Читаем без скачивания Князь шаман. Том 6 - Андрей Сергеевич Ткачев

— Отлично! — радостно отозвалась Говорова, приготовившись наблюдать за моими действиями.

Ну а я, убедившись, что девушка и не собирается ко мне приближаться, просто вытянул руку над этими вилками, ложками и ножами. Дух, обитающий в них и находящийся сейчас в разорванном состоянии, разумеется, сразу почувствовал меня, да ещё так, что посуда стала активно шевелиться и дёргаться, будто готова впиться в мою руку.

Вот только сил у духа было мало, да он и не мог активно воздействовать на своё окружение из-за собственной разрозненности — просто не понимал, как вообще действовать этим частями. Вполне возможно, что будь дух в цельном мече, то он смог бы даже напасть на меня, но ему не повезло.

Моя духовная энергия стала изливаться из руки, вторгаясь в структуру проклятых предметов. Из-за этого столовые приборы задёргались ещё сильнее, но я не обращал на это внимания, так как в моём восприятии моя энергия сейчас вытравляла грязную энергетику духа, который питался лишь негативными эмоциями и действиями.

От меня он такой подпитки ни в коем виде не получал и ему приходилось лишь тратить энергию на попытку удержать себя в этих предметах.

Разумеется, я действовал постепенно и отсоединял предмет за предметом, заставляя духа тратить всё больше сил в борьбе со мной. Где-то усиливал напор, а где-то его ослаблял специально, чтобы завести духа в ловушку.

В итоге вместилищ для его энергии становилось всё меньше, и вот осталась последняя чайная ложка, которая лишь слегка раскачивалась из стороны в сторону, но кроме этого дух уже ничего не мог делать. Я чувствовал его злость, отчаяние и боль от того, что разрушалась его суть. Но по мне то, что я сейчас делал, было милосерднее, чем если он бы разросся до полноценного духа.

С такой искажённой структурой действительно получился бы какой-то безумный монстр, который убивал бы людей, не зная пределов в своей ненасытности. И даже не стоило надеяться, что из этого получится что-то путное. Потому самое разумное — просто прекратить создание духа и позволить ему слиться с духовной энергией и стать частью мира, и тем самым обрести покой.

— Вот и всё, — ещё раз посмотрел я на проклятые предметы, из которых выходили последние духовные частицы, превращая их обратно в обычные столовые приборы, пусть и весьма изысканные в своих формах.

— Всё? — удивлённо переспросила Анна.

Правда, стоило мне только отойти в сторону, как она сразу стала направлять на столовый набор незнакомые мне приборы и записывать с них какие-то показания. Вся эта работа затянулась, так что я отошёл ещё подальше, чтобы не мешать увлечённой своей работой девушке.

Пока же мне представилась возможность получше разглядеть лабораторию в этом месте. И здесь, действительно, было столько различного оборудования, что о предназначении большинства из них я мог лишь догадываться.

Впрочем, я никогда не увлекался именно лабораторными исследованиями. Для шамана скорее важны отдельные навыки алхимика и ещё ремесленника в разных направлениях. А вот уже высокотехнологичные вещи… их ведь могло не оказаться под рукой, когда необходимо справиться с очередным духом и лучше иметь более прикладные навыки, которые могут помочь даже в поле, где ничего вокруг толком нет.

И всё же такое количество оборудования внушало уважение и показывало серьёзный подход к изучаемой теме. Пусть я считал, что это сумасшествие — держать проклятые предметы в одном месте, но раз в этом мире шаманы толком не получили своего развития, то возможно, у местных просто не было иного варианта. В любом случае это куда лучше, чем если бы они имели распространение в мире, чтобы учинять ещё больший хаос.

— Это невероятно! — закончила с занесением всех данных Анна. — Я не фиксирую никаких искажений вокруг этих предметов. Получается, ты действительно смог избавить набор от проклятья?

— Только из-за того, что проклятье появилось из-за духа, который в этих предметах обитал, — спокойно ответил я, отслеживая реакцию на мои слова у девушки.

Всё же одно дело — сталкиваться с мистикой, а проклятые предметы были как раз из этой категории, а другое — верить в духов.

— Ага, — задумчиво кивнула Говорова. — Получается, эти предметы были одержимы духом? И это, по сути я его фиксировала всё это время своими приборами… Как интересно! — она постучала себя пальцем по щеке, а потом пристально посмотрела на меня, слегка прищурив глаза в ожидании. — А ты можешь справиться с каждым таким предметом?

— Только если там есть дух, — на всякий случай я отступил на шаг назад, а то уж что-то маниакальное мелькнуло в глазах сотрудницы «Хранилища». — Не все проклятые вещи обладают им.

— Ух! — радостно улыбнулась Анна. — Как же я хотела бы тебя подробнее расспросить об этом всём… Но Игорь ведь не даст, — поникла она на этих словах. — И ты тоже не расскажешь?

— Не расскажу, прости, — виновато улыбнулся я.

— Понимаю, — вздохнула девушка. — Никто не будет делиться тем, что может стать преимуществом для рода. Не будь этого, возможно, наш мир был бы совершенно другим.

— Даже сложно представить, каким бы он был, если бы люди не искали выгоду для себя и открыто делились своими достижениями, — покачал я головой.

— Мне тоже, — улыбнулась Анна, — но помечтать же можно.

— А что у вас тут происходит? — зашёл к этому моменту в лабораторию Константин, на ходу вытираясь от жёлтой слизи.

Помимо того, что он сам весь был в ней испачкан, так ещё и позади Долгова был виден настоящий шлейф из этой слизи. И вот что-то мне подсказывало, что лучше в неё не наступать, даже если местные работники по этому поводу совсем не переживают.

— Опять «плевун» разбушевался? — бросила на него мимолётный взгляд Говорова, вернувшись к своему рабочему терминалу, чтобы сделать ещё несколько записей.

Своей реакцией девушка как раз и подтвердила, что для них происходящее — вполне в норме и не является чем-то из ряда вон. Странные, конечно, люди, но я ещё слишком мало знаю об этом месте, чтобы делать какие-то выводы.

— Это же сто второй сектор, — пожал плечами мужчина. — Либо «плевун», либо кто-то из его соседей.

— И часто у вас происходит подобное, как с этим сектором? — спросил я у него.

— Ну сегодня же не вторник