Читаем без скачивания Кай из рода красных драконов (СИ) - Бэд Кристиан

Он словно не слышал: уставился вниз и даже не пошевелился ни разу, пока я пинал камушки.

— У меня есть вопросы, — сказал я негромко.

— Какие? — так же тихо отозвался шаман.

Значит, слышал. Просто не реагировал.

— Я хочу понять, что ты намереваешься делать дальше? — начал я в лоб.

— А ты уверен, что будет какое-то дальше? — Ичин перестал смотреть вниз и обернулся ко мне.

Под глазами у него залегли тени, глаза потухли.

— А почему ты уверен, что не будет? — нахмурился я.

Мне не нравилось потерянное выражение лица шамана и тёмные провалы его глаз.

— Ты не поймёшь, — сказал он. — Ты ещё слишком юн, Гэсар.

— А ты расскажи, и я постараюсь понять. Только расскажи с самого начала? Может, я забыл что-то важное?

Ичин покачал головой, губы его сжались, словно он не хотел выпускать слова.

Я ждал.

Шаман снова посмотрел в пропасть.

— Мы все умрём здесь, — сказал он. — Очень скоро умрём. Армия разбита, Гэсар. Мы проиграли.

— Люди вообще смертны, — легко парировал я. — Разве это причина для уныния? Пока мы живы — надо сражаться! Ведь ты же сражался, я знаю! И страха в тебе не было! А теперь смотришь, как болван китайский, на то, что творится среди барсов и головой киваешь! Разве ты перестал быть их вождём? Чего ты бродишь словно потерянный?

— Я не смог провести барсов через перевал, — глухо сказал Ичин, не поворачивая головы.

Он не хотел меня видеть, спорить со мной. Может, хотел умереть?

— И что? — не отставал я.

— Духи отказались повиноваться мне. Перевал не открылся. По всем обычаям я должен сложить с себя обязанности вождя и шамана. Но какой смысл передавать власть, если скоро мы всё равно погибнем?

— Да что за бред ты несёшь! Да, нас осталось не так уж много. Но зато хрен нас в этих горах поймаешь!

— И как мы будем воевать против огромного войска терия Вердена? Против десятков драконов и сотен волчьих всадников? Враги сжигают сейчас наши деревни, убивают мужчин, детей, женщин. Забирают мальчиков, чтобы они стали воинами и бились против своих отцов и братьев!

— Это означает лишь то, что жителей деревень нужно уводить в горы, а мальчиков забирать, чтобы научить их сражаться!

— И кто их будет учить?

— Если уведём в горы стариков, не способных воевать — будет, кому учить молодых. Есть же в других деревнях ветераны?

— А где они будут жить в горах? Что они будут есть, когда придёт зима, это ты представляешь?

— Представляю, — кивнул я. — Логистика, связь, обеспечение продуктами и боеприпасами. Обычное дело, вообще-то. Нам нужно не просто увести людей в горы, а разбить стоянки и наладить снабжение. Охотники у нас есть. Они могут прокормить и себя, и группу учеников. А ещё нужны летучие партизанские отряды. И оружие. И хрен тогда кто-то пройдёт по нашим горам!

— У терия Вердена — сильные маги, — не согласился Ичин.

— Ну, так и оружие — это не только мечи! Есть, например, биологическое оружие.

— Что это значит? — Ичин повернулся и уставился на меня.

— Заразные болезни. Есть в долине Эрлу могильники после массового падежа скота и гибли людей? Лучше людей. Чума, оспа?

— Оспа? — Ичин смотрел на меня, не скрывая удивления. Кажется, он знал это слово — впервые я видел в его глазах живой интерес.

— Оспа — прекрасно передаётся через заражённые предметы. А ещё можно отравить воду в долине, где стоит войско терия Вердена. Спалить урожай ячменя на полях. Нарыть охотничьих ям! Пусть попробуют тут зазимовать, гады.

— Откуда же ты такой взялся? — прошептал Ичин и поднял к небу глаза.

— Во-во, — сказал я. — Оттуда и вывалился. С неба! Ты что, забыл, что Майа нашла меня раненым на поле боя? Лучше давай сядем как нормальные люди, и ты мне расскажешь, всё, что знаешь. Медленно и подробно! Почему сражение было проиграно, есть у тебя какие-то мысли? И почему вы не смогли уйти через перевал?

Глава 31

Обращенная стрела

Шаман нахмурился и смерил меня взглядом.

Что ж мне так не повезло с возрастом? Будь Камаю хотя бы пятнадцать-шестнадцать, мне бы не пришлось сейчас ломать голову, как объяснить Ичину, что намерения у меня самые серьёзные.

Я читал про шестнадцатилетних полководцев. И он, может быть, тоже слышал, что малолетки могут командовать отрядами. Но не в двенадцать. В этом возрасте здешние мальчишки только готовятся стать воинами.

Кусты затрещали, и к обрыву вышел Ойгон. В одной руке он держал бурдючок с аракой, в другой — кое-как обжаренный здоровенный бараний бок, брат едва не волок его по земле.

Я улыбнулся невольно. Видно, мужики решили тут грустно посидеть у обрыва и выпить, чокаясь с вечностью, а тут я.

Ойгон заметил меня, остановился. Посмотрел на Ичина. Тот махнул рукой: да иди мол, чего тут теперь.

Брат подошёл, бросил мясо на камень. И мы втроём уселись прямо на краю пропасти, болтая ногами.

— Вот. Крепкая! Хойтпак мать делала, — сказал Ойгон, вытаскивая деревянную пробку из горлышка бурдючка с аракой.

Я вспомнил, что в аиле Майи самогонный аппарат занимал довольно почётный угол. Видимо, алкоголь люди ценят везде, где его можно добыть.

Брат протянул бурдючок Ичину.

Тот глотнул и кивнул:

— Крепкая!

Ойгон в свою очередь тоже сделал глоток, расплылся в улыбке и протянул бурдючок мне.

Я покатал араку во рту — на моё имхо выходило градусов двенадцать-пятнадцать, у шаманки покрепче была. Но тоже кивнул: не годится ругать женщину, которая мне как мать. Раз крепкая — это достоинство, пусть будет крепкая!

— Гэсар говорит, старый я стал, — начал Ичин. — Говорит — война ещё только начинается. Воевать надо — а мы в горах сидим. Кровь у него молодая играет.

— Только давай без лозунгов? — попросил я. — Сам вижу, что дело плохо. Но, пока мы живы — отступать рано.

Ойгон хмыкнул и сунул Ичину араку: пей, мол, чего тянешь.

Тот припал к деревянному горлышку, а Ойгон достал нож и стал кромсать мясо, разделяя по рёбрам.

— Это баран, что ли, такой большой был? — удивился я, разглядев, что тут не целый бок, а маленький кусочек от чего-то здоровенного.

— Это дракон, — ухмыльнулся брат, продолжая кромсать рёберную часть туши. Она была обжарена совсем слегка, видимо, воины прилетели и только готовились к трапезе.

Я вспомнил, что должен соблюдать какой-то дурацкий пост, но… ведь только Тенгри видит? А Ойгон с шаманом уже слегка пьяные, может, и не заметят. Монголоиды ведь быстро пьянеют.

А раз никто не видит — то это Тенгри и велел меня накормить! Любит он воинов, заботится. Спасибо ему!

Я быстро схватил протянутый Ойгоном кусок и вгрызся в него зубами.

В нос ударил ни на что не похожий запах, но на вкус мясо было как мясо. Только не дожаренное.

Оставалось надеяться, что желудок Камая к этому приспособлен. Но вообще — неплохо пошло, если привыкнуть к запаху. Очень даже неплохо!

Шаман тоже взял себе кусок ребра и молча отдался процессу. Мясо оказалось на удивление мягкое, вроде курятины. Сами ребра, как я и предполагал, — тонкие, почти невесомые.

— Хорошо! — сказал Ойгон, обгладывая очередное ребро. — Редко только попадается такая добыча.

— А барсы охотятся на драконов? — спросил я.

— Дракон без колдуна на загривке — стае крылатых волков не противник. Но в старые горы они залетают редко. А жаль! — Ойгон вытер о плечо жирные губы и приложился к бурдючку, пустив его после по кругу.

— До ночи надо бы успеть улететь отсюда, — сказал я, глядя, как птица-солнце не спеша спускается со своего небесного насеста.

— До ночи успеем, — кивнул Ойгон.

— Так что там на перевале-то было? — спросил я. — Почему барсы не смогли уйти за остатками войска правителя Юри через перевал?

— Перевал весь в огне, — пояснил Ойгон, аппетитно чавкая. — А ледяная буря на подходах такая, что ветер сбивает с ног. — Лёд и пламя.

— А как вы раньше там проходили?