Читаем без скачивания Саламандры - Ник Кайм

— Туда. — Едва повысив голос, он указал на темнеющую тушу ударного крейсера.

Дак'ир прекрасно расслышал его и разглядел сквозь ураган пепла размытые силуэты. Некоторые из них двигались, другие лежали, скрючившись и прикрывая голову.

— Ба'кен, доложи обстановку! — крикнул сержант в устройство связи.

Какое-то время раздавался лишь треск помех, но, когда клубящаяся серая волна стала рассеиваться, большой воин откликнулся:

— Произошел сейсмический сдвиг, брат-сержант. Из-за него сдвинулся весь корабль.

— Потери?

— Только легкие ранения. Я отозвал раскопочные бригады, едва почуял, что судно начинает двигаться. — Затем наступила пауза, точно Ба'кен обдумывал, что сказать дальше. — Ты не поверишь, что там вытряхнуло.

Серая пыль почти улеглась, накрыв тонким слоем равнину, как будто ее никогда и не тревожили, но одежда сервов и доспехи Саламандр были покрыты доказательством обратного. Силуэты, выступившие из пепельной завесы, оказались Ба'кеном и членами одной из раскопочных бригад. Кашляя и отплевываясь, лежащие на земле люди жадно хватали ртом воздух. Сервиторы стояли рядом, невозмутимые и безразличные ко всему Ба'кен оставил их и двинулся навстречу приближающимся Дак'иру с Пириилом.

Он был без доспехов, в рабочей одежде. Покрытые каплями пота мускулы еще бугрились от работы; в руке Ба'кен нес плоскую лопату.

— Братья, — произнес он и поприветствовал их, прижав руку к широкой черной груди.

— Прямо как дома, да, Ба'кен? — спросил Дак'ир.

— Так точно, сэр. Напомнило сбор урожая камней после Сезона Испытаний. Хотя там обычно приходится копать снег и лед, а не пепел.

— Покажи свою находку, — велел сержант.

Ба'кен отвел их туда, где явно было видно, что «Гнев Вулкана» изменил свое положение во время сейсмического сдвига. Между корпусом ударного крейсера и поверхностью пепельной равнины образовался глубокий, будто бездонный разлом. Слабые струйки серой пыли стекали вниз и быстро терялись из виду в темноте. Разлом был узким, но не настолько, чтобы воин в силовых доспехах не смог туда протиснуться.

— Я чувствую жар, — сказал Пириил, глядя через край в темноту. — И сознание, которое я ощущал ранее. Здесь оно сильнее.

— Думаешь, там что-то есть, брат? — спросил Дак'ир, встав рядом.

— Если не считать хитиновых тварей? Да, я уверен в этом.

— Насколько тут глубоко, по-твоему? — Ба'кен склонился над краем, чтобы лучше разглядеть, но дневной свет проникал лишь метров на пятьдесят и терялся в черноте. Даже острое зрение Астартес не могло проникнуть глубже. Если Пириилу и было известно что-то еще, он держал это при себе.

— Разлом может достигать самого центра Скории, чего доброго, — ответил Дак'ир. — В любой случае я собираюсь это выяснить. — Он повернулся к Ба'кену. — Надевай доспехи, брат, и возвращайся сюда. Я хочу знать, что скрывается в темноте у нас под ногами. Возможно, там найдется какой-то ответ на то, зачем мы здесь.

Колонна громоздких силуэтов остановилась у верхней точки гребня.

Выпуская из выхлопных отверстий струи дыма, моторы машин рычали, точно боевые псы, рвущиеся с поводка. Прибыл Н'келн со своими воинами.

Тсу'ган наблюдал за ними из редута в магнокуляры. Сержант переключился на ночное видение, которое рисовало картину перед ним в ярких и размытых зеленых пятнах. Штурмовые трапы «Лендрейдера» и «Носорогов», лязгнув в унисон, откинулись; отделения выгружались единым согласованным отрядом. Тсу'ган посмотрел, как Саламандры развертывают огневой рубеж вдоль гребня, и выругался.

— Ближе, — прошипел он, внутренне застонав от явной чрезмерной осторожности Н'келна. — Твои орудия за дальностью эффективной стрельбы.

Через несколько секунд Саламандры открыли огонь. Флуоресцирующие лучи мультимелт пронзали мрак копьями раскаленной докрасна ярости. Ракеты уносились по нисходящей дуге вниз с гребня, держась на извивающихся хвостах серого дыма. Треск выстрелов катился от тяжелых болтеров, бортовых установок и вспомогательного оружия. Послышалось тяжкое «чуг-чанк, чуг-чанк» лобовой штурмовой пушки «Огненной наковальни», постепенно перейдя в визг, когда орудие вышло на максимальную скорость стрельбы. Сверкающая яркая буря снарядов и хлещущих лучей рвала темноту в клочья, точно залп осветительных патронов. Пока длился обстрел, Железные Воины затаились. Не желая рисковать понапрасну, они не высовывали головы, позволив стенам крепости выдерживать атаку.

Обстрел продолжался почти три минуты, прежде чем Н'келн — далекая фигурка под защитой кормового люка «Лендрейдера» — приказал прекратить огонь, позволив рассеяться дыму от выстрелов. Открылось немногое: лишь пятна обожженного металла и случайные бесполезные воронки. Ни одной бреши, ни одного мертвеца. Ворота были по-прежнему целы. Штурм провалился.

— Зубы Вулкана, да подведи их ближе! — зло зарычал Тсу'ган. Он не хотел использовать вокс на тот случай, если Железные Воины отслеживают передачи и могут узнать, что в редутах засел диверсионный отряд.

Даже во время передышки предатели продолжали бездействовать. И только когда Н'келн отдал приказ оставить позиции и перейти в наступление, Железные Воины показали свою стратегию обороны.

Сначала за зубцами стены появилась безобидная на вид одинокая ракета «охотник-убийца на автоматической установке». Сгорающее топливо издало громкое «шу-ум», двигатель ракеты заработал, и она на полной скорости спиралью ринулась к цели. До перегруппировывающихся Саламандр она не долетела несколько метров, и на какое-то мгновение Тсу'ган решил, что головка самонаведения ракеты дала сбой. Но затем вдоль гребня пепельной дюны прокатилась цепочка разрывов спрятанных под землей зажигательных бомб. Поморщившись от внезапно вспыхнувшего яркого пламени, Тсу'ган отвернулся. Затем быстро перенастроил зрение и, когда повернулся обратно, увидел, как рушится гребень под собственным весом — его основание уничтожил одновременный подрыв бомб. Во тьме раздались крики падающих вместе с ним Саламандр. Земля уходила из-под ног, и тяжелые доспехи увлекали боевых братьев Тсу'гана вниз. Размахивая руками и чертыхаясь, Саламандры посыпались с все уменьшающегося гребня, остановившись как раз перед тем, как множество прицельных лучей пронзило тьму и подсветило попадавших Саламандр. Раздались единичные ответные выстрелы болтеров, но снаряды просто отскакивали со звоном от бронированных панцирей автоматических оборонительных орудий, с урчанием поднявшихся на позиции вдоль всей стены. Над головой у Тсу'гана посыпался отрывистый грохот — тяжелые болтеры и автопушки принялись заглатывать ленты с боеприпасами.

Закричав от ярости и душевной муки, Тсу'ган смотрел, как трех его боевых братьев изрешетило снарядами. Силовые доспехи были крепкими, крепкими достаточно, чтобы выдержать огонь такого оружия, но скорострельность усиливала мощь попаданий втрое.

К сожалению для Тсу'гана, Н'келна среди тех, кто попал в оползень пепла, не было. Выкрикивая торопливые команды с остатков вершины гребня, брат-капитан пытался восстановить слаженность своих сил. Однако прижатых огнем ко дну низины раненых Саламандр начали уничтожать.

— Используй транспорт как бронированный щит! — взмолился Тсу'ган. — Пошли их вниз, в низину. Наши братья умирают, будь ты проклят!

Вдоль гребня взметнулись огненно-дымные столбы: штурмовое отделение Варго поднялось в воздух. Это был акт отчаяния, попытка ослабить безжалостный град огня, летящий в воинов на дне низины, заставив врага разделить свое внимание между двумя целями.

Варго приземлился в нескольких метрах от стены, перед самыми редутами, именно так, как и предполагал Тсу'ган. Застрекотали цепные мечи, замигали активированные мелтабомбы на магнитных замках — и штурмовое отделение приготовилось к новому прыжку.

Вдоль стены взметнулась цепочка взрывов, обдав отделение Варго тучей разлетающихся осколков. Это было средство сдерживания первого удара, предназначенное для ошеломления и ослабления тех торопливых нападающих, кто стремится взять укрепление с первого наскока. Дым и пламя осели, показав жертв этого непродуманного плана. Брат-сержант Варго остался на ногах, хотя явно был контужен, его доспехи почернели и потрескались с краев. Трое штурмовиков лежали неподвижно. Еще четверо явно получили ранения: они хромали и придерживали руки, когда пытались тащить своих павших братьев к стене, за пределы обстрела караульных орудий, которые принялись прошивать строчками снарядов то место, где они ковыляли. Прыжковые ранцы, похоже, были разбиты, турбины смяты или забиты обломками.

Тсу'ган уже был готов покинуть свой редут, когда наконец по полусползшему склону с ревом съехали машины.

— «Адское пламя»! — рявкнул Тсу'ган в устройство связи, обращаясь ко всем четырем боевым звеньям. — Выполнять!