Читаем без скачивания Изгнание ангелов - Жиль Легардинье

– Я понимаю, – лаконично ответил Петер.

– Не знаю, что вы ищете, – добавил Дженсон, – но вы уйдете отсюда со своей подружкой, а это – оставите. Бегите, пока не пришли охранники. Роясь в конфиденциальных документах, вы себе же делаете хуже.

Петер не ответил. Он спокойно сел за стол и первой попавшейся под руку ручкой написал что-то на последней странице.

– Этого делать нельзя! – упорствовал профессор, делая шаг к столу, чтобы отобрать у Петера страницы силой.

– Отойдите, – приказал ему Штефан.

Сохраняя полнейшее спокойствие, Петер закончил писать, отложил ручку и встал. Он подошел к Дженсону и положил лист так, чтобы тот смог прочесть написанное. Оказалось, что Петер повторил последнюю начертанную Гасснером фразу: «Возможность перенести память одной жизни в другую».

Обе строчки были идентичны. Почерк был не просто похожим – они были начертаны одним человеком. Ни один фальсификатор не сумел был сработать так точно. Сомнения быть не могло: эти две строчки написала одна рука, но с двадцатилетним интервалом. Дженсон побледнел.

– Это невозможно, – пробормотал он.

Валерия схватила листок, посмотрела и спросила у Петера:

– Ты понял, откуда у тебя эти сны, верно? От того, кто оставил эти заметки?

– Его звали Фрэнк Гасснер. Он вел дело Дестрелей, следил за ними. И его предали так же, как и их.

– Он был друг Дестрелей или их враг?

– Они не были знакомы, – вмешался Штефан. – Но одно ясно как день – сегодня Гасснер на их стороне.

Валерия вернула Петеру документ и с удрученным видом сообщила:

– Сегодня утром они провели надо мной эксперимент, пытаясь разбудить память о прошлых жизнях. С помощью вот этого.

Она указала на саркофаг и шлем, потом подошла и сдернула простыню. Штефан увидел приборы, похожие на те, с которыми он работал в университете Эдинбурга. Он повертел в руках шлем, оказавшийся более современным, чем шлем Дестрелей, подошел к клавиатуре консоли. Бросив взгляд на монитор, застучал пальцами по клавишам.

– Не прикасайтесь! – закричал Дженсон, бросаясь к нему. – Это новейшее оборудование! Вы нарушите работу системы.

Петер резким движением остановил профессора. Штефан вошел в раздел с прикладными программами и просмотрел его, после чего уверенно заявил:

– С помощью этой программы они не могли добиться желаемого эффекта: пропущено несколько важных этапов. А еще, судя по отчетам о проведенных экспериментах, они стимулировали кортекс, используя разные диапазоны частот, однако так и не подобрали правильный.

– Да что вы в этом понимаете? – презрительно спросил Дженсон.

Петер только улыбнулся в ответ. Штефан подошел к Валерии.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил он.

– Очень болит голова. В остальном нормально.

– Ты спала после эксперимента? – спросил Петер.

– Немного.

– Проснувшись, ничего не почувствовала? У тебя не было ощущения, что откуда-то извне приходят мысли?

– Нет.

Дженсон смотрел на них. Вид у него был одновременно испуганный и заинтересованный.

– Кто вы? – спросил он.

Мортон издал тихий смешок.

– В этой жизни вы этого не поймете, – ответил Петер.

– Ваше презрение можете оставить при себе, – возразил Дженсон. – Если вам все-таки удастся выбраться отсюда, вас будут разыскивать, как самых опасных преступников. Вы не сможете жить спокойно, будете всего и всех бояться, вся ваша жизнь пройдет в бегах… Рано или поздно мы вас найдем, всех троих.

Услышав эти угрозы, Валерия вспомнила участь, постигшую Дестрелей.

Петер неторопливым шагом приблизился к Дженсону, ростом он был выше, чем профессор. Ученый попятился, но скоро уперся спиной в стеклянную поверхность шкафа. В наступавшем на него юноше ощущалась внушающая ужас сила. Дженсон инстинктивно, защитным движением руки закрыл лицо.

– Выслушайте меня, профессор. Никто не знает о существовании этого центра. О том, что дело Дестрелей имело продолжение, известно только вам и генералу. Вы манипулировали своими сотрудниками, не говоря им, над чем в действительности работаете. Основная часть архивов хранится в этой вот комнате. Если их уничтожить, никто вам не поверит, когда вы попытаетесь выдать нас за преступников. Вы сами позаботились о том, чтобы скомпрометировать доказательства…

– Кто вам сказал, что все материалы собраны здесь?

– Поверьте, я знаю, что говорю. Мортон рассказал мне все, чего двадцать лет тому назад я не знал. Пока испытанное потрясение не повредило его разум, мы успели многое обсудить. Я читал его досье о работе центра. Он посвятил меня в такие подробности, о которых не знаете даже вы. Так что вы не можете рассказать мне ничего нового.

– Вы не можете уничтожить эти материалы! У вас нет на это прав! Они бесценны!

– Именно поэтому никто не должен ими владеть. Такие, как вы, все равно не смогут использовать их во благо.

Зазвенел стоящий на столе телефон внутренней связи.

– Ответьте, – приказал Петер. – И мой вам совет: не делайте глупостей и ведите себя естественно.

Дженсон нажал на кнопку.

– Что случилось?

– Это вы, профессор?

– Да.

– Это охрана. У нас проблема. Мы обнаружили вашу ассистентку запертой в одной из лабораторий. Она без сознания. Чтобы исключить все риски, шеф со своими людьми спускаются, чтобы проводить вас с генералом в безопасное место…

В то самое мгновение, когда охранник закончил говорить, перед настежь распахнутой бронированной дверью остановилась кабина лифта и ее дверцы открылись.

Глава 37

Войдя в наиболее тщательно охраняемое помещение комплекса, начальник охраны вздохнул с облегчением. Раз генерал Мортон в сопровождении двух военных и профессор здесь, значит, все в порядке. Про себя он подумал, что дежурные, пожалуй, поторопились, подняв всех на ноги по тревоге. Наверняка это из-за приезда Мортона – в присутствии большого босса все обычно нервничают… Он сделал своим людям знак остаться у двери.

– Рад вас приветствовать, сэр, – сказал он, направляясь к Мортону.

Генерал не ответил. Похоже, он даже не услышал приветствия. Испугавшись, что его присутствие может оказаться нежелательным, начальник охраны обратился к Дженсону:

– Простите, что побеспокоил, профессор, но когда мы нашли вашу ассистентку без сознания, мы подумали, что она могла стать жертвой несчастного случая или нападения. И решили, что лишняя осторожность не помешает.

Ему никто не ответил. Обстановка в комнате была напряженной. Начальник охраны подумал, что все дело, снова-таки, в нем и его несвоевременном приходе. В этой части центра он оказался впервые, поэтому с любопытством осмотрелся. Застекленные шкафы, саркофаг… Смешение ультрасовременных технологий и образцов давно устаревшей техники удивляло. В этой комнате было что-то от музея, но, с другой стороны, она была похожа на космическую лабораторию. Неожиданно он почувствовал себя неловко.

– Раз все в порядке, – сказал он, – я пойду.

Его помощники уже вышли из комнаты. Начальник охраны жестом попрощался с присутствовавшими, которые все так же хранили молчание, когда его взгляд неожиданно встретился с взглядом Петера. Он замер.

– Я вас знаю, – удивленно заявил он.

Петер не нашел что ответить.

– Вряд ли это возможно, – вмешался Штефан, опасаясь, как бы ситуация не осложнилась. – Мы работаем с генералом недавно и никогда здесь раньше не были.

Начальник охраны подошел к молодому капитану и внимательно посмотрел ему в глаза. Напрасно Петер пытался отвести взгляд. В конце концов он ответил ему таким же прямым взглядом. Мужчины смотрели друг на друга так, словно хотели заглянуть друг другу в душу.

– Это странно, – сказал начальник охраны. – Я помню этот взгляд. И я уверен, что вижу вас не впервые, но никак не могу вспомнить, где мы могли встречаться. Вы меня не помните?

Медленно и осторожно Штефан положил руку на кобуру своего пистолета, потом сжал пальцами рукоятку, приготовившись к любой неожиданности. Мортон следил за происходящим, продолжая слабо улыбаться. Уж он-то понимал, что происходит.

Наконец Петер протянул руку начальнику охраны, который не спускал с него глаз, и сказал:

– Здравствуйте, Дамферсон. Если бы кто-то сказал мне, что мы встретимся снова при таких обстоятельствах, я бы ни за что не поверил.

Этот взгляд или этот голос? Дамферсон затруднился бы ответить, но застыл на месте. На лице его отразился смешанный с недоверием страх.

– Это долгая история, – продолжал Петер. – Не верьте тому, что видите. Доверьтесь своим чувствам.

И он шагнул к Дамферсону, который, не помня себя от волнения, отступил, и теперь их с Петером разделял стол. Встревоженные странным поведением своего шефа, охранники схватились за оружие. Штефан молниеносно наставил на них пистолет.

– Не шевелитесь! – бросил он.

Все присутствующие напряженно следили за происходящим. Петер медленно приближался к тому, кто двадцать лет назад пришел позвать его на последнюю встречу с Мортоном.