Читаем без скачивания Кот, который дружил с кардиналом - Лилиан Браун

Когда они расставили стол и стулья на плоском травянистом берегу живописной излучины реки, Полли воскликнула:

– Глянь! Свиристель!

– Где? – спросил он, нацеливая бинокль.

– На той стороне реки.

– Не вижу. Вообще ничего не вижу.

– Сними с линз крышки, дорогой. Птичка на том большом кусте.

– Там сплошь и рядом большие кусты.

– Ну всё, поздно. Улетела. – Она принялась распаковывать бумажную скатерть с салфетками. – А здесь дует сильнее, чем я думала. Возможно, мы зря тут пришвартовались… Любишь варёные яйца?

– Со скорлупой или без?

– Честное слово , Квилл! Сегодня ты невыносим. Кстати, – добавила она, подняв брови, – я слышала, вчера ты весь день провёл в доме Ван Брука в обществе Сьюзан Эксбридж.

– Уж не Радость ли Моя шпионила за мной с биноклем?

– Быстро! Вон там щегол!

– Где? – Он вновь взял бинокль.

– На ветке дикой вишни. Он чудно поёт, почти как канарейка.

– Что-то я его не слышу.

– Уже перестал. – Полли налила томатный сок в бумажные стаканчики. – А что ты делал в доме Ван Брука? – не унималась она. – Или мне лучше не спрашивать?

– Я помогал Сьюзан и адвокату из Локмастера распечатывать коробки, в которых якобы должны были лежать книги. Её назначили «ликвидатором» имущества.

– И что же вы нашли в коробках?

– Книги… но были и кой-какие восточные вещицы, представлявшие ценность как произведения искусства.

– Мы с восторгом встретили сообщение о том, что он завещал всё пикакской школе… Бери сандвичи, Квилл.

Он положил на бумажную тарелку сочные сандвичи с тунцом и сваренные вкрутую яйца, начинённые сочным фаршем, – то и другое было явно не для его длинных усов.

– Ван Брук был сложной натурой, – сказал он. – Я был бы не прочь покопаться в его прошлом и написать о нём книгу.

– Я слыхала, все его степени оказались липовыми.

– Кто тебе сказал?

– Да так, говорят.

– Мне думается, он гений-самоучка, – произнёс Квиллер. – Ван Брук – не первое его вымышленное имя, и, возможно, поэтому он отказался печатать биографию в моей колонке. Он был в розыске… или влип в какую-то историю… Эй! – Внезапный порыв ветра подхватил его бумажную тарелку и понёс её вместе с недоеденным фаршированным яйцом, как ковер-самолёт. – Ван Брук говорил по-японски и хорошо знал Азию. Не исключено, что он обманным путем заставлял американцев инвестировать фиктивные японские предприятия.

– На такое вряд ли решится школьный директор, – заметила она.

– Только не Ван Брук. – Квиллер вспомнил о тонких копиях договоров, которые он нашёл за обложкой «Мемуаров веселой молочницы». Вспомнил он и о тайне красных точек. Однако рассказывать Полли о том, что в пятидесяти двух коробках книги были нашпигованы денежными купюрами – фальшивыми купюрами, – он не стал.

– Послушай, как поёт вон та синяя сойка, – сказала она.

– Вот это птичка так птичка: её нормально видно и слышно! – заметил он. – Я за синих соек и кардиналов! Послушай, Полли. Я могу распознать расщеплённый инфинитив, причастие в препозиции или сложный неологизм, но я не способен отличить хохлатую синицу от желтобрюхой лазоревки.

– Тебе налить кофе? – спросила она, открывая термос. – Я испекла шоколадный кекс.

После нескольких кусочков кекса Квиллер оттаял.

– Похоже, это последний тёплый уикенд, – добро душно произнес он.

– Мне здесь сегодня очень нравится, – откликнулась она, – Я наслаждаюсь каждым мгновением.

– И я тоже. Нам нельзя друг без друга, Полли.

– Рядом с тобой я самая счастливая на свете, Квилл.

– Скажи что-нибудь из Шекспира.

– Моя, как море, безгранична нежность и глубока любовь. Чем больше я тебе даю, тем больше остается, ведь обе – бесконечны.

Квиллер перегнулся через стол и взял её руку – ту, на которой был надет подаренный им перстень с зодиакальным камнем. И, устремив на неё сверху серьезный взгляд, произнёс:

– Я хочу задать тебе один вопрос, Полли.

Затаив дыхание, она улыбнулась и замерла в ожидании.

– О чём вы говорили со Стивом на свадьбе?

До этого момента они ни разу не коснулись в разговоре темы её короткой интрижки со Стивом, как ни разу не вспомнили об аресте тренера.

Она немного помолчала, стараясь оправиться от неловкости, после чего произнесла:

– Мы говорили о лошадях, о моей любви к литературе, о «Собеседнике конюшего», о его аллергии, но более всего о лошадях. Ширли ему рассказала о тебе, и я долго распространялась о том, сколько всего ты вместе с Фондом К. сделал для Мускаунти. Когда я узнала о его аресте, то подумала, не использовал ли он меня в качестве алиби в ночь убийства.

– Нет, время не совпадало. Скорее всего, он пытался наладить финансовые контакты. Ферма Амбертон ищет себе ангела-хранителя.

– Когда ты начал его подозревать, Квилл?

– Когда он приехал в амбар в прошлую среду, чтобы поговорить о продаже фермы. Он спросил, что случилось с моими деревьями в саду. Если он никогда не бывал там раньше, откуда он мог знать, что сад срубили? К тому же у меня вызвало подозрение правое крыло его фургона, как раз на высоте моего почтового ящика. Казалось, крыло только что латали, хотя уверен я не был. Но главную улику мне подбросил Коко, когда нашёл папку с личными документами Ван Брука. У него было два завещания: одно, написанное недавно, отписывало всё его состояние Пикаксу, и второе, предыдущее, назначало единственным наследником юного конюха, помощника Стива.

– Конюха? – удивилась Полли.

Взяв очередной кусочек кекса, Квиллер поведал ей историю своеобразных отношений директора со своей экономкой и её сыном.

– Тогда Стиву пришла мысль избавиться от Ван Брука прежде, чем тот успеет переписать завещание, но было уже поздно. Когда я обнаружил эти два завещания, меня тотчас осенило, что друга Коко, кардинала, и кардинала Вулси убили из одного и того же оружия. – Он погладил усы.

– Гляди! – воскликнула Полли. – Думаю, вон тот зелёный с чёрной полосой на шее – самец-чиж.

– Раз ты так думаешь, то и я тоже… Может, по дороге заедем ко мне и ты посмотришь на мои гобелены? – спросил он, когда они стали собираться.

Полли с радостью согласилась.

– Только не садись под яблоней, – предупредил он её.

На обратном пути он извинился за своё дурное настроение перед ланчем.

– Юм-Юм меня вконец доконала, – пояснил он, – Не желает гулять со шлейкой, как Коко. В первый раз, когда я надел на неё шлейку, она прикинулась мертвой. Во второй – застыла столбом. А сегодня утром дала дёру и пропала из виду. Мы насилу нашли её под самой крышей на одной из радиальных балок. Она уже не первый раз там пряталась, но на сей раз зацепилась шлейкой за болт. И никак не могла высвободиться. Мне пришлось за ней лезть.

– Отец Вседержитель! Квилл, там же сорок футов высоты.

– Да, Полли, я тоже об этом думал. А балка была двенадцать дюймов в ширину. Я добрался до Юм-Юм ползком и, взяв в её охапку, пополз обратно. Мне казалось, я проделал путь по меньшей мере в пол квартала. Зато она уж понаслаждалась! Всю дорогу мурлыкала.

– А что делал Коко?

– Старался помочь – припав от страха к моей спине. Коко, видимо, решил, что он на скачках!.. И почему от этих кошек мне вечно нет покоя?

Они условились поужинать в «Старой мельнице» в семь, и Квиллер отвёз Полли домой, чтобы она покормила Бутси, слегка вздремнула и переоделась к вечеру. Когда же он вернулся в амбар, Коко сидел на письменном столе на книге «Вниз по реке».

– Ладно, прочтём одну главу, – согласился Квиллер, опускаясь в любимое кожаное кресло. Юм-Юм медленно и нежно пристроилась у него на локте и, словно сдувшийся воздушный шарик, превратилась в практически невесомый меховой холмик. Коко, сверкая умными глазами, восседал на подлокотнике кресла, навострив ушки и в ожидании ощетинив усы.

– Я никогда не знаю, что творится в твоей компьютерной башке, – в восхищении покачав головой, произнёс Квиллер, – Знал ли ты, что Ван Брук получит пулю в затылок? Знал ли ты, что Рыжая Борода – убийца? Знал ли ты, что за книгами, стоящими в домашнем кабинете директора, лежит нечто важное?

Коко в нетерпении ёрзал, ожидая начала чтения. Пришлось на свои вопросы Квиллеру отвечать самому. Нет, решил он, всё это обычные совпадения, приправленные человеческим воображением. Он всего лишь кот… Но почему тогда он сворачивал хвост подковой? Почему дважды рвал «Собеседник»? Почему оставил следы от когтей на каждом из красных горошков?

– Ну не сиди же просто так, скажи что-нибудь! – сказал он Коко. – Растолкуй мне всё!

– Йау! – ответил Коко, и его мяуканье прозвучало как громкий зевок.

Квиллер открыл книгу на странице восемь.

– Глава вторая. О том, как капитан Кролик… – Через некоторое время он закрыл книгу. – Ещё один вопрос не связан ли твой внезапный интерес к кроликам с тем, что ты настойчиво указывал на мистера О'Хара?