Читаем без скачивания Сон на золе (СИ) - Моррисон Марк

— Потому что стал тупым, как пробка, — прорычал Таран. — Так что засунь это щедрое предложение себе в задницу и поворочай там.

— Таран, заглохни! — гаркнул Хоттабыч.

— Да не буду я молчать! Этот мудила раз за разом приходит и впаривает нам свои райские кущи. Слышь, догмат, можешь подтереться своими предложениями. Ваша секта долго не протянет, имей ввиду. Как только в Узле или Ковчеге узнают про ту херню, которой вы здесь занимаетесь, так сразу зачистят этот сектор к ебеней матери!

— А–я–я, — покачал головой абсолютно спокойный Бурый. Даже фирменная улыбочка не покинула его лица. — Негоже так общаться со старшими.

— Каким старшими? — вспылил солдат. — Ты что, дед какой–то?

— Я старше тебя, потому что выше, как в пищевой цепочке, так и в духовном плане. Но есть люди, которые абсолютно не понимают слов, сколько им не втаптывай. Зато есть другой, более действенный способ. Гиря.

Громила шагнул в сторону солдата, но тот явно не собирался сдаваться без боя. Таран увернулся от удара мощной ручищи, поднырнул под вторую и нанес несколько ударов Гире под дых. Только тот словно и не заметил. Да что у этих сектантов с восприятием боли? На моей памяти из них только Дзыга реагировал на ранения. В общем, шансы тут были явно неравные. Пускай громила и не отличался такой подвижностью, как Таран, но его силища порядком пугала. Отработав по корпусу, Таран сместился в сторону, вмазал ногой по колену сектанта. Пригнулся, позволив огромному кулаку скользнуть во шевелюре, а затем ударил. Сильно и резко, словно выстрел из катапульты, выписал Гире апперкот.

Хряпнуло так, словно кто–то уронил на землю арбуз. Голова сектанта дернулась назад. Но, вместо того, чтобы повалиться назад, или хотя бы отступить, Гиря очередным размашистым ударом не глядя впечатал солдата в стенку. Харкнув себе под ноги кровью, воин поднял руки, готовясь ко второму раунду. Который не последовал. Сектант просто шагнул вперед и обхватил Тарана ручищами, после чего снова вмазал служивым об стенку. На этот раз пленник обмяк и повис в руках обидчика.

— Гиря, только смотри не зашиби раньше времени, — как–то с опозданием произнес Бурый. — Дзыга, давай этого тоже отстегни, возьмем с собой. Очевидно, данный случай требует куда больше разъяснительной работы.

— Оставь парня, догмат, — тихо сказал Хоттабыч. — Он и так теперь чуть живой, а лишние уговоры его мнения не поменяют.

— Это мы еще посмотрим, — зловеще оскалился сектант. — Но ты не переживай, до вас очередь тоже дойдет.

Офицеру оставалось лишь беспомощно наблюдать, как его подчиненного отстегивают от цепи и взваливают на плечо громилы. Наверное, это был отличный момент для нападения. Я свободен от оков, Гиря занят своей ношей, а Бурый повернулся ко мне спиной. Но сил элементарно не хватало. А еще, мне казалось, что сектант специально стал так, чтобы «проверить меня на вшивость». Нет, дядька, фиг тебе во всю квадратную харю. Вот оклемаюсь немного, тогда мы с тобой и потягаемся. По крайней мере я очень надеялся, что найду такой способ, учитывая наши неравные силы.

Ничего не говоря, сектант двинул на выход, потом Гиря и Дзыга, а я уже поплелся в след за ними. Выходя из камеры, я встретился взглядом с Хоттабычем, который постучал кончиком указательного пальца по виску. «Думай, Каин. Думай и делай выводы». Понять намек было не сложно. Я кивнул.

Мы пошли по просторному коридору, по обоим бокам которого шли одинаковые помещения с пронумерованными дверями. Готов поклясться, что из–за некоторых из них я слышал характерные клекот и подвывание измененных. Сколько же здесь заполненных камер? Создавалось впечатление, что сектанты используют складской сектор города для консервации своего продовольствия. Это если слова солдат верны. Данное утверждение мне еще предстояло проверить.

— Насколько мы глубоко? — поинтересовался я, поравнявшись с Бурым. Требовалось вытянуть как можно больше информации.

— Достаточно, чтобы не боятся Импульса.

— Думаете он будет повторятся?

— Пастырь сказал, что нам теперь придется жить с этим.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— И вы ему беспрекословно верите?

Догмат покосился на меня не самым добрым взглядом. На моей памяти это была первая тема, не вызвавшая у него пренебрежительной усмешки.

— Ты новенький, поэтому я прощаю твое недоверие. Первый и последний раз. На будущее имей ввиду, что те, кто сомневается в нашем лидере, долго не живут. Что касается твоего вопроса — причин не доверять Пастырю у нас еще не было. В отличии от остальных, он общается с Богом напрямую. И до сих пор все его предсказания сбывались.

— Тогда вам следовало назвать его Пророком.

— Его самая важная, но при этом и самая сложная задача — забота о своей пастве, о нас. Поэтому он и Пастырь.

Я понял, что ступил на тонкий лед, требовалось поскорее сменить тему. К счастью, мы как раз вышли к жилым секторам. То есть, секстанты сделали их жилыми. В этом месте когда–то располагалась торговая площадка, пронизывающая несколько уровней низинного города крупными шахтами. Перекинутые арочные мосты, проходные балконы, элеваторы и лифты создавали атмосферу огромного ТРЦ. А еще эти яркие лампы солнечного света — сразу и не скажешь, что находишься под землей.

Далее пришло осознание того, насколько тут много людей. Десятки. Возможно даже сотни. Они сновали туда–сюда, каждый спешил по каким–то своим делам. Мужчины все поголовно бритоголовые, а у женщин выбривалась только передняя часть головы, оставляя весьма своеобразную прическу. Но каждый член секты независимо от пола носил во лбу шрам в виде восьмиконечной звезды в круге.

Странный выбор стрижки. Как по мне, ходить лысым в наше время — себе дороже. Сейчас волосы — это тот фактор, который хорошо выделяет людей на фоне измененных. Мало ли, высунешь свою лысую башку из–за укрытия, а какой–то шальной стрелок примет тебя за выродка, да черепушку продырявит. Кого потом винить?

Исходя из имеющегося опыта, я предполагал, что все встреченные мною сектанты будут ходить раздетые по пояс и размалеванные в серый, черный и красный. Оказалось иначе: подавляющее большинство носило одежду, как нормальные люди, и только изредка встречались индивидуумы, похожие на подчиненных Бурого. Судя по всему, местное общество делилось на касты, и разукрашивали себя только воины. По крайней мере, почти все размалеванные ребята таскали с собой оружие и выглядели не слабее Чука с Геком.

Первобытного общества тоже не наблюдалось. У каждого второго сектанта имелся технологичный гаджет, среди которых было очень много ППК. Искренне хотелось верить, что моих трофейных среди них нет.

— А что зеньки–то такие круглые стали? — хмыкнул догмат.

— Да как–то странно. Ни костров с вертелами, ни кишок, развешенных по стенам, ни кровавых жертвоприношений. Вы точно сектанты и каннибалы?

— Неприятные термины, — скривился Бурый. — Мы — Дети Бога. Новое общество, свободное от ограничений прошлого. Мы ценим человеческую жертвенность, и с благодарностью принимаем чужую плоть, как дар. Сейчас очень непросто раздобыть достаточно пищи, поэтому что может быть дороже, чем дар жизни? Мы не дикари, просто смотрим на вещи по–другому.

— То есть жилетка из человеческой кожи — это волне нормально?

— Жилетка — всего лишь символ. Или ты думаешь, что мне доставляет удовольствие ее носить?

— Я думаю о том, что должно приключиться с человеком, чтобы он по доброй воле согласился есть других людей. И измененных.

Пришлось заставить себя замолчать. И так уже взболтнул лишнего. Я ожидал, что Бурый сейчас обрушится на меня, если не с руганью, то с кулаками. Но сектант лишь снова надменно улыбнулся. Казалось, он действительно выше всего этого:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Когда весь мир идет под откос, и только один человек становится между тобой и безумием, не долго и уверовать. Ты сам поймешь, когда поговоришь с ним.

— А если разговор не заладиться, то я стану сочным ужином?

— На все воля Божья, — оскалился догмат.

У меня аж мурашки по спине побежали. От таких откровений встречаться с Пастырем мне хотелось все меньше и меньше. Поначалу слова имперских вояк вызывали у меня некоторые сомнения. Все же я видел их впервые и пообщаться мы успели всего–ничего. Но Бурый подтверждал те или иные моменты абсолютно спокойно. Значит не могло в этом сектантском кодле все быть так благополучно.