Читаем без скачивания Цикл "Детектив Киёси Митараи. Книги 1-8" (СИ) - Симада Содзи

– Но во времена Астера и Келли[346] никому не пришло в голову снимать групповой танец в Мертвом море.

– Да, но в те годы здесь шла война[347]. Сейчас она, конечно, продолжается, но тогда ситуация была совсем уж накаленной.

– Удивляет, что до сих пор сюда никто не приезжал снимать кино. И это притом, что в эпоху, когда не было ни телевидения, ни видеомагнитофонов, на танцевальные фильмы можно было тратить сколько угодно денег. О Мертвом море все думали лишь как о месте, где можно на плаву почитать книгу или газету. А привезти сюда духовой оркестр никто и не думал. Знаешь мюзикл, где из белого пола высовывается множество рук с музыкальными инструментами, а между них танцует девушка?

– Ага, «Девчонка из городка» с Энн Миллер.

– Он меня и вдохновил на эту идею. Мы непременно снимем сцену, которая войдет в историю музыкальных фильмов. Если снимут еще один «Вот это развлечение!»[348], то в него точно войдут наши сцены на Мертвом море. Спасибо, Берт.

Тот лишь кратко взмахнул рукой.

– Я тоже болею за наш фильм, – сказал Ларри. – Предлагаю чуть позже окунуться в воды Мертвого моря.

– Хорошая мысль, – сказал Тофлер. – У нас еще есть время в запасе до съемок группового танца. Если вам придут на ум какие-то идеи, дайте мне знать как можно скорее.

– Говорят, воды Мертвого моря хороши при ревматизме, – сказала Кэрол. Ларри иронично усмехнулся:

– Жестокие вещи говорите. Сразу вспоминаешь о возрасте.

– А еще они хороши при заболеваниях кожи – такой же эффект, как от минеральных источников, – невозмутимо продолжила Леона. – В Эйн-Геди, к югу отсюда, есть и отели, и пляжи, где можно поплавать. Многие люди лечат там кожу. Обмазываются морской грязью и нежатся на солнце.

– Говорят, там и стопу атлета[349] лечат…

– Ну вот мы и перешли на домашние темы!

– Соленость Мертвого моря составляет тридцать пять процентов и ничего живого в нем нет, в том числе и опасных для человека существ.

– Значит, можно не беспокоиться, что здесь повторится сюжет «Челюстей»? Да это рай!

– Ну, не совсем. Лучше бы тебе, Ларри, смотреть под ноги на берегу. Камни под водой острые, можно пораниться… Вроде как из-за того, что волн почти нет.

– Тогда лучше заходить в сандалиях?

– Сандалии могут соскочить с ног. По моему опыту, кроссовки лучше всего. У тебя есть?

– Да, привез.

– И остерегайся не только камней, но и грязи. Сейчас температура высокая, так что если наступишь в нее, точно обожжешься.

– Ого, буду осторожен…

Кивнув, Леона продолжила:

– А еще эту воду нельзя пить. И не дай бог она попадет в глаза. Если опустить в море хоть кончик языка, будет страшное жжение.

– И еще одно: если ветром вас отнесет по воде к Иордании, то живым вы уже не вернетесь.

– Даже если тебя и не убьют, то арестуют наверняка. Они ведь на грани войны, – сказал Тофлер.

– Но это все, с чем надо быть аккуратным. Купаться в Мертвом море полезно для кожи. Поплаваете, попринимаете душ – и через два-три дня она у вас будет как новая.

– Но помни, что вода здесь – ценный ресурс. Так что попусту душ не принимай.

– И пейте побольше. Здесь обезвоживание может быть смертельным.

– Я все понял, коллеги, хватит лекций. Ну что, Берт, окунемся потом вместе? Я ни разу не видел, как ты плаваешь.

– С моими ногами я уже пятьдесят лет как не плавал. И как-то меня не очень тянет.

– Ты обязательно должен попробовать. Мертвое море – сокровищница минералов. Хлорид магния, каменная соль, кальций, калий… Читал про одну компанию, которая извлекает различные минералы из Мертвого моря и делает из них лечебные продукты. Так что плавать в нем полезно.

– Ну, раз уж мы приехали на Мертвое море, то сам бог велел. Попробую, что ли, почитать книгу на плаву… – улыбнулся Берт.

За соседним столом вели дружескую беседу исполнители ролей Иоанна и Ирода – Джером Мирандо и Винсент Монтгомери.

– С учетом службы в театре я в профессии уже довольно давно. Играл самых разных персонажей – раба, жиголо, королей… Но вот перевоплощаться в Иоанна из «Саломеи» я совсем не хотел. От мысли, что завтра эти ребята будут рубить мне голову, я, наверное, сегодня не засну… – Красивый молодой человек широко улыбнулся. Сидевшие рядом актеры, назначенные на роли палачей, тоже усмехнулись.

– Я не виноват! – рассмеялся Винсент, отчего его пухлый живот затрясся. – Вашу голову требуют те две дамы. Я, напротив, изо всех сил пытаюсь им помешать.

– Вам следовало бросить Саломее приманку получше.

– Например?

– Лучше б вы сказали: «Я отрекаюсь от престола и уступаю все царство тебе».

Расхохотавшись, Винсент ответил:

– Вы молоды и не знаете, чего на самом деле хотят женщины. Скажи я такое, они захватили бы царство, а затем отрубили мне голову.

Тем временем Ричард Уокиншоу и Оливер Баррет обсуждали похищенных и убитых детей.

– По сути, мы с тобой особо не пострадали, ведь похитили детей нашей прислуги, – сказал Уокиншоу. – Только вот у Джима, Ларри и Берта ситуация иная. Они держатся молодцом, но явно потрясены.

– У Джима не получается напускать на себя веселость. От пережитого он совсем исхудал. Берт тоже не похож на самого себя. Обычно он веселее и шумнее.

– Он единственный, у кого уже точно нет надежды. По крайней мере, на текущий момент. Однако хотя бы почти у всех было трое детей или больше. Слабое, конечно, утешение, но все же это несколько лучше, чем если бы похитили единственного ребенка. У твоего Билли пропал ведь третий ребенок?

Художник-постановщик кивнул.

– А у нас по-другому. У Тома и его супруги был долгожданный первенец. Они специально переехали в Лос-Анджелес, боясь, что в Тихуане у них родится младенец с отклонениями. Мария совсем сошла с ума. В конце концов они развелись, а сама она исчезла.

– Надо же…

– Настоящая трагедия. Пока обнаружили только тело внучки Берта, местонахождение же остальных детей неизвестно. Не представляю, как бы чувствовал себя на его месте. Кто мог такое сделать? И зачем?

– Говорят, внучка Берта была в ужасающем состоянии…

– Да, сзади на шее у нее не было тканей. Каким же чудовищем надо быть, чтобы такое сделать? Правильнее даже сказать, что это дело рук самого дьявола.

Тут голос Уокиншоу стал потише:

– Оливер, ты ведь заметил, что все пострадавшие – члены нашей съемочной команды?

– Да, я думал об этом.

– Все началось с Шэрон. Дальше похититель нагрянул в мой дом, затем к Джиму, Ларри, к тебе и Берту. И нельзя забывать про Майкла Баркли. Все это сплошь люди, связанные с «Саломеей». К тому же Майкла убили точно так же, как Иоанна.

– И вправду, – мрачно произнес Оливер.

– Так кто же устроил эти безумства?

– Это одному богу известно, – развел руками Оливер.

– А я вот так не думаю, – понизил голос Уокиншоу. Пододвинув стул, он склонился к Оливеру. – Нутром чую, что преступник хорошо нас знает.

– Думаешь?

– Да, – кивнул Уокиншоу и добавил шепотом: – И сейчас, Оливер, он находится в этой комнате.

– Да брось! – одернул его художник-постановщик. – Хочешь сказать, сейчас мы ужинаем вместе с кровожадным убийцей?

– Оливер, в отличие от тебя, я не счесть сколько раз глядел в камеру. А когда долго разглядываешь человеческие лица через объектив, то учишься с первого взгляда распознавать сумасшедших.

– Неужели ты имеешь в виду… – сказал Оливер сдавленным голосом.

– Именно! – Уокиншоу нетерпеливо прервал его. – Я ведь обычно не наблюдаю через камеру лица тех, кто работает за кадром.

– То есть ты подозреваешь кого-то из наших актеров?

– Да. Я уверен в этом. И этот человек совершенно безумен, – сказал Уокиншоу, смотря прямо в глаза изумленному Оливеру. Выдержав краткую паузу, он отклонился от него и отодвинул стул на прежнее место. А затем, как будто внезапно кое-что понял, продолжил: – У меня такое впечатление, что наша съемочная команда проклята. Наверное, было ошибкой браться за «Саломею».