Читаем без скачивания Кино для взрослых. Плутовка - Уильям Вулфолк

— Ну, если хочешь знать правду, я тут ничего не разберу.

Жаклин тотчас оседлала любимого конька: закатила тираду о шарлатанах от искусства, которые вешают публике лапшу на уши и гребут деньги лопатой. Одна ее подруга купила «сущий гуляш» — и при этом с нее содрали тысячу долларов.

— А мой муженек сказал, что ему нравится. Из-за скрытого символизма. А сам даже не знает, где верх, где низ.

Интерес Жаклин Сиранни к вопросам культуры был своего рода противовесом одержимости Эда сексом. И на весах правосудия чаши идеально уравновешены. Не хочешь попасть в рабскую зависимость от секса — ищи в жизни другие интересы. Иначе он разрастется, как гигантский гриб, заполнит собой все уголки и поры твоего существа. Секс должен служить развлечением, хобби — а никак не целью жизни, ее единственным смыслом. Не случайно именно необразованная беднота больше всех занимается сексом. У этих людей нет других интересов. Мужчина берет женщину, только чтобы показать, что он на это способен. Пыхтит ради самоутверждения, доказывает себе и другим, что он — мужчина. И умирает, как некогда первопоселенцы — застолбив участок и отстаивая свое право собственности перед захватчиками.

А что потом? Пустой мусорный контейнер. Что остается от человека после гибели души? Порнография. Настоящая порнография — это когда человек выполняет недостойную работу, производя бессмысленную или даже вредную продукцию; торгует собой, как проститутка, на грешных улицах коммерции; говорит то, во что не верит, и дает заведомо ложные ответы. Все мы — порнографы.

Эд обратился к Хизер:

— Потанцуем?

У нее заблестели глаза.

— Минуточку! Одну минуточку!

Насквозь прокуренная комната качнулась у Пола перед глазами, но тотчас встала на место. Эд отодвинул стул, помогая Хизер подняться. Пол тоже встал.

— Она хочет танцевать со мной.

— Ты не в форме, — упрекнула девушка.

— Я вполне могу танцевать. Идем.

Он споткнулся о ногу Жаклин и свалился между столом и стулом. Женщина вскрикнула и пролила вино себе на платье. Эд бросился поднимать Пола. Тот приложил к губам палец.

— Где?

— Что «где»?

— Мне нужно…

— Идем. Я отведу тебя.

Жаклин проводила их взглядом, полным ледяного презрения. И подвинулась к Хизер.

— Как только ты терпишь? Только потому, что он — босс?

— Твоя жена — та еще штучка! — сказал Пол Эду, когда они остались одни в мужском туалете. — Где ты ее откопал?

— Не бери в голову.

— Воображала. Маленькая сучка.

— Давай, Пол, облегчайся.

Немного не дотянув до цели, желтая струя ударила в белый фарфор с внешней стороны и растеклась по полу.

— О Господи, — со вздохом произнес Эд. — Тебе нужно протрезветь, а уж потом возвращаться в бар.

Оттуда доносилась какофония звуков.

— Я не хочу возвращаться. Меня сейчас вырвет.

— Вот монетка.

Эд опустил двадцатицентовик в щель платной кабинки. Пол рванул туда. Опираясь одной рукой о стену, склонился над раковиной.

Когда он вышел несколько минут спустя, Эд причесывался перед зеркалом.

— Очухался?

— Да, полегчало.

Эд прополоскал расческу и повернулся к Полу.

— Ты только посмотри на себя!

Намочив бумажное полотенце, Эд кое-как стер с пиджака и брюк Пола следы недавней катастрофы. Но осталось жирное черное пятно.

— Эд, что мне делать?

— Идем в бар. Девушки подумают — мы тут вымерли.

Борясь с новым приступом дурноты, Пол ослабил галстук.

— Что мне делать?

— Отправляйся домой. Я скажу, что тебе стало плохо.

— Мне нечем дышать.

Скривив губы в кислой гримасе, Эд начал подталкивать Пола к выходу.

— Наше счастье, что никто не вошел.

Пол обнял его за плечи. Кафельный пол в черную и белую клетку ходил ходуном, точно палуба.

— Ты — настоящий друг. Сейчас я тебе кое-что покажу.

Он достал из кармана небольшой кусочек картона с отпечатанным текстом. Приглашение на свадьбу.

— Кто такая Дженнифер Нейлор?

— Моя бывшая девушка.

— Она тебя бросила?

Пол поморщился, как от боли. Было непередаваемо трудно думать о Дженнифер как о пройденном этапе. Ах, Дженни, Дженни! Оборвалась последняя ниточка, связывавшая его с прошлым. Остается только выпить горькую чашу до дна.

— Ну и черт с ней. Пошли они!..

— Согласен.

— Шлюхи. Все до одной. Не исключая присутствующих. Если бы я захотел, сегодня же переспал бы с Хизер.

— Поговорим об этом утром.

Пол задыхался. Шейла. Шейла тоже его бросила. Эд отдал ему приглашение. Он смял его и хотел было выбросить, но передумал и сунул обратно в карман.

Они вернулись в бар. Пол был пьян. В стельку.

— Эд, знаешь, кого мне по-настоящему не хватает? Мердока. Фрэнка Мердока.

Мимо по узкому проходу протискивался официант; Пол едва не сбил его с ног.

— Эй, мистер, смотрите куда идете!

Эд спросил:

— Ты уверен, что сам доберешься домой?

— Естественно, — ответил Пол. И добавил, чувствуя свою полную беспомощность и зависимость от Эда: — Ты отличный парень. Открою тебе один секрет. Если так и дальше пойдет, все мы кончим, как бедняга Фрэнк. И больше об этом ни слова.

— Тебе нужно выспаться. Завтра увидимся.

Эд помешкал немного и добавил:

— У меня туговато с наличностью. Ничего, если я отнесу расходы на издержки производства?

— Ясное дело.

— Не принимай близко к сердцу, — напутствовал Эд. И вернулся к столику.

Утром, когда Пол приехал в офис, его ждали Эд Сиранни и Рональд Ричардс — обсудить следующий фильм из цикла «История» — по мотивам «Ночи в турецком гареме». Они выбрали эпизод, в котором девушка совокупляется с жеребцом.

— Мне что-то не по себе, — признался Ричардс. — Зоофилия — единственная тема, относительно которой закон высказывается весьма сурово.

— Ты читал сценарий?

Ричардс кивнул.

— Высказал парочку замечаний. Но если даже ты с ними согласишься, не могу дать гарантию. От судей всего можно ждать.

— А ты как думаешь? — обратился Пол к Эду Сиранни.

— Мы и так ушли слишком далеко вперед. А по тем, кто высовывается, палят в первую очередь.

— То есть стоит рискнуть?

— Ага.

— Как будем снимать? Имитировать?

— Зритель всегда это чувствует. Если мы хотим попасть в яблочко, нужно стрелять без дураков.

Ричардс насупился.

— Делайте хоть так, хоть этак, это не повлияет на решение суда.

— Остается один практический вопрос, — сказал Пол. — Найдем ли мы исполнительницу главной роли?

— Я говорил с Линдой Джером, — ответил Эд Сиранни. — Она готова хоть сейчас выстроить в очередь сотню девиц, которые будут лезть вон из кожи, лишь бы получить роль.

— Осталось уломать жеребца.

Все рассмеялись. Ричардс поправил повязку на глазу.

— Не то чтобы я это одобрял… Но раз находятся желающие это смотреть…

— Присоединяюсь, — коротко уронил Пол.

Сиранни с Ричардсом ушли, радуясь тому, что ответственность взял на себя кто-то другой. Пол отправился докладывать Максу Рэнду, что они решили. Тот выслушал и кивнул.

— В нашем деле приходится рисковать. На том стоим. Ты давно разговаривал с Шейлой?

— Да.

— Мне позвонил ее агент, Иззи Танен. Она требует за участие в «Частной жизни Клеопатры» втрое больше того, что мы заплатили ей за «Жен Синей Бороды». Танен выжил из ума. Я не против прибавки, Шейла того стоит. Но за такие деньги я могу нанять кого угодно.

— Тебе нужен «кто угодно»?

— В конце концов, это нечестно. Мы сделали Шейле великолепную рекламу. Кто дал ей право задирать нос? В общем, я попросил ее приехать для личной беседы. Без посредников.

У Пола зашлось сердце.

— Она приедет?

— Сразу после обеда. Постарайся вернуться не позднее двух. Хочу, чтобы ты присутствовал. Может, собьешь с нее капельку спеси?

Когда Пол возвращался после обеда, перед зданием на Мэдисон-авеню собралась толпа. Пол разглядел мелькнувшую меж людьми и плакатами полицейскую форму. Сбившись в кучку в форме эллипса, пикетчики размахивали плакатами: «ГОМОСЕКСУАЛИЗМ — НЕ ПРЕСТУПЛЕНИЕ! НАША СВОБОДА — ВАША СВОБОДА!»

У входа его перехватил полицейский.

— Я здесь работаю, — объяснил Пол.

Его пропустили внутрь. Он кое-как втиснулся в переполненный лифт и вскоре уже входил в приемную. Хизер тревожно вскинула голову, а увидев Пола, с облегчением вздохнула.

— Ах, это ты.

— Макс уже пришел?

— Да. Он у себя в кабинете.

— Давно началось пикетирование?

— Я обратила внимание полчаса назад. Полиция задержала пару хулиганов на лестнице — норовили ворваться к нам. Все время идут телефонные звонки — мол, в здании бомба. Сейчас полицейские ее ищут. Как только людям не стыдно?