Читаем без скачивания Запутанные связи - Рэйчел Гибсон

– Я... ах, – запнулась недотрога.

Обычно Мик не думал о подружке и не сгорал от желания к ней весь день напролет. Не размышлял, чем она занимается: работает или разыскивает мертвых мышей, не воображал, как будет раздевать ее снова.

– Ты уже подходяще одета, – Мик просительно коснулся неуверенного рта, губы строптивицы дрогнули и раскрылись с легким вздохом. Обычно он не тратил время на всякие политесы, ведь всегда находились другие женщины, которых не требовалось уговаривать. – Ты знаешь, что хочешь этого.

– Мяу.

Мэдди отступила назад, и рука соблазнителя упала.

– Мне нужно купить еду для кошки.

Мик посмотрел вниз на белую пушистую головку, торчащую из джинсовой куртки. Это существо – просто исчадие ада.

– Хорошая девочка, Снежинка, – промурлыкала гордая хозяйка и погладила котенка по голове. Мэдди кинула на Мика прощальный взгляд и направилась к главному входу в магазин. – Не спускай с него глаз. Это очень плохой дядя.

Глава 13

Когда около трех часов Мэдди вышла к дороге, чтобы проверить почту, она нашла в своем ящике маленький ошейник с розовыми блестками и крошечным бубенчиком такого же цвета. Ни записки. Ни карточки. Только ошейник.

Мик – единственный, кто знал о Снежинке. Никому из своих друзей Мэдди не рассказала, опасаясь, что те обомрут от удивления. Мэдди Джонс – кошатница? Невозможно. Большую часть жизни девушка ненавидела кошек, но вот сейчас стоит с розовой сбруйкой в руках и смотрит на белоснежный меховой шарик, свернувшийся в ее офисном кресле. Взяв котенка, Мэдди подняла захватчика к лицу.

– Это мой стул, – заявила она. – А тебе я сделала постельку.

Девушка отнесла пушистика в прачечную и положила в коробку из магазина «Амазон» на сложенное полотенце.

– Правило номер один: босс здесь – я. Правило номер два: не смей залезать на мою мебель, не хочу, чтобы повсюду была твоя шерсть. – Мэдди нагнулась и надела на шейку Снежинки ошейник.

– Мяу.

Хозяйка нахмурилась.

– Мяу.

– Прекрасно. Ты очень мило выглядишь. – Она встала и погрозила котенку пальцем. – Правило номер три: я тебя приютила и накормила. На этом все. Не люблю кошек.

Мэдди развернулась и вышла из прачечной. Тоненький звон последовал за ней на кухню, она уныло посмотрела под ноги. Вздохнув, достала местный телефонный справочник из ящика. Перелистав желтые страницы, потянулась за сотовым и набрала семь цифр.

– «Мортс», – ответили на том конце, но явно не Мик.

– Могу я поговорить с Миком?

– Он здесь обычно до восьми не показывается.

– А вы не могли бы передать ему сообщение?

– Сейчас возьму ручку, – последовала небольшая пауза. – Диктуйте.

– Мик, спасибо за розовый ошейник. Снежинка.

– Вы сказали «Снежинка»?

– Да. Пусть подпись будет Снежинка.

– Все записал.

– Спасибо. – Девушка положила трубку и закрыла справочник.

Телефон ожил в десять минут девятого, когда Мэдди просматривала журнал о преступлениях.

– Алло.

– Твоя кошка мне звонила.

Просто звук голоса Мика вызывал у нее улыбку. Очень плохой знак.

– И чего же она хотела?

– Поблагодарить меня за ошейник.

Мэдди посмотрела на Снежинку. Сожительница нагло развалилась в красном кресле и увлеченно вылизывала лапу, демонстрируя чудовищное пренебрежение правилом номер два.

– У нее прекрасные манеры.

– Что ты делаешь сегодня вечером?

– Обучаю Снежинку, какой вилкой нужно пользоваться.

Мик усмехнулся.

– В котором часу она ложится спать?

Мэдди перевернула страницу журнала, и ее взгляд упал на статью о богатом пожилом мужчине, убившем трех молоденьких жен

– А что?

– Я хочу встретиться.

Ей тоже этого хотелось. Очень. Но в том-то и основная проблема. Мэдди не нравилось чувствовать себя абсолютно счастливой, лишь услышав бархатистый голос по телефону. Она не хотела сталкиваться с Миком тогда на парковке и вспоминать прикосновения уверенных рук и настойчивого рта. Чем чаще она видела его, чем больше думала о нем, желала его, и тем запутаннее становились их жизни.

– Ты же знаешь, я не могу, – сказала девушка и перевернула еще несколько страниц.

– Давай встретимся в «Хеннессис», и захвати с собой, пожалуйста, фотоаппарат.

Ее рука замерла.

– Ты подразумеваешь, что разрешишь мне снимать в твоем баре?

– Да.

Обычно она не делала фотографий для своих книг, но если сделает, хуже от этого точно не будет.

– Я хочу тебя увидеть.

– Ты меня подкупаешь?

Некоторое время мужчина молчал, а потом спросил:

– А это плохо?

Действительно, плохо ли это?

– Только если ты думаешь, что за пару кадров я займусь с тобой сексом.

– Милая. – Раздраженно выдохнул Мик. – Было бы здорово, если бы ты запросто выпрыгивала из одежды, но я не тешу себя пустыми надеждами.

То, что она придет в «Хеннессис» и пофотографирует, не означает, что кто-то в итоге окажется голым. Мэдди жила без секса четыре года. Очевидно, у нее все нормально с самоконтролем.

– Почему бы тебе не заглянуть сюда около полуночи? Уже никого не будет, и ты сможешь щелкать, сколько захочешь.

Если она пойдет, то сыграет на неоспоримом притяжении между ними, чтобы получить желаемое. Так же, как Мик использовал ее потребность в снимках бара, чтобы добиться того, чего хотел он. Интересно, проснется ли ее совесть и заставит ли отказаться от соблазнительного предложения? Но нет, как частенько случалось в ее жизни, когда дело касалось работы и моральных принципов, ущемленных по ходу процесса, совесть Мэдлин Дюпре безмятежно спала.

– Я приду. – Повесив трубку, Мэдди глубоко вдохнула и задержала дыхание.

Войти в «Хеннессис» – не то же самое, что посетить и обследовать прежние места происшествий. В этот раз визит будет носить личный характер.

Мэдди выдохнула. Она уже видела фотографии убитых и читала рапорты. Двадцать девять лет, прошедших с момента преступления, препятствием не станут. Она не однажды сидела напротив убийц, пялившихся на нее сквозь решетку и рассказывавших, что именно они бы сотворили с ее телом, появись у них шанс до него добраться. В сравнении с тем кошмаром посещение бара «Хеннессис» – пара пустяков. Плевое дело.

Бар, выкрашенный в невзрачный серый цвет, внутри оказался больше, чем можно было представить снаружи. В помещении были установлены два стола для пула и длинная барная стойка с танцевальной площадкой по обе стороны. Посередине заведения, на три ступеньки вниз, в окружении белых перил, сгрудились десять круглых столиков. В отличие от «Мортс», у «Хеннессис» никогда не было репутации типа «распущенные-девочки-плохо-себя-ведут». Здесь царила спокойная атмосфера, бар был известен качественной выпивкой и душевной музыкой. А какое-то время – и совершенным в нем убийством. Но последнее «Хеннессис» в конце концов пережил и почти забыл – пока некая писательница, повествующая о реальных преступлениях, не заявилась в город.