Читаем без скачивания Ложь - Петра Хаммесфар

Он стоял обнаженный перед одним из умывальников и чистил зубы. На нее он даже не посмотрел, хотя она с минуту неподвижно стояла у дверей, глядя на него и пытаясь справиться с бурей чувств. Наконец он выключил зубную щетку, приблизился и, как будто не замечая ее, прошел мимо к постели и откинул покрывало со своей половины.

– Почему ты не отвечаешь? – спросила Сюзанна.

Никакой реакции. Он пошел в комнату для переодевания. Она последовала за ним, смотрела, как он взял одежду и будильник из шкафа. По-прежнему не обращая на нее внимания, Михаэль вернулся в спальню и отнес вещи в ванную. Она снова последовала за ним. Он поставил будильник на полку плетеного стеллажа, вернулся в спальню. И, подходя к кровати, вполголоса обронил:

– Зачем ты звонила в лабораторию?

– Я только хотела узнать, когда ты приедешь домой. Тебе передали, что я спрашивала?

Он сел на кровать.

– Конечно передали. Только я не мог поверить, что тебя это серьезно интересует. Я подумал, что для звонка должна быть особая причина. Что, вероятно, сгорел дом или бензин кончился.

Казалось, он не заподозрил обмана. Скорее опасался, что Надя снова начала пить.

– Вы справились с проблемой, связанной со Шредером? – осторожно спросила Сюзанна. – Похоже, ты рассержен.

Он язвительно усмехнулся:

– Ты обратила на это внимание? Я должен поставить крестик в календаре.

Затем он лег, укрылся одеялом и добавил:

– Если ты хочешь поболтать, позвони Филиппу. Я очень устал.

Михаэль быстро заснул. Сюзанна лежала совсем рядом, но ей казалось, что она за сотни верст от него. Сейчас она была не в состоянии вынести его близость. Сюзанна встала, прокралась вниз, постояла некоторое время на кухне, выпила еще немного минеральной воды, поплакала, пообещала своему ребенку, что все будет хорошо, и снова прилегла рядом с Михаэлем.

Только около пяти утра она погрузилась в неглубокий, беспокойный сон. А уже через час очнулась от него. Михаэль откинул свое одеяло и этим движением разбудил ее. Через открытую дверь ванной в спальню проникало слабое равномерное стрекотание. Не одеваясь, он побрел туда. Стрекотание стихло. Сюзанна тоже встала и последовала за ним. Он уже был в душевой кабине, сквозь стеклянную дверь его фигура казалась призрачной.

Несмотря на его враждебность, у Сюзанны возникло желание хотя бы на секунду прикоснуться к нему – на прощание.

Прощание на много месяцев. Возможно, Филипп Харденберг еще будет настаивать на участии Сюзанны в подмене. Но Надя этого не допустит. Если бы у нее вчера было больше времени, она бы проконтролировала, не появились ли у Сюзанны какие-нибудь новые предательские отличия. И обнаружила бы, что такое отличие появилось. Грудь Сюзанны увеличилась на целый размер. Заметит ли Михаэль эту разницу сейчас, Сюзанну не волновало.

Не отдавая себе отчета в том, что делает, она подошла к душевой кабине, отодвинула в сторону стеклянную дверь. Он встретил ее недовольным взглядом:

– Экономь силы, мне сейчас не до утренней гимнастики.

В тот же момент к горлу Сюзанны горячей волной подступила тошнота. Сюзанна едва успела добраться до унитаза. Через открытую стеклянную дверь Михаэль озадаченно смотрел, как она опустилась на колени, как давилась и сплевывала до тех пор, пока остатки торта и кусочки селедки не вышли наружу.

– Снова напилась? – осведомился он, когда она наконец выпрямилась. Вопрос прозвучал холодно и грубо.

Сюзанна встала, добрела до одного из умывальников и прополоскала рот. Ее живот все еще сводила судорога.

– Можешь спокойно признаться, – сказал он, растираясь махровым полотенцем. – Ночью ты дважды спускалась вниз. Я прекрасно понимаю зачем.

– Я всего лишь выпила стакан воды, – возразила Сюзанна.

– Ясно, – продолжил он. – Поэтому тебя так выворачивает наизнанку. Прими аспирин, он помогает от похмелья.

– У меня нет похмелья, – сказала она.

– Нет? – удивленно спросил он. – А почему тогда моя селедка исчезла из холодильника?

Она решила, что лучше ему это не объяснять, и сказала только:

– Я сейчас должна срочно уйти и перед этим хотела бы тебе еще кое-что сказать.

Михаэль подошел ко второму умывальнику, достал из зеркального шкафчика электробритву и скривил рот. В зеркале гримаса была похожа на улыбку.

– Ну, – великодушно сказал он. – Я весь внимание. У меня есть еще пять минут.

Он включил электробритву и начал водить по щекам и подбородку. Жужжание действовало ей на нервы. Он держался холодно. Она покачала головой:

– Я не могу! Не могу говорить, когда ты так себя ведешь.

Его взгляд в зеркале остановился на ее лице. Он снова скривил рот в гримасе, похожей на глумливую улыбку. И при этом продолжал бриться.

– А я могу. Всегда, как бы ты себя ни вела.

Наконец он выключил бритву, положил ее обратно в шкафчик, повернулся и прямо посмотрел на нее:

– Сожалею, если не оправдал твоих ожиданий. Я знаю, ты вообразила себе, что вложила массу денег в ваньку-встаньку. Но я, черт побери, не игрушка, которую вытаскивают из ящика когда заблагорассудится.

Он взялся за ручку двери.

– Я люблю тебя, – пробормотала Сюзанна.

Он остановился и обернулся:

– Что ты сказала? Я не расслышал.

– Я люблю тебя, – уже громче повторила она. – Я не должна была так говорить, это причиняет мне боль. Но я хочу, чтобы ты это знал, даже если мои чувства для тебя ничего не значат.

Он тяжело вздохнул, не отрывая от нее взгляда.

– Значит, ты это заметила. Честно говоря, я удивлен. Но ты права. В этот момент у меня в голове куча проблем, которые намного важнее твоих объяснений в любви.

Михаэль пожал плечами и сделал вид, будто просит прощения за недостаточный интерес. Затем медленно и осторожно продолжил:

– С другой стороны, если ты сама себе доставляешь боль таким признанием, то нам, возможно, стоило бы поговорить об этом. Думаю, такая беседа принесла бы пользу. Только, к сожалению, нам придется ее отложить.

Его саркастический тон помог ей немного справиться с волнением. То, что в сентябре причинило ей боль, теперь стало утешением. Он видел не ее, а Надю, и его слова были адресованы исключительно ей. Сюзанна наконец зашла в душевую кабину. Когда она хотела закрыть за собой стеклянную дверь, то заметила, что Михаэль стоит, прислонившись к дверному косяку, и рассматривает ее долгим, испытующим взглядом.

– Я тебя правильно понял? – спросил Михаэль, и слова его прозвучали почти так же, как в прошлый раз.

Она только кивнула в ответ. Он прикусил нижнюю губу и, помолчав несколько секунд, сказал:

– Сегодня я приду очень поздно. Вчера у нас произошел экстренный случай, ты уже в курсе. Сегодня мы всё начинаем с нуля.

– Что же все-таки случилось? – осведомилась Сюзанна.

Он вздохнул:

– Снова один старый знакомый. Только что участвовал в ряде опытов, пропустил одну дозу из-за МТА[13] и никому не сообщил об этом. У него резко поднялось давление, мы думали, что он погибнет. Если сегодня все пройдет гладко, я смогу успеть в «Деметрос» до девяти. Но в крайнем случае буду в девять тридцать.

– Ничего не поделаешь, – сказала Сюзанна, сдерживая слезы и желая, чтобы он поскорее ушел.

Казалось, Михаэль боролся с собой, желая обнять ее и не решаясь подойти к ней. Кивнув напоследок, он вышел из ванной.

Когда Сюзанна через полчаса зашла на кухню, Михаэля уже не было дома. На столе лежал свежий номер «Франкфуртер альгемайне» и открытый почтовый конверт без адреса, с двумя билетами на концерт Ниденхофа. К ним скрепкой была прикреплена записка: «С дружеским приветом, Фредерик». Записка закрывала имя исполнителя на билете. Сюзанна предположила, что Фредериком зовут Ниденхофа, отнесла конверт в гостиную и положила его на рояль. Затем приготовила себе кофе и бутерброд с ветчиной. Кроме ветчины в холодильнике была только одна упаковка со свежим сыром, который Сюзанна не любила. Она обратила внимание на то, что в прошлый раз в холодильнике было больше продуктов. Сюзанна не доела бутерброд, выпила полчашки кофе. Кусок не лез в горло при мысли, что она сама подготовила почву для Надиного примирения с Михаэлем. Однако если в дальнейшем их отношения не изменятся, то вряд ли это примирение продлится долго.

Прежде чем отправиться в гараж, Сюзанна взяла из кладовки полиэтиленовый пакет, положила в него две банки куриного супа, два готовых блюда и остатки ветчины из холодильника. Пусть Надя сама позаботится о новой порции, если захочет позавтракать в выходные. Конверт, лежавший в багажнике, Сюзанна тоже положила в пакет, чтобы вечером он не бросился в глаза Наде.

Оставаться в доме было невыносимо, поэтому Сюзанна уже в половине седьмого вывела «альфу» из гаража и приехала в город довольно рано. Она даже могла бы успеть завезти домой пакет с продуктами и конвертом. Но эта мысль пришла ей в голову, когда она уже была возле парковки у кондитерского магазина, и ей не захотелось поворачивать обратно. Сюзанна поставила «альфу» в самом начале парковки, даже не взглянув на таблицу цен.