — шиплю ему злобно.
— А че такого? Ладно — Ладно, выдыхай, бобер. Нет, так нет. Чет ты бледная. Я наверно сам поеду.
— Куда? Они же мне позвонят.
— Спок, я по своим каналам прошерстил, узнал, где Корней обитает. Поедем, не дожидаясь. Отвалим лаве и заберем Лизуна.
— Странно, опилки тоже иногда соображают, — саркастично выдаю, сажусь вперед и пристегиваюсь.
— Фу, Скворцова, — со всей грубостью откидывает мне собачью команду, — Не на того лаешь. Надо было Ромео зубы скалить. Глядишь, целкой бы осталась. Ему — то на это насрать, а мне нет, — от пахабного хамства ахаю и не отвечаю, лишь сильнее скрещиваю руки на груди.
Мне и сказать — то нечего. Кроме того, что это его не касается. Ему и вторым, никогда не бывать. Может, я полоумная, но о том, что было с Сашей, совсем не жалею. Жалею об одном, что копилку счастливых впечатлений, не удалось заполнить целиком.
Проехав совсем немного, останавливаемся возле минимаркета..
— Что еще!! — срываюсь в нетерпении.
— Сходи за водой. Пересохло во рту, пока уговаривал, тачку до завтра оставить, — для убедительности, заходится удушающим кашлем.
За что мне это испытание?!!! Спаситель — водохлеб. Жаль, что мне не до смеха. Куплю ему пятилитровку и заставлю выпить. Вот будет конфуз, когда он описается перед Корнеем.
Освещаю морду этого бэтмена раздраженным взглядом. Он, с явным непотребством, осматривает мою расстегнутую пуговку внизу платья. Приходиться, сжать воздух в легких, чтобы не нахлобучить ему рюкзак на голову.
Инстинктивно прикрываюсь, окропив похотливый блеск гневом, как святой водой. Злость вот-вот паром хлынет из всех отверстий на моем лице. Его физиономию размазывает блаженно — тупенькой гримасой. А вот веры преображение не вызывает.
Совершаю трюк не хуже именитого гимнаста. Подсунув к попе рюкзачок, выскакиваю из машины. Не хватало, чтоб он еще и мою задницу прожигал голодным взглядом.
Стоит добраться до двери магазина, как Рытников стартует сжигая резину.
Да твою ж мать! Дважды попасться на одну уловку, это просто ахтунг.
Единственное, что приходит в мой забитый переживаниями мозг — рвануть вперед. Вместо этого просто утыкаюсь в горизонт. Несколько секунд пребываю в растерянности, пока толчком двери сзади, меня не подгоняют обратно к дому.
Там, рассиживаясь на скамейке, изображаю скульптуру — страдание. Полчаса позирую невидимому мастеру, не шелохнувшись.
Мне не хочется домой. До ужаса уверено считаю, что если долго вглядываться в одну точку, то пустота рассеется. Зашифрованная картинка сложит расплывчатые штрихи и линии в улыбку на личике Лизы.
Моему желанию суждено сбыться в сантиметре, до потери надежды. Белый седан с заметным антикрылом на
