Читаем без скачивания Полезный Груз - Владимир Романовский

– Можно увеличиь грудь, – продолжил Доувер. – Можно уменьшить жопу. Укоротить и утончить пальцы. Западающий пупок превратить в выступающий … утолщить шею … – Он прищурился. – Добавить два или три дюйма роста … убрать с плечей характерную пухлость … козлы безмозглые…

– Но … кто же это? – спросил растерявшийся детектив.

– А я откуда знаю? – Доувер пожал плечами и зло посмотрел на Ткачука. – Я не всеведущ. Например, я даже не знаю, за что вам, детектив Ткачук, деньги платят. Зачем вы меня вызвали? У Ридси есть родители.

– Да, но…

– Что?…

– Они живут в Сан-Франциско.

– Ага, стало быть это вы знаете. Ну, дело за малым – выясните, что это за дама. А меня не тревожьте больше. Все гражданские долги мною уплачены, вместо квитанции я получил вот это кресло на колесах.

***

Многие люди ошибочно думают, что в словах «Вы арестованы!» заключена некая магическая сила. На самом деле никакой магии в этом словосочетании нет, а есть вселенский смысл.

«Вы арестованы!» означает, что все ваши планы подлежат немедленному пересмотру, все иллюзии по поводу вашего места в цивилизации отменены, возможно навсегда, и все ваши представления о мироустройстве подвергнуты будут в ближайшее время безжалостной корректировке. Жизнь в том виде, в каком вы ее знаете, кончилась, начинается другая, незнакомая, полная неприятных неожиданностей. Законники многих стран любят рассуждать о правах арестованных, ссылаясь на конституции и прецеденты. На самом деле никаких прав, охраняемых государством, у арестованных нет, а есть только сожаление о прошлом, страх перед будущим, и сбой психологической защиты, отмеченный щелчком замыкающихся на запястьях наручников.

Люди, которые вас видят в первый раз, будут обращаться с вами фамильярно вне зависимости от вашего возраста, пола, и вчерашнего социального статуса. Звать вас будут в основном по имени, а если по фамилии, то всегда с оттенком презрительного снисхождения.

Вас доставят «куда следует» и поместят в странные, иногда зловещие, условия, где ваши первобытные качества – отвага, коварство, сила – подвергнутся проверке на прочность. Если вы склонны были к размышлениям о том, как улучшить общество, размышления эти покажутся вам теперь в высшей степени наивными. И если вы умный, наблюдательный, и в то же время не чуждый состраданию человек, вы пожалеете – о том, что в размышлениях ваших вы всегда, всю жизнь обходили этот аспект существования цивилизации стороной – в мыслях и в разговорах. Вы считали, что подавляющее большинство арестованных арестовываются заслуженно, и что те, кто нарушает Закон, должны же как-то за нарушение платить, не так ли.

Может, вы думали в благородном порыве, что если вы в чем-то провинитесь перед Правосудием, то и будете держать ответ – перед Правосудием, глядя ему, Правосудию, в глаза. Может, Вы были любопытны настолько, чтобы на досуге просмотреть поглавно конституцию вашего государства, и найти в ней презумпцию невиновности. Вы твердо уверены, что пока присяжные не высказались, Вы невиновны в глазах Закона.

Все так, но до встречи с Правосудием нужно еще дожить, и ни за ваше человеческое достоинство, ни за вашу личную безопасность Правосудие никакой ответственности не несет. Да и в будущем не очень собирается нести.

Прозвучали слова «Вы арестованы!» – и вы обнаруживаете, что ваши друзья и знакомые не считают вас более полноправным членом общества. Вам не повезло, вы выпали из жизни – с кем не бывает! Аварии на дорогах, кораблекрушения, инфаркты, случайные выстрелы – люди иногда умирают неожиданно. Тот, кем вы были до ареста – умер. Вы – другой. У вас похожие черты лица, похожий голос, но для ваших знакомых вы – призрак. А с призраками общаться не шибко приятно.

У арестованного нет прав, что бы не болтали по этому поводу демократические конституции. У арестованного могут быть только привилегии или их отсутствие. Привилегии арестованный может купить – если он очень, баснословно, богат, а также добыть с боем, если ему посчастливилось иметь могучее телосложениее или он умеет давать в морду первым, получать сдачи, и снова давать в морду, не устрашась видом своих выбитых зубов на полу.

Бытует мнение, что женщинам за решеткой лучше, чем мужчинам, потому что насилие, в том числе и сексуальное, женщины переносят легче, чем мужчины, и физически, и психологически. Это правда лишь отчасти. Это смотря чью пизду и каким способом вас заставят лизать. И смотря куда вам засунут сперва два пальца, потом четыре, а потом кулак, и в какой позе.

Редкие сердобольные знаменитости с возможностью влияния на общественное мнение вступаются за арестованных, и порицают условия, в которых их, арестованных, содержат. Обычно таких знаменитостей самих арестовывали.

К словам «Вы арестованы!» подготовиться практически невозможно. Даже если знаешь, что они будут произнесены.

Зак был на работе. Дети в школе. Нянька дремала в гостевой. Хутень притих. Мелодично заиграл дверной звонок. Ашли оправила футболку, подтянула шорты, и прошла к входной двери. На пороге стояли двое равнодушного вида мулатов, один толстый, другой спортивного вида, в обычных летних костюмах. Толстый вынул из кармана бумажник и открыл его перед Ашли. Сверкнула бляха.

– Ашли Миллер? – равнодушно спросил он.

– Да.

– Вы арестованы.

***

К чести Зака следует сказать, что только узнав об аресте жены, он не растерялся, а, холодный, суровый, без эмоций, прибыл в регистрационный центр, добился встречи с прокурором и судьей, и предложил залог. Ему отказали. И только после этого он вернулся в хутень, выпил залпом несколько стаканов скотча, и провалился в вязкую дрему, перемежающуюся с кошмарными видениями. К середине ночи он заставил себя подняться, скинул одежду, и простоял под душем полчаса. После этого он принял снотворное и уснул, как убитый.

Проснувшись в семь утра, Зак оценил положение, прикинул варианты, и некоторое время провел в поисках нужных в данном случае законов и поправок в интернете.

Он не стал звонить знакомым, а набрал номер, найденный в справочнике, и нанял в частном порядке защитника, до того работавшего на государственную зарплату (из тех, кто предоставляется подсудимым, если у подсудимых нет средств оплатить защиту). Зак пригласил его к себе в хутень, выписал ему чек, превышающий в несколько раз месячную зарплату государственного законника, и посвятил три часа дрессировке. По мысли Зака защитник на суде должен был говорить только то, что предусмотрено самим Заком, не нести отсебятину, не пытаться вставить какие-то свои мысли, улыбаться присяжным. Зак отвез защитника в центр, и там они прошлись по магазинам и зашли в парикмахерскую. Государственный защитник выглядел после парикмахерской весьма достойно. Зак и так и эдак его разглядывал, просил пройтись перед ним, обернуться, сделать жест. Режиссировал.