Читаем без скачивания Слеза Шамаханской царицы - Вера Колочкова

– Думаешь, один?

– Я не думаю, я знаю. Нет, не надо...

– Ну, как знаешь.

– Спасибо, Павел Степанович. И за разговор, и за понимание... За все спасибо. Я пойду, можно? У меня работы много.

– Иди... Это твой Вершинин хорошо придумал – про командировку-то!

– Да. Наверное.

– Ну, иди, иди, ладно...

Вышла за дверь, усмехнулась невесело – в командировку, значит... Что ж, это он и впрямь хорошо придумал. Бегством не назовешь, конечно, но пауза на расстоянии – тоже вариант. Расстояние – действительно штука хорошая, сквозь него многие вещи по-другому видятся. Прав, прав Павел Степаныч... И самому можно душевные перышки почистить, и на сумасшествие свое по-другому взглянуть. Более адекватно, что ли. К тому же, если этому сумасшествию вдруг неожиданным и подлым образом кислород перекрыли... Ничего, пусть едет. Ей, между прочим, тоже пауза нужна. Отдохнуть, сил набраться. Похоже, силы-то на исходе... Психический ресурс – вещь обманчивая. Сегодня кажется – он о-го-го какой, а завтра, глядишь, истерикой обернется.

– Лиза, привет!

Вздрогнула, будто очнулась. Подняла глаза – Тигран...

– Ты чего такая потерянная? От шефа перепало, да?

– Да нет, не перепало... Все у меня в порядке, Тиграш.

– Все-все? Или просто все?

– Это ты на Влада намекаешь, что ли?

– Ну да, в общем... И не намекаю, я прямо спрашиваю. С чего это он вдруг в командировку напросился?

– А ты у него и поинтересуйся – с чего... Ты ж ему приятель, вот и спроси в лоб!

– Так я и спросил...

– И что?

– Да ничего! Обозлился, послал меня куда подальше.

– Ну, значит, не спрашивай больше. Пусть себе едет.

– Лиз... А ты уверена, что он... один едет?

– Не знаю! Не знаю я ничего! И знать не хочу! И вообще, что вам всем от меня надо? Что вы все любопытные такие, как бабы? Я вам всем подробное интервью должна давать, какие события у меня в семье происходят? Всем по очереди? А может, весь коллектив собрать, пресс-конференцию сразу устроить?

Раздражение вспыхнуло, потекло наружу горячей досадой – не остановить... Бедный Тигран, ему-то за что? Или как там по-философски – для чего?.. Наверное, чтоб от излишков дружеского расположения избавился?

– Лизонька, что ты... Я же тебе... Я вам обоим помочь хочу...

– А ты прежде поинтересуйся, нужна ли твоя помощь! Да и чем ты сможешь нам помочь, сам подумай? Хватит, помог уже... До сих пор не понимаю, как это я тебе поддалась тогда... Хорошо, хоть этой девчонки дома не оказалось, и то слава богу! Да и с мамашей ее совсем не стоило беседовать...

– Ну, это ты зря, Лиза. Ситуация-то и впрямь критическая была.

– Зато сейчас она просто распрекрасная... Ладно, Тигран, все. Давай больше не будем говорить на эту тему. Как ты не понимаешь, что мне это больно и неприятно? Нет, спасибо тебе, конечно, за благие намерения... Но я и впрямь больше не могу, прости...

Махнула рукой, сглотнула слезы, быстро пошла прочь по коридору, нащупывая в кармане пиджака ключ от кабинета. Не хватало еще на работе нервного срыва!

Влад уехал в свою командировку дневным поездом. Вечером забрала Сонечку из садика, пришла домой, глянула на разбросанные в пылу сборов мужнины вещи... И вдруг почувствовала огромное облегчение, будто схлынула с плеч тяжкая ноша. Прошлась по комнатам, напевая себе под нос и уперев кулаки в бока, на кухне притопнула ногами, будто сплясать собралась. Хорошо дома. Хорошо! Главное, током больше не бьет...

И потом, когда ужин готовила, все норовила то ногами притопнуть, то подстроиться к Галкину с Пугачевой с их незамысловатым мотивчиком – «это любовь, что без денег делает тебя богатым...». Да уж, богатым! Вот у нее с любовью богатства сейчас – хоть отбавляй!

Когда из прихожей раздались позывные дверного звонка, направилась туда резво и смело – Максим пришел! Ленка-то еще с утра предупредила, что у подружки на ночь останется. А Максим недавно звонил, она его просила пораньше домой явиться. Так и протараторила в трубку на бездумной волне – приходи, мол, пораньше, отец в командировку на десять дней уехал... Покоробило, конечно, как нелепо-радостно это прозвучало, да уж бог с ним...

Распахнула дверь – с улыбкой, с половником в руке, и... застыла в недоумении. Даже моргнула, не поверив глазам. Эльза. Красная шапочка с помпоном, красный толстый шарф вокруг шеи. Да, это ее лицо, она слишком хорошо его помнила. И ничего, кроме испуганной вежливости, на этом лице написано не было. Ни стыда, ни совести. А на плечах Эльзы большие ладони Максима по-хозяйски устроились...

– Ну, что вы обе стоите как вкопанные? – весело произнес Маским, чуть подталкивая Эльзу в прихожую. – Мам, это Эльза, прошу знакомиться!

– Мы знакомы, Максим... – прошелестела тихо, отступая на шаг. – Добрый вечер, Эльза...

– Ну, еще раз познакомьтесь! Это моя Эльза, мам!

Нет, он не сделал никакого акцента на слове «моя». Просто это слово вдруг само акцентировалось бессовестным образом, толкнуло в грудь, повисло нелепостью в воздухе.

– Здравствуйте, Елизавета Васильевна...

Надо же, а голос у нее высокий, девчачий, с ноткой необходимого для случая робкого почтения. Именно так, наверное, здороваются девицы, когда их молодые люди приводят с мамой знакомиться. Нет, как совести хватает, а?

– Мам, чаем нас напоишь? Замерзли...

– Да. Конечно. Проходите на кухню, я сейчас.

Ушла вместе с поварешкой в гостиную, встала там, сильно потерла лицо ладонью. В голове было пусто и неприятно, и по телу будто звон раздраженный прошел: что теперь делать-то? Как себя вести с этой Эльзой? Нет, ну а Максим... Как он вообще... решился? Надо же такое сообразить, сюда ее привести! А главное – зачем?! Это ж ни в какие ворота уже не вписывается...

Было слышно, как по коридору протопали Сонечкины ножки, как на кухне затеялось веселое знакомство, как Сонечка среди доносящегося в гостиную общего бубуканья старательно проговаривает на свой манер это имя – Эйзя...

Что ж, нужно идти. Чего тут стоять, как овца пугливая? Сделать лицо вежливой матери и идти, чаем гостью поить. Надо полагать, ей вежливости будет достаточно?

Сонечка успела удобно устроиться на коленях у гостьи, самозабвенно перебирала звенящую серебром серьгу в ее ухе. Максим хлопотал вокруг стола, наливая чай. На плите выкипал суп, выбрызгивая наружу капли бульона.

– Мам, а к чаю у нас чего есть? – повернулся к ней Максим, возбужденно блестя глазами. Потом, вдруг спохватившись, повернулся к Эльзе: – Ой, а может, ты есть хочешь?

– Нет, нет, спасибо... Я только чай буду... – пропищала скромно, глядя на Лизу с наивной настороженностью.

Надо же, и впрямь взгляд наивный, будто за ней и не числится ничего. Действительно, чего это вы так напряглись, уважаемая Елизавета Васильевна, мама моего приятеля Максима?