Читаем без скачивания Наполовину мертвый кот, или Чем нам грозят нанотехнологии - Сергей Тараненко

Если общество не готово к технологии — эту технологию может ждать судьба Рима, разрушенного варварами, или статуй Будды, разрушенных талибами в Афганистане. (26 февраля 2001 г. в груды камней были превращены две каменные статуи Будды. Одна являлась крупнейшим в мире изваянием Будды высотой 53 метра и была высечена в скале. Возраст статуи был около 1500 лет.)

Если не будет принята критическая часть нанотехнологий, то вполне возможен сценарий темных времен, описанных в п. 7.4 «Вперед в прошлое. Риск не состояться».

Еще одна болезненная этическая проблема — проблема права на риск, на ошибки. К сожалению, путь становления этических норм, так необходимых, чтобы избегать ошибок, остро нуждается в последних.

Ошибки от применения отдельных технологий формируют новые этические нормы. Теперь все знают (как на уровне правительств, так и индивидуального сознания), что взрывать атомные бомбы не в мирных целях — преступно. Тем не менее в середине XX в. атомной бомбой пугали детей (и взрослых); атомная бомба стала удобным средством предотвращения крупных международных конфликтов. Этика выступает внутренним запретом. Но мало этот запрет создать или сформулировать (в виде свода правил, кодексов, «клятв Гиппократа» и пр.), необходимо обеспечить деятельность механизмов соблюдения данных норм не только на институциональном, но и на личном, ментальном уровне.

А это тема уже другой толстой книги.

Риски недостаточности, неполноты этической системы.

Риск отказа от безусловного приоритета антропоцентризма.

Риск необходимости корректировки ряда этических норм.

Риск баланса недопущения нанотехнологического неравенства и режимов нераспространения — проблема доверия.

Риски, обусловленные взаимодействием и возможной гармонизацией различных этических систем в условиях глобального характера технологических изменений.

Риск утраты научного мышления как основы современной цивилизации.

8.4. Экология нанотехнологий

Экологи полагают, что журавль в небе лучше, чем синица в руках.

Важнейшей проблемой, также имеющей этическое содержание, является проблема допустимости того или иного вмешательства в нашу среду обитания. Но технологическое развитие, многократно ускоренное развитием нанотехнологий, диктует нам новое «прочтение» этой среды. Она уже не ограничена биоизмерением — тем измерением, за которое ответственна экология.

Появилось собственно технологическое измерение, заставляющее нас говорить об экологии технологий. Технологии как явление — неотъемлемый атрибут всей нашей жизни, такой же атрибут, как и та живая природа, откуда мы родом. Человек в силу своих возможностей сам создает свою среду обитания. И эта среда не всегда дружественная.

В этой связи некоторые эксперты говорят об «отравлении технологиями»[124]. Это отравление имеет следующие симптомы.

Мы предпочитаем быстрые решения во всех областях. Наше сознание «технологично», и мы это переносим на все сферы жизни, даже те, которые не терпят спешки. Мы живем на бегу — отсюда фастфуды, отсюда стрессы и образ жизни, в котором последнее слово все более утрачивает свое первоначальное значение. Мы не работаем, чтобы жить, мы живем, чтобы работать.

Мы преклоняемся перед технологией. Она нам заменила те базовые ценности, которые ранее, а может и сегодня, связаны с трансцендентным, с верой. Откуда такой всеобщий посыл, что лучше то общество, которое технологичнее? Мы стремимся выиграть технологическую гонку, часто не отдавая себе отчет, что мы подменили цель средством. А сами цели размыты, не вычленены, все более носят абстрактный характер.

Вера в технологии изменила наше сознание. У нас появился новый источник «чудес». Всё стало мысленно возможным: ведь чудо — это реализация невозможного. Мы перестаем различать реальность и фантазию. Научное сознание вновь уступает место сознанию донаучному, мифологическому.

Мы связываем свое будущее с прогрессом технологий, наши коллективные усилия — на уровне правительств и их объединений — направлены на их развитие. Наши планы — технологии. Мы с ними не расстаемся даже во сне, как маленький ребенок не расстается в постели с любимой игрушкой.

Действительно, мы любим технологии, их продукт, как дети любят игрушки. Все новые и новые гаджеты и девайсы[125] — игрушки нового времени. Инфантилизация человека — лишь одно из проявлений этого.

Это далеко не полный список того, как проявляется «технологическое отравление».

Вместе с тем отказ от технологического развития катастрофичен. Мы не можем не «загрязнять» нашу среду технологиями. Тем самым необходимо с ними научиться жить — как ни странно это звучит.

Это умение предполагает, в частности, следующее:

• планирование последствий применения нанотехнологий и технологий в целом и контроль технологического роста. Обеспечение такого планирования возможно исключительно на уровне государства. Трудно рассчитывать на объективную оценку тех или иных технологий и рисков с ними связанных, иных участников технологического развития — от корпораций до «независимых» экспертов. Действительная независимость экспертов может быть обеспечена только государственными институтами;

• проведение комплексных исследований по безопасности нанотехнологий во всех аспектах: от собственно технологических и санитарных до экономических и социальных;

• организацию системы образования, если не гарантирующей, то способствующей восприятию технологических изменений с учетом принципиального междисциплинарного характера последних.

Появление новых классов технологий имеет как минимум два взаимосвязанных, но и дихотомичных аспекта.

Во-первых, это ведет к все большему отрыву человека от природы как среды обитания. Человек обитает преимущественно во всё более технологической среде. Технологии оказывают определяющее влияние на нас, на нашу культуру и этику, на природную среду. На всё. Формируется новый ландшафт — и если ранее человек рисковал заблудиться в незнакомом ему лесу, погибнуть в пустыне, не ведая, как найти источники воды, замерзнуть от холода на Крайнем Севере, то теперь и отдельный человек, и человечество в целом рискует заблудиться в «дебрях нанотехнологий», не найдя того, что так остро необходимо для сохранения жизни. Чтобы идти в лес, надо быть взрослыми. Применение технологий, не соответствующих уровню культурного развития, ведет к катастрофам.

Во-вторых, нанотехнологии, смешивая живое и неживое, и традиционную экологию делают предметом технологическим. Геномные и постгеномные технологии, в том числе технологии, влияющие на разнообразие в живой природе на геномном уровне, молекулярные миметические[126] технологии, технологии, искажающие трофические цепочки, — вот неполный список новой биоэкологии, порожденной экологией технологий.

Объединяя все сказанное в предыдущем и данном разделе, надо признать правоту заместителя директора Института проблем развития науки РАН В. В. Иванова в том, что «современная экология будет содержать три взаимосвязанных раздела: экологию биологическую, экологию культурную (или нравственную) и экологию технологий» [127].

Риск «технологического отравления».

Риск непланового, бесконтрольного технологического развития.

Риски смены среды обитания человека — с природной на технологическую.

8.5. Ответственность перед обществом и моделирование новой реальности

Бессмысленно продолжать делать то же самое и ждать других результатов.

И так, спонтанное технологическое развитие в условиях рисков нанотехнологий, их разнообразия, принципиальной новизны и во многом, непредсказуемости, чревато губительными последствиями. Развитие нанотехнологий не может быть бесконтрольным. Но кто и как должен осуществлять этот контроль?

Прежде всего, мы должны четко и ясно сформулировать цели прогресса, не путая при этом сами конечные цели с теми инструментами, за счет которых мы их достигаем. Кто и как должен сформулировать эти цели? Ученый? Чиновник? Гражданское общество? Без ответа на этот вопрос есть все основания опасаться, что цели будут сформулированы не точно, не корректно, возможно, ошибочно.

Мы привыкли формулировать наши цели как ответы на вызовы те вызовы, которые мы видим сегодня или предполагаем в будущем. Но этого недостаточно. Было бы намного полезней, если бы мы сумели сформировать, сформулировать картину будущего, того будущего, которое не только возможно, но и желательно нам, исходя из наших этических представлений. Отсутствие таковых — заведомая гарантия неуспеха. А с этим — и у нас в России, и у человечества в целом, — как представляется авторам, серьезные проблемы.