Читаем без скачивания В степях Зауралья. Трилогия - Николай Глебов

Андрей лежал на верхней полке купе классного вагона и, закинув руки под голову, думал о Христине: «Жива ли?» Он знал лишь, что в Кочердыке ее нет. Последнее письмо он получил перед отправкой на восточный фронт. Она писала взволнованно и радостно:

«Милый Андрей! Сегодня я получила в укоме удостоверение члена Коммунистической партии. У меня светло и радостно на душе от мысли, что сейчас я не одинока в борьбе за общее счастье. Как жаль, что нет тебя со мной! Жду тебя, мой родной…»

Тревога за судьбу Христины не покидала Андрея и на фронте. И сейчас, когда он приближался к своим местам, ее образ стоял перед ним неотступно, ласковый и зовущий.

Поезд стоял на разъезде, Фирсов оделся и вышел на воздух. Полуденное февральское солнце светило ярко, освещая утонувшие в снегу железнодорожные постройки, грязные застывшие лужи, из которых торчали тормозные башмаки, накладки и другое несложное хозяйство путейцев. Маленький паровозик, точно обрадовавшись, что отцепился от тяжелого груза, запыхтел и, выпустив струю пара, весело свистнул и торопливо застучал колесами на стрелках.

Андрей остановился возле товарного состава и, заглянув в открытую дверь одного из вагонов, отпрянул: сложенные друг на друга, точно дрова в поленнице, лежали трупы. Фирсов бросил взгляд на соседний вагон и увидел посиневшие руки со скрюченными пальцами, которые, казалось, безмолвно грозили кому-то.

Проходивший мимо Фирсова смазчик посмотрел на побледневшее лицо Андрея и сообщил хмуро:

— Четвертые сутки лежат… тифозники. Целый состав. Хоронить некому. Вши отпадут, а люди ждут, когда их успокоят… — Смазчик махнул рукой. — Никому до них дела нет. Вот они, дела-то, господин офицер.

В голосе железнодорожника прозвучала неприязнь.

Опустив голову, Андрей медленно зашагал к своему вагону.

Омск, столица Колчака, в те дни походил на военный лагерь. По тротуарам сновали белогвардейцы в английской форме. По улицам проносились пестрые кавалькады всадников. Заломив на затылки мохнатые папахи, играя нагайками, ехали рослые семеновцы. Погоняя поджарых скакунов, мелькнули мрачные фигуры конников с вышитой эмблемой: череп и скрещенные кости на рукавах, — янычары семипалатинского атамана Анненкова. С шумом промчался отряд всадников омского палача Красильникова. На повороте одной из улиц — черное бархатное знамя с полумесяцем, под которым ехала группа аллаш-ордынцев[11], затем — отряд вооруженных крестоносцев. О них Андрей слышал еще на фронте. Дружины «Иисуса» были верной опорой Колчака. Набранные из лиц духовного звания и деклассированных элементов, они обычно располагались во время боя в тылу ненадежных частей и беспощадно их расстреливали при попытке оставить позиции.

Изредка мелькали беговые санки со штатскими в богатых шубах и нарядно одетыми дамами. Возле харчевни и притонов слышались зазывные крики пельменщиц и голоса накрашенных женщин. Андрей пробежал глазами афишу. На ней крупными буквами было выведено:

«Внимание!

Завтра в помещении зимнего театра «Аквариум» для господ офицеров и членов ассоциации промышленников устраивается грандиозный бал-маскарад. Будут интересные маски. Играет духовой оркестр сводного казачьего полка. В буфете имеется разнообразный ассортимент вин. Получено «клико», «кока-кола» и японские сигареты. Вход по пригласительным билетам».

Пробежав глазами еще раз афишу, Андрей горько усмехнулся: «Составы замороженных людей в тупиках и бал-маскарад в столице».

Свернув в тихую улочку, Фирсов зашагал на конспиративную квартиру.

На следующий день он встретился с Парняковым по кличке «Сергей», который был членом Урало-Сибирского Бюро ЦК РКП(б). Парников долго расспрашивал Андрея о положении на восточном фронте и в конце беседы заметил: — Тебе придется поработать пока в Омске. Дальше будет видно. Не исключена возможность, что в марте нужно будет побывать в Челябинске. Кстати, ты иностранные языки знаешь?

— Английский…

— Хорошо. Я тебя направлю к одному товарищу. От него получишь необходимые инструкции по работе и начинай. Придется тебе бывать в кругу колчаковских офицеров и связанных с ними иностранных миссий. Какое у тебя образование?

— Высшее.

Парняков внимательно посмотрел на Фирсова и, положив руку на его плечо, сказал с теплотой:

— Главное, Андрей, береги себя. Будь хладнокровен. Помни, что ты находишься в самом логове колчаковцев, нужна особая осторожность и большая выдержка. Желаю успеха!

Вечером, получив пригласительный билет на имя поручика Топоркова, Андрей вошел в ярко освещенный зал зимнего театра «Аквариум».

Гремела музыка. По ярко начищенному паркету кружились пары. В публике преобладали военные из армейских частей. Офицеры из ставки верховного главнокомандующего на маскарад, видимо, не торопились. Мимо Андрея под руку с обрюзгшим господином прошла маска в светло-сером платье из шелка, усыпанном блестками. При каждом ее движении блестки отливали серебром, и стройная фигура незнакомки напоминала гибкую сказочную русалку. Поравнявшись с Фирсовым, она уронила веер и на миг остановилась. Андрей поспешно наклонился и подал веер хозяйке.

— Благодарю, — услышал он грудной, с чуть заметным акцентом голос. Кокетливо улыбнувшись, маска со спутником прошли мимо.

Андрей остановился у входа в танцевальный зал. В сопровождении многочисленной группы офицеров, звеня шпорами, твердым шагом прошел молодой военный с блестящими погонами полковника. В толпе раздался почтительный шепот: «Каппель». Небрежно кивая головой, глава карательных отрядов Каппель, проходя, чуть не задел Андрея плечом. Рука Фирсова невольно потянулась к кобуре маленького японского браунинга.

«Удобный момент для выстрела», — пронеслось в голове Андрея.

Вслед за Каппелем вошел тучный, страдающий одышкой, пожилой казачий командир. Одетый в просторную рубаху и шаровары с широчайшими лампасами, он с трудом передвигал ревматические ноги и, уставив выпуклые глаза на собеседника, щеголеватого полковника с коротко подстриженной бородкой, говорил:

— Я вас уверяю, что красные Пермь не возьмут. Анархия в приказах Троцкого нам на руку.

— Но ситуация на восточном фронте за эти дни… — Последних слов Андрей не расслышал и, повернувшись, спросил стоявшего неподалеку армейского офицера:

— Кто такие?

— Наказной атаман сибирского казачьего войска Красильников. С ним полковник Войцеховский.

Офицер, к которому обратился Андрей, оказался словоохотливым. Служил он в одной из саперных частей, расквартированных в Омске. Капитан Бухтояров Геннадий, инженер по образованию, недавно окончивший офицерскую школу, Омск знал хорошо.

— О, вы, оказывается, здесь новичок, — произнес он весело, бесцеремонно хлопнув Андрея по плечу. — Хотите, познакомлю вас с интересными дамами?

Фирсов улыбнулся.

— Признаться, я заинтересовался одной особой.

— Кем именно?

— Сейчас покажу, — Фирсов повел Бухтоярова в танцевальный зал. — Видите рядом с пожилым господином даму в светло-сером платье?

Сапер внимательно посмотрел на пару и покачал головой.

— Э, батенька, губа у вас не дура. Но, пожалуй, тут не обломится, — ответил тот грубовато. — К сожалению, я с ней не знаком.

— Кто она?

— Жена ответственного сотрудника французской миссии. Рядом представитель фирмы Уркварта. Он сейчас ведет переговоры с нашим правительством о покупке медеплавильных заводов на Урале и золотоносных участков на Лене. Человек, скажу вам, большого размаха. Кстати, приятель знаком с француженкой. Шаховский! — крикнул он проходившему мимо офицеру. — Подойдите сюда. Знакомьтесь! Князь Сергей, большой жуир, повеса и любитель порнографических открыток, — отрекомендовал он подошедшего к ним молодого офицера.

— Геннадий, не много ли для первого знакомства, — обидчиво протянул Шаховский. — А впрочем, — махнул он рукой и, приняв театральную позу, пропел фальшиво:

…Мне все равно —любить или страдать,к страданьям я привык давно…

— Выпьем по маленькой? А? — предложил он и вопросительно посмотрел на Фирсова.

Андрей отказался.

— Сергей, — обратился Бухтояров к князю, — поручик Топорков хочет познакомиться вот с той дамой, — сапер кивнул головой в сторону француженки. — Если не ошибаюсь, ты в одно время находился в числе ее поклонников?

— Пустая трата времени, — вздохнул Шаховский. — Это дама строгих правил, к тому же ведет искусную игру среди промышленников. Признаться, ее роль здесь мне непонятна, — развел он руками. — Сейчас спрошу ее согласия, — посмотрев на Андрея, точно оценивая его, Шаховский направился к француженке.

— Вам, поручик, повезло, сейчас я вас представлю, — возвращаясь, произнес он весело и потащил Фирсова в танцевальный зал.