Читаем без скачивания Собственность Шерхана (СИ) - Шайлина Ирина

Я своим звонком грехи свои перед ним замолить не смогла бы, да и не пыталась. Я устала: оказалось, что быть любовницей Шерхана и мента, что меня никак отпускать не желал, было две большие разницы. К последнему я чувств не питала, и раз попала в ловушку, то была покладистой, все ещё помнила его угрозы.

Он расслабился при мне совсем, и по телефону обсуждал дела не стесняясь. Вот я и подслушала, а как поняла, о чем речь, сбежала. Надеялась, что Шерхан меня защитит.

Я ногой задела что-то, стеклянное, бутылку похоже, она громко загрохотала, покатившись по полу, эхом разлетелся звук, отскакивая от стен. Я замерла, сжалась вся, Чабашев выругался тихо. Дёрнул меня, повалив на грязный, пыльный пол, а потом вдруг снова загрохотало, да так громко, как ни одна стеклянная бутылка не могла.

— Пиф-паф, ой-ей-ей, — голос, искаженный громкоговорителем, звучал страшно, я глаза закрыла, сверху Чабашев давил всем телом.

— Не рыпайся, — шепнул, я и не могла.

После стрельбы стало тихо, я вслушивалась, в ушах звенело.

Страшно было, но думала не о себе, а о том, жив ли Имран? И его полотерка… зажмурилась сильно, только на секунду представив, что ее не станет, но потом своих же мыслей испугалась сама. Ничего с ее смертью не изменится.

— Вставай на четвереньки и ползи, только тихо.

Чабашев слез, я вдохнула полной грудью, наконец, и поползла. В ладони впивался мусор, коленям было больно, но я не звука не издавала, сосредоточившись только на том, чтобы двигаться вперёд.

Чокнутый Лизин дядька что-то ещё кричал в громкоговоритель, я слов разобрать не могла, жутко только было от его интонаций, точно у мужика кукушка съехала. Вот ему я от всей души желала сегодня помереть.

Наконец, мы добрались до укрытия, Чабашев буркнул:

— Тормози, — я послушно остановилось. Мы сели рядом, почти плечом к плечу, я пялилась в темноту перед собой, молчать было тяжело.

— Как думаешь, у нас есть шансы отсюда живыми уйти?

Чабашев хмыкнул:

— В мои планы умирать сегодня не входило.

— И в мои.

Чабашев сделал паузу, а потом заговорил серьезно:

— Брось дурить, нет у тебя шансов, железобетонно там все. Найди мужика нормально, нарожай ему детей и борщи вари ему.

Я задохнулась, каждое слово сейчас казалось острым, ранящим. Мне и самой все понятно было, но вот так, со стороны услышать, — больно.

— Я его люблю, — упрямо сказала, а Давид пожал плечами, я почувствовала этот жест:

— Ну и дура. Давай, газуй дальше, выбираться надо.

Мы снова поползли, вдоль стен, одно помещение сменялось другим, пока, наконец, Чабашев не остановился, а я в него упёрлась.

— Нашлась пропажа.

Я выглянула вперёд, только что-то огромное белеет, ничего больше не вижу. Зрение у Чабашева было, в отличие от меня, как у кошки, если он смог тут что-то разглядеть.

— Живая?

Он не ответил, снова грохнуло, на этот раз справа от нас, я никогда в Бога особо не верила, а тут перекрестилась.

— Бегайте, бегайте, не долго вам осталось. Слышишь, Чабаш, тебя я тоже отправлю на тот свет, думал, самый умный нашёлся? — проорал Лизин дядя. Чабаш сказал негромко, ни к кому не обращаясь:

— Да когда ж ты сдохнешь уже, придурок.

А потом взял что-то, я не разглядела, темный предмет, поднялся на миг и швырнул так далеко, как только мог. Кирпич или камень, не знаю, с глухим звуком упал метрах в ста от нас, хотя для меня казалось, — километр.

— Рванула, — крикнул, подталкивая меня, и я побежала. За спиной снова выстрелы, мне страшно так, как никогда раньше не было, и бегу я как в последний раз в жизни.

И в последний момент я заметила его. Шерхана. И Лизу… минуту назад мне казалось темно, не вижу ничего, а вот поди ж ты, его вижу так отчётливо, что даже глазам своим не верится. Я остановилась, совсем чуть-чуть не добежав до них, точно на стенку наткнулась.

Шерхан прижимался к ее груди, светлая кожа пятном выделялась, притягивая взгляд. Я задохнулась даже, подумав сначала, что это глупо и омерзительно, заниматься сексом, когда нас убить хотят, неужели так невмоготу? А потом дошло, у меня хоть и не было детей, но я сама была женщиной, и знала, что бывает с кормящими. Он ее расцеживал. Шерхан. Сильный, могучий, с кавказской гордостью, текущей вместе с кровью в его венах, молоко высасывал из своей поломойки.

«Так вот какая — любовь настоящая», — подумала горько.

— Пригнись, дура! — рявкнул Чабаш, я повернулась испугано, но не успела отреагировать. Раздалась короткая очередь, где-то под потолком озарило вспышками, а потом меня полоснуло по животу острой болью, такой внезапной, такой обжигающей, что я дышать разучилась разом, даже закричать не смогла. Успела только прижать пальцы к животу, ощущая что-то горячее, мокрое, непонятное.

А потом все стало уже неважно.

Глава 52

Шерхан

По ушам полоснуло грохотом, я обернулся. Успел увидеть круглые глаза Лики. В них не страх даже. Удивление. Она упала, Лиза вскрикнула.

— Она что, умерла? — в ужасе прошептала она. — Имран, сделай что-нибудь!!!

— Двигаться можешь? — спросил я.

Уплотнения в груди ещё были, я прощупывал их пальцами, но это потом. Главное снять основное напряжение и боль.

— Да, — кивнула Лиза. — Легче стало.

Сорочку, что была под корсетом я порвал, но даже в таком случае, когда кругом порох, кровью пахнет и хрен знает, выживем или сдохнем и допускать не хотел, чтобы Чабаш пялился на моё. Поэтому, как смог, связал узлом и пальто свое на Лизе застегнул.

— Тогда вставай. И не вылазь туда, пригнись немного.

— Но там Лика…

Вздохнул. Поймал Лизу за подбородок, к себе повернул, поцеловал коротким сухим поцелуем и заставил в глаза смотреть, едва различимые в темноте.

— Есть ты, — чётко, почти по словам сказал я. — Есть весь остальной мир. И меня не ебет, если они все сдохнут. Я не пророню и слезинки, если здесь сдохнет и Чабаш. Ты важнее всего. Я не пойду к Лике, там зона обстрела. Меня не жалко. Но если я умру, кто тебя отсюда вытащит?

— Но…

— Никаких «но». Держись за меня и иди осторожно.

Мне было жаль Лику. Чисто по-человечески никто не заслуживал такой страшной и ранней смерти. Я гнал от себя мысли, что она может быть жива и умирает сейчас в одиночестве. Я чётко расставил приоритеты. Я согласен умирать только за эту белобрысую, растрепанную девицу, в драном свадебном платье, забрызганном молоком. Ну и ещё за одну маленькую девицу, которая дома. Все.

А Чабаш…больше чем уверен, что этот засранец выживет и вообще всех нас переживёт. Идём, осторожно сгибаясь за какими-то металлическими конструкциями. Чабаша надо найти, потому что вместе вероятность спасти Белоснежку выше. Они были вместе с Ликой, значит где-то рядом он.

Лиза споткнулась и упала, я выругался, но не на неё, а на её чёртова дядьку, и взял её на руки. Идти согнувшись и неся Лизу на руках — чертовски сложно.

— Где, блять, черти Чабаша носят, — выругался я.

— Здесь я, — отозвался он, заставив вздрогнуть от неожиданности.

Обернулся — сидит, ноги вольготно раскинув, крутит в руках неприкуренную сигарету. Полное впечатление — на какой-нибудь элитной вечеринке в крутом ночном клубе. А мы, на минуточку, на заброшенном заводе, по которому нас гоняет сумасшедший с автоматом. Чабаш решил меня добить и закурил.

— Ты ебнулся? — ласково спросил я.

— Да ты так шумел по дороге, что вся округа знает, где мы прячемся, и смысла таиться уже никакого.

— Бля…

— Мальчики, не ссорьтесь, — сказала Лиза вдруг и с рук моих слезла, уселась прямо на пол.

Я рядом с ней. Тоже закурил, и правда, какой смысл. Сидим. Думаю напряжённо, как вырваться из этой ловушки, а главное, женщину свою вытащить. Где-то наверху гремит Вяземский и достать его никакой возможности, если только в молоко палить, в надежде на чудо.

— Лика? — спросил Чабаш.