Читаем без скачивания Крепость (СИ) - Шалашов Евгений Васильевич

— А что Екатерина Великая говорит? — поинтересовался я.

— Смеется государыня, — усмехнулся и Александр. — Говорит — мол, в родных пенатах у Александра кобылок много, выбирай любую, а он турецкую решил объездить…

М-да, матушка Екатерина в своем стиле. И не сказать, что немка. Изъясняется, словно русская бабуля.

А мой двойник продолжил:

— Еще Екатерина Алексеевна соглашается с внуком — мол, действительно следовало проливы взять, пока империя слабая. А ты Османскую империю усилить решил.

Ну вот, дались им эти проливы. А сколько помню, коли Россия собиралась захватывать проливы, так добром это не заканчивалось. Что в крымскую войну, а что и в Первую Мировую. Нет уж, нам чужого не надо, но и своего ни вершка не отдадим.

— Кстати, а где наши старшие? — поинтересовался я.

Действительно, а что делают мои предки, ушедшие из жизни кто сто, а кто и двести лет назад, если меня тут нет? Может, у них здесь у каждого имеется собственная империя, где они правят, сообразно своим навыкам? Скажем, в империи Екатерины появилось Греческое царство, которым управляет ее внук Константин? А у Николая Павловича уже захвачены и проливы, и все Балканы теперь наши?

Александр Борисович загрустил:

— Я спрашивал пару раз — они лишь смеются. Дескать — не положено тебе знать, пока ты жив. Вот, коли помрешь, тогда все и узнаешь. Еще сказали, что даже если они и попытаются объяснить, так я все равно не пойму. Мол, это как ребенку, который в игрушки играет, рассказывать про взрослую жизнь. А мне, сам понимаешь, очень тоскливо. Я же не могу никуда выйти. Матушка приходит, так все равно — тоскливо.

Хм… А ведь что-то в этом есть. Жизнь после смерти — нечто непонятное, и пока неопознанное. Есть же такая версия, что наша жизнь — это подготовка к чему-то более важному, что нас ждет там, за порогом. А смерть — это не так и страшно, как кажется.

— А как ты со мной сумел встретиться? — поинтересовался я.

— Да мне просто показали, как зеркалами пользоваться, — туманно объяснил двойник. — Но ты к зеркалам в одиночку редко подходишь, если только с утра, когда бреешься. А в остальное время рядом с тобой всегда кто-то есть. Я тебя уже второй месяц пытаюсь увидеть, не получается.

Александр еще раз вздохнул, а потом спросил:

— Саш, а как тебе турчанка?

— В смысле? — набычился я. Если это какой-то пошлый намек, так мой двойник может и промеж рогов отхватить. Или это не пошлый намек, а прямой. Дескать — если я оклемаюсь, так что мне с твоей женой делать? А вот Соньку я никому не отдам. А император сейчас точно, огребет. Не посмотрю, что он в коме лежит. Но Александр имел в виду совершенно другое:

— Я к тому, что вы с ней совершенно разные люди. Ладно, языки друг друга вы понимаете, но она же воспитывалась в исламской религии, в Турции, среди наших врагов!

Я только пожал плечами. А вот, хрен его знает, как мы с Соней вместе и уживаемся? Если бы я не знал, что моя жена турчанка, так и не понял бы, что она выросла в Стамбуле, во дворце султана, и до семнадцати лет исповедовала ислам. Кажется, что менталитету — вполне себе русская девчонка. А главное, что она меня любит, а я ее. А что еще-то надо? Только и смог ответить:

— Все как-то само-собой получилось.

— Это хорошо, — кивнул Александр. Как-то он просто согласился. И не спорит. А вообще, с чего я ему понадобился? Заскучал, что ли? Но мой двойник все прояснил сам: — Саша, тут твоя девушка, Марина, стала часто заходить ко мне. Разговаривает со мной, рассказывает всякое, будто я живой.

Я на миг нахмурился, может, с Мариной произошло что-то…

— Ты не подумай, — продолжил Александр, — я совершенно не против, мне хоть не скучно, да и девушка она… Очень приятная. — он виновато взглянул на меня. — Она меня пашей называет. Видимо решила, что я это на самом деле ты.

Да уж, но сказать мне здесь нечего.

— Ты ведь не против? — спросил он. — Со мной хоть кто-то из живых общается теперь.

— А матушка? — машинально ответил вопросом на вопрос я.

— Матушка тоже говорит, — улыбнулся он, — но это другое. Так ты не против?

— Нет, боже, нет конечно! — замотал я головой. — Наоборот, я очень рад.

Ах вот оно что. Ларчик-то просто открывался. Марина же говорила, что полюбила другого. Поэтому, сказал откровенно:

— может раньше и расстроился бы, но сейчас, когда я с Софией познакомился, а потом ее полюбил, так и успокоился. А теперь я уже и сам, наверное, рад, что все так вышло.

— Вот и славно, — обрадовался Александр. — А я боялся, что ты на неё свои права начнешь предъявлять.

— Да ты что, какие права? — удивился я. — Ты не забыл, что я уже женат? А Марина сама сделала выбор.

— Вот, я и говорю, что хорошо, — он усмехнулся, и хитро мне подмигнул. — Марина вместо тебя меня выбрала.

Я лишь улыбнулся, одной ногой в могиле, а всё туда же.

Александр вдруг осёкся, и огляделся по сторонам. Неожиданно ухватив меня за плечо, развернул и сказал — почти скомандовал:

— А вот теперь, ваше величество, вам пора на выход. Мы с вами здесь уже полчаса лясы точим, вас сейчас искать начнут.

Александр, с неожиданной силой толкнул меня и я вылетел.

Оглянувшись, увидел, что мой двойник, помахав рукой на прощание, тает в воздухе. Чихнув (пыль тут когда вытирали?), вышел из каморки. Странно. И чего это мой двойник решил со мной побеседовать? Неужели из-за Марины?

Глава 21

Клубок интриг. Часть 2

Графиня Толстова обеспечила ведомство генерала Мезинцева работой на пару лет вперёд. И чем глубже мы погружались в этот клубок, тем страшнее становилось за русскую элиту да и за Россию в целом. Сколько таких интриг ещё не обнаружено?..

Сначала у Мезинцева появилась идея попробовать завербовать графиню, но она оказалась крайне своенравной, излишне самоуверенной, и до крайней степени глупой особой. По крайней мере, так заявил генерал Мезинцев, который имел честь присутствовать на допросе.

Мужу, графу Толстову, решили временно пока не сообщать о том, что творила его жена. Видимо решили нервы его поберечь, причём работу с графиней Толстовой проводил лично Мезинцев. И на это были веские причины. Я, взвесив все «за» и «против», попросил-таки Софию в качестве эксперимента передать Мезинцеву дар распознавать ложь. Я уже немало общался со своей супругой на эти темы, да и наблюдать кое-что приходилось, и подметил, что для неё передача способностей не проходит даром. И тем более следовало хорошенько обдумать и побочные факторы: во-первых, необходимость такого серьёзного решения, способность то уникальна, а во-вторых, достойную кандидатуру. Мезинцев показался мне одним из самых надёжных людей в моём окружении.

Опять же, были у меня и другие сомнения насчёт того, чтобы привлекать, жену и делиться своим даром. Ведь София тоже, как я понял, получит эту способность. А делиться подобными способностями с женой — не самая лучшая идея, пускай даже она и императрица. Безусловно, мне от Софии скрывать нечего. Напротив, у нас сложились очень доверительные отношения, и мне кажется, что я могу ей рассказать буквально всё и она поймёт меня с полуслова. Но все, кто был в супружеских отношениях, понимают, что порой ради семьи можно где-то и приврать, или не сказать всю правду. А если жена живой детектор лжи, любая ошибка может оказаться роковой. Но я всё равно решительно пошёл на этот шаг. Такому человеку, как Мезинцев, отделять правду от лжи просто необходимо. К тому же меня на всех не хватит. По крайней мере, у меня есть немало других дел. Да, мне нравилось играть в следователя, менять личины, выводить людей на правду, но бесконечно так продолжаться не может. В сутках всего 24 часа, из которых больше половины у меня занята работой, а на жену остаётся не так много времени, хотя хотелось бы посвящать ей куда больше.

В итоге Мезинцев завёл знакомство с Толстовой на светской ниве, как гражданское лицо. Я сначала удивился, с чего он решил действовать так, а Мезинцев невозмутимо процитировал Бальзака: мол ничто не связывает людей так как их пороки. До этого мы долго с ним обсуждали, как эффективнее всего подобраться к Толстовой и выяснить у неё всех связанных лиц, и не привлекать при этом лишнее внимание. К тому же, раньше времени не стоило тревожить её мужа. Граф Толстов мужчина строгий, и вполне мог испортить операцию. Вот так и решили отправить генерала КГБ в этакую творческую командировку, в которой он будет развлекаться, пить вино, проигрывать деньги в карты и знакомиться со светскими львицами нашей империи.