Читаем без скачивания Путешествие парижанина вокруг света - Луи Буссенар

Офицер, командовавший первой вахтой на «Джордже Вашингтоне», поспешил предупредить командира.

Последний тотчас же вышел наверх. Сигналы повторялись все на том же месте.

— А… прекрасно! — проговорил капитан. — Я знаю, что означают эти ракеты. Мы сейчас будем отвечать с бакборта. Видите! Я вам так и говорил.

Действительно, три или четыре ракеты взвились одна за другой в указанном направлении. Два судна, которые разделяло весьма значительное расстояние, переговаривались между собой сигналами. Таким образом, оказалось, что здесь было три судна, занимавшие углы правильного треугольника. «Джордж Вашингтон», невидимый для тех двух судов, занимавших два угла основания треугольника, находился в данный момент на вершине предполагаемого треугольника.

Маневры тех двух судов, по-видимому, очень интересовали капитана Флаксхана.

Прошло около двух минут; вдруг громадный сноп света возник в том месте, откуда взвилась первая ракета.

Этот сноп света расстилался на необозримой площади спокойной водяной поверхности, отражаясь в ней, как грандиозная комета, несколько раз с известными промежутками исчезая и затем вновь разгораясь. Это была, так сказать, огненная фраза, ряд световых сигналов, затем все снова потонуло во мраке.

Флаксхан знал, в чем дело: одно из двух судов передавало другому важное сообщение.

Это были электрические огни, длительность и промежутки которых имели приблизительно то же значение, как точки и черточки в телеграфном приемнике, словом, это была световая сигнализация.

Так как эти световые сигналы были установлены международной комиссией, то они одинаково понятны морякам всех наций, изучавших морское дело. С часами в руках командиры и офицеры судов, стоящие на вахте, следят за длительностью огней с разностью до секунды, считают продолжительность промежутков между сигналами и, руководствуясь этими данными, читают сообщение, переданное им как по писаному. Вот что говорила на этот раз сигнализация:

— С французского крейсера «Молния». Вы ли «Виль-де-Сен-Назэр»?

Вскоре пришел ответ.

Точно такая же электрическая машина действовала и на другом судне. Те же световые сигналы вскоре отвечали на запросы, и командиры «Молнии» и «Джорджа Вашингтона» одновременно прочли ответ:

— «Виль-де-Сен-Назэр», вышедший двое суток тому назад из Рио-де-Жанейро. Все обстоит благополучно.

С этого момента сношения между судами были установлены.

В продолжение приблизительно четверти часа они все время обменивались световыми сигналами среди ночного мрака. Флаксхан, который теперь казался весьма довольным, конечно, все решительно разобрал.

— Прекрасно! Все устраивается к лучшему. Но какие это дураки, все эти честные, порядочные люди! Несомненно, старый негодяй Жаверси очень умен! Браун, — обратился он вполголоса к своему старшему офицеру, — через час все будет кончено. Все в исправности? Не так ли?

— Все, капитан!

— Наши товары хорошо закреплены в трюме? Столкновение будет сильное. Вы понимаете? Я не желаю иметь поломанных костей и проломленных голов!

— Этого не может случиться, капитан, все они связаны друг с другом, так что представляют собой одну сплошную кучу.

— Превосходно. Так как мы в первый раз действуем с грузом, то вы понимаете, что я не совсем спокоен.

И Флаксхан быстро спустился в свою каюту, взял депешу с красной печатью, которую он так долго не решался раскрыть, и теперь казался совершенно переродившимся. Всякого рода колебания бесследно исчезли, и лицо его выражало неумолимую решимость.

Депеша была весьма лаконична и написана особым условным шрифтом, для которого необходимо было иметь ключ. Но капитан бегло прочел ее:

«„Виль-де-Сен-Назэр“ выйдет из Рио-де-Жанейро 27 мая в пять часов утра, держа курс на Гавр. 29 мая в то же время будет под 33°4′ южной широты и 45°4′ восточной долготы. Встретиться, следовать до наступления ночи, пустить ко дну. На судне четыре миллиона золотом, конечно, фальшивой монетой. Судно погибнет бесследно со всем экипажем и грузом. Страховые общества и компания заплатят».

— Прекрасно, через час пароход пойдет ко дну! Хм! Я позабыл про крейсер «Молнию», это несколько осложняет дело… Впрочем, что из того?! Не все ли равно?..

ГЛАВА II

Потерпевшие крушение. — Морской телеграф. — «Молния» и «Виль-де-Сен-Назэр». — Ни парусов, ни паров. — Попытка абордажа. — Черный флаг! — Предательство. — Взрыв в машине. — Два героя. — Ужасная тревога. — Страшная катастрофа. — Еще изменники и предатели. — Абордаж. — Кораблекрушение. — Напрасные геройство и самоотверженность. — Агония парохода. — Голос сверху. — Что значит этот крик «Сантьяго»?

«Виль-де-Сен-Назэр» вышел из Рио сорок восемь часов назад. Путешественники, которые отправились на этом судне, уже успели завязать между собой мимолетное знакомство, подобное тому, какое случается на железных дорогах, но более длительное и как будто менее поверхностное.

Пребывание на этом тесном пространстве, ограниченном палубой судна и его внушительным пассажирским помещением, невольно сближает людей, более или менее сходных по своим вкусам и идеям. Происхождение, воспитание, а чаще всего необъяснимое взаимное влечение часто с первого же взгляда сближают совершенно незнакомых между собой людей.

Это походит на такое явление в природе, как атомы, которые, повинуясь своим законам, сближаются, сливаются воедино и образуют организованное существо.

Но в эту тихую, теплую, звездную ночь пассажиры парохода, расположившиеся в шезлонгах тут и там, прервав свои беседы, принялись комментировать, каждый по-своему, то странное явление, которое привлекло их внимание: в продолжение почти целой четверти часа непонятные вспышки света следовали почти беспрерывно одна за другой.

Капитан и старший офицер «Виль-де-Сен-Назэра» с величайшей точностью заносили их в свои записные книжки.

Как ни мастерски владели собой оба офицера, тем не менее лица их заметно омрачились.

Очевидно, сообщения с «Молнии» были чрезвычайно важными, если судить по мероприятиям, к которым сочли нужным прибегнуть немедленно на «Виль-де-Сен-Назэре».

Пассажиры, привлеченные необычайным и новым для них зрелищем, очень заинтересовались световыми сигналами, о тревожном смысле которых они и не подозревали.

Однако капитан сам спустился в трюм, сам лично освидетельствовал все двери изоляционных переборок, образующих отдельные, обособленные камеры, так что в случае образования течи только одна из этих камер наполнится водой, в остальную же часть трюма вода проникнуть не сможет благодаря этим переборкам.