Читаем без скачивания Мне нужна жена (СИ) - Юнина Наталья

- И не будем.

Я бы вот так вечно стояла, прижавшись друг к другу и делая вид, что мы танцуем, вне зависимости от того какая музыка играет на заднем фоне. Хотя назвать это танцем нельзя – на самом деле мы стоим на месте, почти не передвигаем ногами. И если бы не редкие капли дождя, я бы ни за что не подумала прервать столь приятный момент.

- Аль?

- Пусть капает, несильный же, - отрываясь от его груди, разочарованно произношу я, заглядывая Сафронову в глаза.

- Уже ощутимый.

- Ну не кислотный же.

Стас ничего не отвечает, молча берет меня за руку, хватает с травы сирень, и нет – мы не бежим к дому Вольских. Вместо этого Стас заводит нас в лес. Я облокачиваюсь о какое-то дерево, просто потому что ноги не держат. Сама не знаю почему.

- Тут меньше будет капать, деревья немного защитят. Думаю он скоро пройдет, небо почти чистое, - снимая с себя толстовку, уверенно произносит Стас и, «отдирая» меня от дерева, накидывает ее на меня вместе с капюшоном. Сам же остается в легкой футболке и вместо того, чтобы постоять рядом со мной и опереться о дерево, отходит на несколько шагов и подставляет руки дождю. А потом резко подносит их к лицу и взъерошивает волосы. 

- Когда я первый раз тебя встретила, ты мне реально не понравился, это не было кокетством с моей стороны и набиванием себе цены. Я вообще не могла представить, что смогу в тебя влюбиться. И на самом деле первое время считала тебя… некрасивым. Я с детства мечтала о красавце муже, этаком принце на белом коне, а появился ты.

- А я думал, что ты меня бросишь, – грустно усмехается Стас. – Особенно в наш первый совместный год под одной крышей с матерью. Иногда я реально боялся заходить вечером домой. Думал, приду – а там чемодан или пустая комната. Облегченно выдохнул только года через полтора.

- Почему через полтора? – удивленно интересуюсь я, совершенно не замечая капель дождя. 

- Да кто его знает, наверное, почувствовал, что любишь.

- Тю. Я вообще-то и в первый совместный год тебя любила. Обидно как-то.

- Ну давай обидимся сейчас еще и на это? Чего уж там, соберем все в кучу.

- И не собиралась.

- Аминь.

Вместо того, чтобы, наконец, подойти ко мне, Стас как будто специально отходит к  дереву напротив меня.

Стоим и смотрим друг на друга сверлящим взглядом, а потом резко, не сговариваясь, одновременно делаем шаг, чтобы в следующее мгновение слиться в голодном поцелуе. Когда его язык коснулся моего, я в очередной раз поплыла. Наслаждалась этим поцелуем, жадно втягивая воздух, и как можно сильнее обнимала Сафронова, лихорадочно зарываясь дрожащими руками в его мокрые от дождя волосы. Сейчас у меня снова ощущение, что это не поцелуй, а способ наказать друг друга за потерянный год. Это обоюдное «наказание», не имеющее ничего общего с тем, что было тогда на кухне. Это скорее обоюдный голод. Да, точно. Сейчас мне хочется его сожрать. Чувствую себя самым настоящим животным. Прижимаюсь к нему сильнее, целую с неописуемой жадностью, позволяя его языку делать все, что хочется. Но в какой-то момент Стас резко отстраняется, вызывая во мне неконтролируемый вздох разочарования.

- Что не так? – растерянно шепчу я, осознавая, что это его излюбленный вопрос.

- Все так, Алька, все так, - повторяет Стас.

Неожиданно Сафронов подхватывает меня на руки, заставляя оплести его торс ногами, и несет куда-то вглубь леса. Сначала из меня вырывается смешок, а потом я как голодная самка начинаю покрывать его лицо короткими поцелуями. Я была так поглощена этим занятием, что не заметила, когда Стас стянул с меня толстовку, и как я оказалась на траве, лежащая на этой самой толстовке. И если бы не редкие капли дождя, я бы точно сказала, что все это нереально. Стас стягивает с себя всю одежду и кидает рядом. Наклоняется ко мне, чтобы с невероятной скоростью стянуть с меня джинсы и джемпер, который сразу же подкладывает мне под голову. Тянусь к застежке лифчика, чтобы поскорее снять лишний на данном этапе элемент одежды и почувствовать Сафронова своей кожей, но Стас опережает меня. Сначала медленно стягивает лямки, прикусывая кожу на плече, а затем ловко заводит свои ладони мне за спину. Щелчок и через пару секунд лифчик оказывается рядом с его одеждой. Усмехаюсь, осознавая, что сейчас Стас голоден не меньше моего. И то, с какой скоростью он стягивает с меня белые кружевные трусики – это только подтверждает. Обводит взглядом мое тело, шумно сглатывает и неожиданно обхватывает мое лицо одной рукой, слегка сдавливает скулы и, ничего не произнося вслух, впивается жестким поцелуем, ненасытно сминая мои губы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Какое-то мгновение и я оказываюсь на спине, ловлю губами воздух, когда Сафронов обжигает мою шею горячими поцелуями. Скользит языком вниз к груди. Жадно вбирает в рот соски, сжимая грудь, вырывая этим из меня полустон. Не знаю почему, но грудь слишком чувствительна к таким ласкам, мне становится все тяжелее терпеть эту «пытку». Слишком возбуждена и голодна. Не нужны мне сейчас прелюдии. Как бы постыдно это ни звучало, хочу его и точка. Быстро, хищно. Только я об этом подумала, как он перестал ласкать мою изнывающую грудь и, разведя шире мои ноги, едва коснулся пальцами моей плоти. Сильно сжимаю руки в кулак, когда его пальцы начинают ласкать клитор. И, черт возьми, могу поклясться, что он дразнит меня своими движениями.

- Тебе хорошо, малыш? – хрипло шепчет Стас, наклоняясь к моему лицу.

- Нет, - кое-как выдавливаю из себя, крепко зажмурив глаза.

- Уверена, что нет? – продолжает меня дразнить, выписывая узоры вокруг пульсирующей плоти, одновременно проникая в меня пальцами.

Не знаю откуда у меня берутся силы, чтобы открыть глаза и хрипло прошептать:

- Я не это имею в виду. Я не так хочу, не так, - постанываю в такт движениям его пальцев и, наконец, выдаю: – Тебя хочу. В себе. Пожалуйста, хватит, - пытаюсь опустить руку вниз, чтобы убрать его ладонь, но Стас сам прекращает движения, чтобы в следующий же момент войти в меня резким толчком. Вскрикиваю от неожиданности и почти забытого ощущения наполненности. Стас замирает, давая немного привыкнуть, и начинает медленно двигаться во мне. Стискиваю его плечи, впиваясь ногтями в кожу, и ловлю себя на том, что мне дико нравится мысль оставить на нем следы своих ногтей. Я самым настоящим образом кайфую от его неспешных толчков и от того, что вес его тела приятно давит на меня. Ощущать его кожей – это что-то нереально приятное, мало с чем сравнимое. Стас продолжает двигаться во мне все быстрее и быстрее, вырывая из меня громкие стоны. Мышцы с непривычки тянут, отдаваясь незначительной болью в теле. Но это скорее приятная боль. Мне вообще так хорошо, что становится страшно. Улыбаюсь, смотря на Стаса, сканируя каждую его черточку и морщинку. А вдруг этого больше не будет?

- Я тебя люблю, Сафронов, - шепчу ему в губы, на что он не спешит ответить мне тем же, а целует, слегка, прикусывая нижнюю губу. – Люблю, - снова повторяю я, как только он отстраняется от моих губ.

- А я сильнее, - стонет мне в губы, тараня мое тело быстрыми толчками.

- Нет, я.., - кричу что-то не совсем внятное, заходясь в эйфории от обжигающей волны оргазма, пронесшейся по телу.

Еще несколько толчков и Стас замирает, изливаясь в меня, обессилено утыкаясь при этом губами мне в шею.

Сафронов освобождает мое тело от столь приятной тяжести своего веса, чуть скатываясь на бок, наверняка, касаясь мокрой и холодной земли, и начинает целовать мое лицо, точно также, как и я его, когда он нес меня на руках. Не знаю почему, но мне вдруг остро захотелось плакать. Закрываю глаза, чтобы унять пока еще неначавшийся поток никому ненужных слез.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

 - Люблю тебя, Алечка. Люблю. Больше жизни люблю, - хаотично целуя мои щеки, шепчет Стас, от чего у меня не просто начинает заходиться сердце, но и все-таки текут противные дорожки слез. Да что это такое?! – Ну ты чего, Аль? Что не так?

- Больше жизни? – шепчу я, игнорируя его вопрос.

- Больше. Хотя не так, ты же и есть вся моя жизнь. Всегда была, даже когда…, - накрываю ладошкой его губы, не желая сейчас все портить прошлым, которое так или иначе еще тысячу раз встанет перед нами. Но сейчас не хочу. Не хочу.