Читаем без скачивания Прививка от космоса - Вадим Проскурин

- Хорошо, - сказал я. - Так и поступим. Генрих, заливай программу во второй скафандр.

4.

Ползти по эластичной кишке в скафандре оказалось еще труднее, чем без него. Я все время цеплялся за стенки и буквально продирался сквозь кишку, как дерьмо через сфинктер. Неприятная ассоциация, но по-другому и не скажешь. Хорошо еще, что в скафандре вонь не ощущается.

В конце концов я выбрался из кишки в багажник флаера и многочисленные обгорелые ошметки взвихрились вокруг меня черным облаком. Стараясь не создать внутри флаера настоящую бурю из пепла, я пробрался в салон, с трудом разминувшись с Томом. Казалось, что Том занимает большую часть салона, на самом деле это было не так, но избавиться от этого ощущения никак не удавалось.

- Садись на пассажирское сиденье, - сказал Том. - И не мешай мне.

Я втиснулся на сиденье и стал ждать. Некоторое время Том пыхтел за спиной, негромко матерясь, а затем заднее сиденье звонко щелкнуло.

- Вроде герметично, - сказал Том. - Генрих! На всякий случай загерметизируй кишку, а то мало ли что…

- Уже сделано, - отозвался Генрих. - Знаешь, сколько вы с Алексом сажи в воздух подняли? Наташе не нужно, чтобы эта гадость попала в общую систему вентиляции.

- И то верно, - согласился Том. - Багажник я вроде загерметизировал, но проверить это нельзя, пока мы не откроем дверь. Специальных датчиков тут нет.

- Хорошо, - сказал Генрих. - Когда откроете дверь, сразу не уходите, я посмотрю, какое давление будет в кишке. Если начнет падать, придется вернуться и сделать все как следует.

- Обязательно, - сказал Том. - А теперь не отвлекай меня, пожалуйста. Я сейчас начну с блокировками возиться.

- Лучше открой канал внешнего управления, - посоветовал Генрих. - Я тоже попробую, я в электронике неплохо разбираюсь.

- Нет тут внешнего управления, - проворчал Том. - Так что не действуй мне на нервы, а если будет нужен совет, я тебя позову.

Том возился с электроникой битый час. Я уже начал опасаться, хватит ли воздуха в скафандрах на перелет, даже спросил Генриха об этом, но тот ответил, что перелет продлится всего минут десять и бояться нечего. Я немного успокоился, а буквально через минуту Том удовлетворенно вздохнул и сказал:

- Кажется, готово. Попробуй открыть свою дверь.

Я повернул ручку, но дверь не открылась. Вместо этого в салоне зазвучала сирена, а на приборной панели заморгала целая россыпь красных лампочек.

- Сильнее дергай, - сказал Том.

Я дернул сильнее, дверь громко чмокнула и резко распахнулась под давлением воздуха, вырвавшегося из салона, я едва удержал ее в руке. Воздух вырвался в грузовой трюм, выбросив в пустоту целый ворох сажи.

- Давление в кишке пока не падает, - сказал Генрих. - Подождите на всякий случай минут пять, не уходите далеко.

- Садись обратно, - сказал Том. - Только дверь не закрывай, пусть остатки воздуха выйдут, а заодно и гарь эта адская.

Через пять минут Генрих сказал, что давление в кишке не падает, что означает, что наш импровизированный шлюз работает нормально. Можно отправляться на крейсер.

Я снова открыл дверь, аккуратно перебрался на крышу флаера, а оттуда на лобовой экран. Включил налобный фонарь, осмотрелся, быстро нашел чернеющий створ открытого грузового люка, тщательно прицелился, оттолкнулся и прыгнул в нужном направлении. Как ни странно, почти не промахнулся, траекторию пришлось подправить антигравом лишь совсем чуть-чуть. Вылетел в открытый космос, оглянулся назад и увидел ослепительно сверкающую громадину межзвездного транспорта. Зрелище оказалось впечатляющее.

Наружные поверхности гражданских кораблей всегда делают блестящими, чтобы корабль меньше нагревался на солнце. Военные корабли, наоборот, всегда черные, чтобы труднее было разглядеть в телескоп. Когда я начал спуск на Загрос с «Адмирала Юмашева», вид снаружи на военный крейсер не произвел на меня особого впечатления - просто большая черная гора, ничего интересного. А вот «Оз» - совсем другое дело. Какие-то непонятные выступы, антенны, мелкие лючки тут и там, все блестит, сверкает… потрясающее зрелище.

Генрих не соврал, перелет с одного корабля на другой занял около десяти минут. Я медленно вплыл в распахнутый люк, достиг противоположной стены и зафиксировался на ней. Осталось только дождаться Тома, а потом подождать еще немного, пока жилой отсек наполнится воздухом. И тогда можно будет наконец-то снять скафандр и избавиться от надоевшего прогорклого запаха.

5.

На этот раз воздух «Адмирала Юмашева» показался мне кристально чистым, как на Земле где-нибудь в горах. Бедная Наташа… Надо спросить Генриха, удалось ли что-нибудь сделать с вентиляцией «Оза» или нет.

Люк открылся и в отсек вплыла Маша. Поприветствовала Тома вежливым кивком, повернулась ко мне и немедленно прыгнула на меня в самом прямом смысле, обхватила руками и ногами и впилась в губы затяжным поцелуем. Инерция ее тела оторвала меня от стены и мы поплыли по отсеку, беспорядочно кувыркаясь.

- Я так боялась за тебя, - тихо сказала Маша. - Когда Генрих подорвал торпеду…

- Ничего страшного, - улыбнулся я. - Что было, то прошло. Прости меня.

- За что? - удивилась Маша.

- Ну… за ту девушку…

- А, это… - улыбнулась Маша. - Ерунда. Я сначала поревновала немного, а потом успокоилась. Вы, мужики, всегда такие, вам всегда разнообразия не хватает.

Я удивленно приподнял брови и сказал:

- Впервые встречаю девушку, которая это понимает.

- Мимир приучил, - улыбнулась Маша и снова поцеловала меня в губы. Оторвалась и продолжила: - Если ревновать к каждой дуре, так и сама дурой станешь. Главное одно - что с тобой все хорошо.

- И с тобой тоже, - добавил я. - Как твои тренировки?

- Неплохо, - сказала Маша. - Через неделю можно будет попробовать спуститься на поверхность. Если только адаптация не потеряется после нового прыжка.

- Алекс, Маша! - позвал Генрих. - Хватит нежностями заниматься, Тому пора в обратный путь, сейчас будем отсек разгерметизировать.

Я повернул голову и увидел, что пока мы с Машей обнимались, Генрих с Томом свернули мой скафандр в тонкую скатку и зафиксировали ее какой-то веревкой на спине Тома поверх кислородных баллонов.

- Баллоны поменяли? - спросил я.

- Обижаешь, - ответил Генрих и показал пальцем на старые баллоны, плавающие у стены. - Все уже сделали, пока вы нежничали. Вы лучше плывите в рекреационную зону и займитесь там тем, по чему соскучились, все равно в ближайший час пользы от вас не будет.

Мы с Машей переглянулись и синхронно рассмеялись.

- Пойдем, - сказал я. - Генрих прав, сейчас от нас пользы не будет.

Маша была прекрасна. То есть, я понимал, что она далеко не красавица, что ей не мешало бы помыться, привести в порядок прическу, стереть с лица стресс и усталость… да и всем нам не мешало бы немного успокоиться и привести себя в порядок. Ничего, бог даст, на следующей планете будет поспокойнее. Только надо тщательно ее выбирать, чтобы еще раз не наступить на те же грабли.

А я, кажется, по-настоящему влюбился в Машу. Я прекрасно понимаю, что она некрасива и неумела как любовница, но для меня это уже не важно. Потому что она стала для меня родной. А когда женщина родная, какая разница, как она выглядит и как себя ведет? Том, наверное, тоже так думает, его Наташа еще страшнее, чем моя Маша, а как он на нее смотрит…

Я рассмеялся этой мысли, Маша посмотрела мне в глаза и спросила:

- Чему ты смеешься?

- Так, - сказал я. - Ничего существенного. Давай одеваться и пойдем к Генриху, ему надо помочь.

- Давай еще немного поваляемся, - предложила Маша. - Я по тебе так соскучилась…

- И я по тебе тоже, - сказал я. - Хорошо, давай поваляемся, то есть, повисим, в невесомости не поваляешься. И еще душ принять было бы неплохо.

- Это точно, - согласилась Маша. - Ты весь гарью провонял… Я за тебя так испугалась, когда стыковочный узел не подошел…

- Ерунда, - отмахнулся я. - Все прошло нормально. А хочешь, вместе душ примем?

- А мы поместимся?

- Поместимся, - улыбнулся я. - Гравитацию поставим поменьше, чтобы тебе не так тяжело было…

- Давай лучше поставим земную гравитацию, - предложила Маша. - Пора уже попробовать, как мое тело ее переносит. Если станет тяжело, ты меня поддержишь, правда?

- Конечно, - согласился я. - Я тебя всегда поддержу, что бы ни случилось.

6.

Но забраться в душ нам не довелось. Открылся люк и в рекреационную зону вплыл Генрих. Скользнул по нам рассеянным взглядом и осведомился:

- Уже закончили? Я не помешал?

Маша дернулась было, чтобы прикрыться руками, но вовремя сообразила, как глупо это будет выглядеть.

- Не дергайся, - сказал Генрих. - Можно подумать, я тебя голой не видел. Давайте, одевайтесь, будем думать. Есть плохие новости.