Читаем без скачивания Записки изыскателя - Николай Иванович Кутузов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Находясь вблизи поверхности земли, бивень сильно разрушился, однако сохранился еще настолько, что часть его пошла у нас на поделки мундштуков, гребешков, игрушек и других изделий.
…Закончив съемки вариантов, мы еще несколько дней занимались камеральной работой и проверяли натурные съемки.
К этому времени вернулись наши посланцы с продуктовой базы. Получив подкрепление в продовольствии, а главное — удостоверившись, что база в порядке, мы расстались с обжитой и удобной стоянкой и перебросили лагерь вперед. Опять потянулись однообразные дни, заполненные напряженным трудом большого коллектива людей. За нами в тайге оставалась хорошо набитая тропа и километры уложенной трассы.
Мы знали, что наша продуктовая база находится на правом берегу реки Дебин и как раз против устья левого притока. В верховьях этого безыменного ручья мы предполагали найти удобный перевал с выходом к реке Верхний Ат-Урях — концу маршрута изысканий этого года.
И когда до ручья оставалось километров около восьми, мы перебросили свой лагерь в его долину. Эго оказалось очень живописное место. По берегам ручья рос густой лес из лиственницы и тополя. Отдельные деревья, склоняясь над водой, купали свои пышные ветви в холодных струях. В тихих заводях лес отражался в воде, как в зеркале, и в легких рябинках волнения создавались причудливые картины.
В буйных зарослях этого леса терялось устье ручья, и трудно было сразу определить, где проходит его извилистое русло, впадающее в реку Дебин.
По широкой и сухой долине этого притока, огороженной высокими сопками, заросшими стлаником, рощи лиственниц чередовались с огромными полями ягоды голубики.
Довольно высокие кусты голубики, покрытые чуть розовеющими круглыми листьями, между которыми висели иссиня-черные, с сизым налетом, крупные ягоды, создавали яркий и красочный ковер. Везде, на каждом шагу, ягоды и ягоды. В долине растет голубика, а по склонам сопок — брусника со своими как бы искусственными вечнозелеными листьями. Такое изобилие ягод мы встретили впервые. И первую свою стоянку в этой долине назвали «Ягодной». Это название перешло затем на ручей, отразилось в наших полевых документах и в конечном счете ручей под названием «Ягодный» был нанесен на географические карты.
На этой стоянке нам предстояло пробыть довольно долго, поэтому лагерь мы расположили на опушке густого леса, на берегу реки Дебин, перед большой галечной отмелью.
С реки нас обдувал легкий ветерок и отгонял несносных комаров. Ребята в одних трусиках за самодельными столами обрабатывали полевые материалы и грелись на солнышке.
Много выводков разных пород уток носилось по реке и ее протокам, а на ягодные поля тучами прилетали пастись куропатки, глухари и рябчики. Наш стол был обильным и разнообразился дичью и рыбой, которой изобиловали река и ручей.
Мы долго стояли в этом нетронутом уголке тайги, и порой просто не верилось, что находимся на Крайнем Севере.
Конец трассы по реке Дебин проходил в очень сложных условиях. Густые заросли, в которых прорубали просеки для провешивания трассы, сильно мешали работе. Приходилось часто бросать пройденные километры и трассу укладывать заново. Преодолевая природные препятствия, мы в эти дни трудились, не щадя сил. Почти ночью возвращались в лагерь, наскоро ужинали и, как убитые, валились спать.
Наконец трасса вышла в долину ручья Ягодный. Впереди предстоял небольшой, но такой нужный всем отдых.
Закончив изыскания в долине реки Дебин, мы камеральничали, рабочие занимались хозяйственными делами, приводя в порядок имущество. В свободные часы люди отдыхали, занимались рыбной ловлей, охотой и сбором ягод. Так прошло несколько дней, и наступила пора снова собираться на рекогносцировку в поисках перевала. Но на этот раз мне особенно не хотелось покидать наш лагерь. Хорошо было здесь; даже забывалось, что мы в тайге, так далеко от населенных пунктов, на лоне дикой природы.
Неожиданно наш покой был нарушен. К нам прибыл отряд пограничников и предупредил о появлении в нашем районе вооруженной банды. В тайге становилось неспокойно. Пришлось отложить отъезд на рекогносцировку до прояснения обстановки.
Пограничники, неся дозорную службу, жили у нас. Но они должны были скоро уехать, и пока этого не произошло, мы начали работы в долине ручья Ягодный.
Первые километры трассы уложили быстро, так как места были хорошие. Но по мере продвижения вверх по ручью снова пошли трудные участки.
Несколько дней мы жили спокойно, так как пограничники сами несли охрану нашего лагеря. После же их отъезда мы снова остались одни. Приняв все меры предосторожности по охране лошадей и самого лагеря, продолжали работать. Был установлен целый ряд правил поведения. Людям запрещалось охотиться и ходить по тайге в одиночку; всякий выстрел означал нападение бандитов или медведя, и, услышав его, товарищи должны были идти на помощь.
Не скажу, чтобы на этот раз на рекогносцировку я ехал с большим удовольствием. Но раз надо, то ничего не поделаешь.
И вот мы с Сергеем и тремя рабочими снова в тайге, далеко от лагеря. Целыми днями пробираемся по зарослям, ночуем и бодрствуем у костров, неся ночные дежурства, и только к третьей ночи подъезжаем к развилку ручья. Впереди высились два перевала — один совпадал с общим направлением долины, другой же уходил несколько в сторону, но он был ближе к нам, и обследование мы решили начать с него. Потратив весь следующий день на изучение перевала, мы пришли к выводу, что он «безнадежный» и для перехода не годится.
Решили осмотреть другой, дальний, совпадающий с направлением долины. Переночевав внизу, мы на другой день приступили к его обследованию. По мере подъема на перевал небольшая марь в долине окончилась, и мы выехали на старое пожарище. То, что недавний пожар сжег все на своем пути, являлось верным признаком сухих, а значит, и удобных в геологическом отношении мест. Осторожно пробирались мы между скрученными остатками стланика и довольно быстро взобрались на вершину перевала. Пожар все сжег и на противоположной стороне, и это облегчило нашу задачу. Далеко вниз мы не спускались, так как убедились, что перевал проходим.
…Волнения последних дней, почти бессонные ночи и обследование перевалов теперь сказались на нашем физическом состоянии. Мы очень устали, передвигаясь по бесчисленным ущельям, осыпям и марям. На лошадях не везде проедешь, и большую часть пути пришлось идти пешком. Но как бы там ни было,
